- Я верю, Артур. Ты сказал, и я верю. А вот ты мне нет. Хоть Виталия и не подсылал, хоть рассказываешь о своих делах, хоть надел кольцо на палец. А все равно… Я виновата, я должна была рассказать про Алекса. Но я не давала ни единого повода считать, что причина иная чем та, которую озвучила. Это так?
Он бессильно кивнул. Прижался пылающим лбом к моему и закрыл глаза.
- Ты права. Во всем. Я действительно заставляю себя думать, что ты здесь по любой из причин кроме…
- Кроме любви. Почему?
- Потому что всем остальным я могу управлять. Всем, кроме чувств. А в такие моменты я уверен, что ты по любому будешь рядом. Но в то же время, не хочу так, мне уже мало…. Не «уже», с самой первой минуты мне стало мало просто твоего тела. Мне ты вся нужна. Нужна твоя любовь. И когда думаю, что завоевал ее, теряю рассудок от страха потерять. Я ведь не смогу жить зная, что тебе не нужен. Без тебя не смогу ни минуты. Мне уже крышу срывает, Элиза….
- Просто попытайся научиться мне верить.
- Элиза, я и верю. Что ты не лжешь. Вот только за любовь можно принять и другие чувства. А потом разобраться в себе и понять, что ошибся. Ведь не всех можно…
- О, вот в чем дело. Ты считаешь, что тебя нельзя любить!
- Почему же – можно. Например, как родители, крестный батя-Соловей или те, чья любовь крепла с увеличением количества нулей на счетах…. А еще можно жалеть – как, например, ты сейчас.
- Я не жалею тебя! – заорала я, - Мне больно от твоей боли, понимаешь? Больно от того, что ты считаешь себя недостойным любви. А это не так. И не потому, что тех, кого нельзя любить не существует в принципе. Не потому, что любят не за красоту, ум, талант или успех, а вообще неизвестно за что…,- еще один поцелуй не дал договорить.
- Ты любишь меня, скажи? – прошептал в мои губы.
- Люблю…
****
Позже, натянув одну из его рубашек, я направилась за медикаментами под явное недовольство мужчины, что выбралась из постели. Едва вернулась, Артур сразу вознамерился меня в нее вернуть.
- Вы что пренебрегаете рекомендациями доктора?
- Выполнять их нет необходимости, ведь я уже излечен, - дурашливо ответил мужчина.
- Угу, - хмыкнула, усаживаясь на относительно безопасном расстоянии и приступая к делу. Вспомнилось так похожее на этот вечер утро…
- Виталию сильно досталось? - я осторожно ощупала разбитую руку. Та, к счастью, оказалась цела.
- Пусть спасибо скажет, что жив остался, - сквозь зубы процедил Артур.
- Ты не прав, Артур. Он просто переживает за тебя и….
- Из-за его переживаний я чуть не лишился тебя! - перебил он.
- Но это из-за моих собственных неправильных выводов, а не по причине его поступка. К тому же - если бы не эта ситуация кто знает, когда бы мы поговорили. Выходит, он все же помог нам обоим хоть и весьма специфическим образом.
- Ты все же невероятная…. Должна бы требовать “немедленной казни”, а вместо этого защищаешь и пытаешься нас помирить.
- Виталий твой лучший друг, - усмехнулась, представив выражение лица Лихно если б он это услышал. Закончила с обработкой и приложила к руке ледяную грелку. Поздновато, но все же. - Редкий человек, которому ты действительно доверяешь, иначе уж точно решил бы, что его предложение не проверка. К тому же, если ненужные люди прослышат что у вас терки воспользуются этим, а проблем и так выше крыши.
- Как же быстро ты учишься, - задумчиво проговорил Артур.
- Это плохо?
- Так мне хоть немного спокойнее, - непонятно ответил, а потом вновь потянул меня в постель, мешая обдумывать сказанное им.
Глава 22
- Я это…. Извини, Элиза, был не прав и сожалею, - повязка на носу, огромный бланш под глазом вкупе с футболкой и трениками с лампасами придавали ему комичный карикатурный вид.
- Не сожалеешь, но это и не важно, - представив, как выглядела их вчерашняя беседа с Артуром, едва удержалась от улыбки, - Я рада, что рядом с Артуром тот, кто всегда прикроет спину пусть и весьма специфическим образом.
Он фыркнул в ответ, и я все же не сумев сдержать улыбку вышла из палаты. Здоровье Виталия опасений не вызывало, к счастью. Неделю полежит в больнице - сотрясение все-таки, пусть и легкое, а потом и домой можно.
Дальше предстоял обход. К счастью, состояние всех моих пациентов было стабильным и с курсом на выздоровление. Даже та девушка, Лера одна из самых моих тяжелый пациенток в данный момент уже была переведена в палату.
- Ты что не понимаешь? Ты же умереть могла из-за этого мальчишки, Лера! Я долго терпела, но теперь….
- Я все равно с ним буду! – прорыдала в ответ девушка.
- Добрый день! – обе опешили при моем появлении, - Как себя чувствуешь? – сделав вид, что не заметила происходящее, обратилась к Лере.
- Ой, ну я выйду, - засуетилась Ольга Николаевна, - Не буду мешать.
Я кивнула, беря в руки карту. Как и предполагалось, показатели нормализовались все быстрее.
- Нормально, - будто только вспомнив о моем вопросе, ответила Лера. Тыльной стороной, оставшейся целой левой руки, вытерла слезы. Правой предстоит быть в гипсе аж до локтя еще несколько недель, - Но без уколов еще довольно сильно болит.
- Через пару дней должно стать лучше, - резюмировала, осмотрев ее, - Обязательно меняй положение, не лежи постоянно в одном, хорошо?
- Элиза Станиславовна, а как…
- У него довольно серьезный перелом правой ноги и двух ребер с той же стороны, что у тебя. Потребуется время, но он поправится, - и помедлив несколько секунд все же решилась, - Потом свожу тебя к нему в гости, хочешь?
Ее глаза радостно заблестели, но тут же потухли.
- Я же ужасно выгляжу сейчас.
- Это не так, - я присела на стул возле кровати, - Лицо, между прочим, совсем не пострадало – спасибо шлему. Кроме того – неужели думаешь, если он увидит тебя без макияжа и крутой укладки, то изменит отношение?
Она пожала плечами и отвела взгляд.
- Странно, что он вообще до сих пор меня не бросил. Мне же ничего нельзя, - она всхлипнула, - Ни в клуб, ни на гонки, хоть мне уже восемнадцать! И мама постоянно наезжает на него из-за того, что он не вписывается в ее картинку хорошего мальчика.
- А он хороший? С тобой? – коря себя за вмешательство в личную жизнь пациентов, спросила я.
- Да. Вова очень-очень хороший. Замечательный. Он любит меня, а я его. И что, если нигде не учиться – ему зарабатывать нужно самому, ведь родителей нет. И он так старается. Мы же не видимся почти, он за любую работу берется, чтоб деньги были, и мы могли уехать, - полные слез глаза испуганно посмотрели на меня, - Пожалуйста, не рассказывайте маме!
