- Исаева Элиза Станиславовна, - ответив на рукопожатие пожалела за секунду. Нет, он вовсе не думал причинять боль, нарочно сильно сжимая утонувшую в его руке ладонь. Наоборот, пожал едва ощутимо, нежно, будто обнял, а казалось обжег огнем. Большой палец скользнул по нежной коже запястья и уж точно ощутил зашкаливающий пульс. А на лице ни капли самодовольства. Задержав мою руку на несколько показавшихся часами секунд дольше положенного, наконец отпустил. Ей стало ужасно холодно, а вот щекам настолько же жарко. Придет ли момент, когда разучусь уже краснеть?
- Очень приятно, - почти прошептала. Дикий запал - крайне редко диктующий интонации Джейка в поведении, вышел из меня так же быстро как воздух из проткнутого иголкой шарика.
Медленная музыка заиграла крайне не вовремя. И, конечно же, он этим воспользовался.
- Позволите, - галантно подал руку. Я взялась за нее, и мужчина повел меня в самый центр зала. Не прижимал к себе сильнее необходимого, с грацией пантеры ведя в танце, но казалось - я полностью раздета и всей кожей чувствую его. Его лицо было совсем близко, и я разглядела тонкие, едва заметные шрамы. На лбу, подбородке, правой брови. Взгляд Артура между тем скользил по моим губам. Я закусила нижнюю-машинально, будто могла так ее спрятать. А потом неловко прикусила язык и слегка поморщилась.
- Стоило это сделать раньше, - склонившись к моим губам прошептал Баринов, - И вообще использовать свой пухлый ротик для того, для чего он создан природой.
Я залепила ему пощечину, запоздало подумав, что именно наделала. Она прозвучала как гром среди ясного неба. Мы с ним, как оказалось, были уже не в центре зала, а почти у дальней стены, к которой меня теперь прижимал Баринов. Серые глаза потемнели, став почти черными, алый след на щеке резко контрастировал с казавшейся белой из-за света кожей.
- Отвали от нее! - откуда ни возьмись появившийся Джейк оттолкнул его, втиснувшись между нами. С силой замахнулся, но Баринов неуловимым движением увернулся от удара. Но второй угодил в цель, как и ответный.
Вовремя появившиеся Алексей и Влад сумели разнять их лишь потому, что Баринов не очень-то желал продолжать. От чего-то мне показалось тогда - если б хотел иного, мог бы и убить прямо там.
- Я тебя нахрен закопаю, - проорал Джейк, стряхивая руки Влада.
- Зарываешься, дальше некуда уже, Порох. Тупо и опрометчиво - типично по-твоему, радует, что не на долго, - бросил Артур.
- Барин, ну не обижайся на парня. Это ж его девочка, а ты…, - дальнейшее я не слушала.
- Джейк, это недоразумение….
- Какого хера ты вообще делала с ним?! - взвился он.
- Он меня на танец пригласил, а потом, - запнулась, не желая обострять ситуацию цитируя Артура.
- Так, давайте-ка поедем, - Влад в примирительном жесте положил руки нам на плечи, - Все, напраздновались уже.
И мы направились к выходу, благо уже изрядно выпившие гости вроде бы и не заметили скандала. Танцевали или продолжали есть, не обращая на нас внимания.
Обернувшись, я увидела, что Алексей продолжает о чем-то говорить с Бариновым. На равных, без заискивания как те мужчины.
- Держись от него подальше, поняла? - накинув мне пальто плечи, проговорил Джейк.
- Я и не думала держаться поближе, Джейк.
- Знаю, - он обнял меня, - Это опасная тварь каких мало. Пока что.
А потом будет сюжет в теленовостях, озаглавленный “возвращением девяностых” в котором мелькают плохо укрытые фрагменты человеческих тел и сгоревшее здание телеканала, посмевшего пустить это в прямой эфир. Потом я случайно услышу, кто именно так жестоко отомстил “посмевшим сунуться фрайерам”, а Джейк сумеет убедить меня в том, насколько далек он от “реального криминала”.
Естественно, оба дела останутся «висяками», а мне впервые станет жутко от того, кто был рядом со мной той ночью.
Но больше я не столкнусь с Бариновым - ни разу за те несколько недель, что оставались нам с Джейком.
Глава 10
Время застыло в этом похожем на дворец особняке с людьми, похожими на призраков. Они безмолвно бродили по просторным залам и коридорам - те даже в редкие погожие дни были темными. Возможно дело в тяжелых шторах на окнах и выбранных цветах для отделки стен и мебели - красное дерево, черная кожа, винного цвета обои. Или же в том, что восприятие окружающей обстановки было отражением происходящего внутри меня. К боли от потери прибавился рожденный инстинктом самосохранения страх перед тем, что ждет впереди.
Ожидание неизвестного худшая пытка на свете, которой Баринов с удовольствием меня подверг. Как могла я так наивно решить, что его забота о моем здоровье продиктована чем-то кроме гарантии возможности наказывать меня за тот вечер столько, сколько захочет. И как захочет. А всякий раз как позволяла себе задуматься над причинами по которым он спас меня от Лиса, они становились все хуже и страшнее.
Баринов хотел, чтоб я отдалась ему по своей воле. Как он это представлял вообще, как собирался добиться, учитывая обстоятельства…
Однако, кроме меня опасность угрожала и тем, кто меня знает. И не о Владе и Кристине речь. Лучший друг Джейка, судя по социальным сетям вел точно такую же жизнь, как раньше. Так, будто ничего не было, так будто Джейка просто никогда не существовало. Из кожи вон, небось лезет затем, чтоб Лис был уверен в его неосведомленности и непричастности. “Предавший будет предан”….
Но мои родители. Впервые я радовалась тому, что наши отношения после истории со свадьбой оставались натянутыми. Мама и папа так до конца не простили моего вероломства, хоть Костя судя по всему утешился в Викиных объятиях почти сразу после сорванной свадьбы, и не приняли моего “сомнительного” избранника. Я не винила их, но мечтала разделить с родными счастье…
Теперь же была чуть ли не благодарна их категоричности. Ведь наше редкое общение означало, что отсутствие звонков и сообщений от меня не удивит их. Вернее, не удивляло…. Ровно до Нового года. Ведь я не позвонила и не написала, чтоб поздравить с праздником. И, наверное, мама и папа уже звонили сами. А я не отвечала - раз, другой, третий. Скорее всего они списали это на проблемы с сетью. Но мы ведь уже должны были вернуться в Киев, а значит я точно бы была на связи. В лучшем случае они на меня обиделись, чем выиграли еще пару дней, в худшем сразу заподозрилили – что-то случилось. И в любом беспокойство о моей безопасности все равно перевесит иные чувства, и они отправятся в наш с Джейком дом. Увидят, что меня там нет, что меня вообще нигде нет. Папа задействует связи для поисков - у отставного полковника их полно. И это будет означать вовсе не спасение ни для них, ни для меня.Хоть я и дочь человека, стоящего со стороны закона, иллюзий о последнем не питала. Потому во что бы то ни стало требовалось это предотвратить.
Баринова я не видела с той ночи, когда он прижимал моей рукой пистолет к своей груди - уже пятнадцать дней. Как же я жалела теперь, что утонув в горе и ужасе, поставила под угрозу родных.
