Повсюду пахло холодным камнем. Повсюду пахло останками, пеплом и смертью.
Синий свет накрыл выпирающий камень, исчезнувший в стене под нажимом серой руки.
– Сюда, – пронеслось у меня в голове. – Сюда, быстро.
Даже сейчас я видела руку, но на этот раз именно моя рука обхватила камень и вдавила его в стену.
С тихим треском каменная стена отодвинулась в сторону, и перед нами открылся призрачно темный коридор, который будто звал нас тихим шепотом.
– Вот же… – прошептал Элиа.
– Такое случается, когда думаешь, Элиа Леан, – отреагировала я, но не сумела подавить дрожь в голосе.
Откуда я знала это тайное место и откуда возник синий свет, который снова и снова проносился перед моими открытыми глазами?
– Идем! – настойчиво потребовала я, чтобы прогнать картинки.
Но Элиа не сдвинулся с места.
– Что нас там ждет?
– Что ожидало нас за разводным мостом. Ты и сам вряд ли веришь, что нас встретят с распростертыми объятиями.
«Лучше бы он играл со своими кинжалами», – раздраженно подумала я и демонстративно сделала шаг в прохладную каменную комнату.
– Мы выживем. – В конце концов мы, стэндлеры, были как паразиты. Только теперь мы действительно нанесли ущерб, сказал сильный голос внутри меня.
48
Яна
Как только мы оказались в комнате, темнота поглотила нас с тихим скрипом. Стоном, напомнившим мне тяжелое дыхание зверя, который поджидал нас в темноте.
– А сейчас? – прошептал Элиа. Я не знала, что сейчас произойдет. Ничего не было видно. Окруженные камнем, в неизвестном пространстве, начало и конец которого я не могла угадать.
И все же… мы находились внутри. Иван был прав: в каждой столице должен быть какой-то выход. Если бы он оказался неправ, мы бы попали в канализацию.
– Проклятье, я ничего не вижу!
– Я тоже, а теперь помолчи. Мне надо подумать.
– Тогда думай быстрее. Если ты не воспользуешься своими сельтерскими руками как можно скорее, солдаты могут нас схватить. И тогда все кончено.
Сердито фыркнув, я сжала руки в кулаки. Если бы я его видела, то с удовольствием выцарапала бы ему глаза. Я никогда с ним не ссорилась. Но теперь мое терпение было на исходе. Я только что нашла проклятый вход! Он должен радоваться, что я вообще согласилась на его требования. Я была достаточно глупой, убеждал голос в голове. Достаточно глупой, чтобы следовать за мужчиной, которой обрек меня на смерть. Сердце стучало в бешеном ритме. И он никогда не захочет тебя. Это всегда будет София. Всегда только она.
– Ты думаешь, что я запросто могу это делать, Элиа Леан. София была права, когда называла тебя невежественным, высокомерным и заносчивым.
– Ты преувеличиваешь, – прорычал он в ответ.
– Я не преувеличиваю. Я не кинжал, который можно просто так бросить в воздух. Я человек.
– Хайша! Со способностями, которые не могут быть у нормального человека!
– Теперь ты несправедлив. До недавнего времени я не знала, что у меня вообще есть эта сила!
– Чего я совершенно не могу понять! – До меня донеслось его горячее дыхание. Я почувствовала его. Почувствовала его горячую грудь, которая вздымалась передо мной, когда я вдавила сжатые кулаки в его торс. – Как можно все эти годы не знать, что обладаешь подобной силой?
– Не у всех было яркое прошлое, Элиа Леан, – высказалась я и оттолкнула его от себя.
– Я должен был догадаться, – невозмутимо продолжил он. – Ты бесполезна. Ты просто обуза, которая может испортить всю миссию! Из-за тебя София умрет в этих стенах. Только из-за тебя!
– Из-за меня?! – я повысила голос, и мне было все равно, что кто-то может нас услышать. Пусть металлические солдаты заберут Элиа с собой. Пусть закуют его в цепи! Я кипела от ярости. Раскаленный жар обжигал каждую жилку моего тела.
– Благодаря мне мы зашли так далеко! Без меня ты бы вообще не выжил! Только благодаря мне!.. – Я сделала резкое движение, когда жар грозился вырваться из меня. Горячая струя огня покинула мои пальцы и очутилась на каменной стене. Факелы освещались один за другим, открывая темное продолговатое помещение, которое вело в три разных коридора. Испугавшись, я отпрянула назад и прильнула к груди Элиа.
– Ну вот! – радостно произнес он и неожиданно обнял меня. Чувства переполняли меня. Заставляли дрожать и трястись, но я успела вовремя оторваться от него. – Я знал, что ты справишься.
Я встретилась с его самодовольным взглядом и закатила глаза. Но на самом деле я сделала это, чтобы успокоить свое ускоряющееся сердце.
– Только не говори, что ты спровоцировал меня.
Он пожал плечами.
– У Ивана была теория. Одна чрезвычайно разумная теория. Поскольку ты только учишься быть сельтером, то еще не умеешь управлять своими силами. Кроме того, мы подозреваем, что твои способности не ограничиваются обычной силой. Твоя сила связана с чувствами и мыслями. Ты нечто особенное, – последнее он произнес с некоторой гордостью, на что я покачала головой.
– Я не хочу раздражаться.
– Это было крайне необходимо, – сказал он, все еще ухмыляясь. – Яна, которую обычно контролируют, наконец-то вырвалась. – И это было правдой.
Обычно я убегала, как только чувства начинали переполнять меня. Я отступала назад. Самозащита, которую выстроила, чтобы остаться неприкосновенной.
– Что ж, идем, пока мы не пустили здесь корни. – Элиа схватил один из факелов и выбрал проход, ведущий прямо вперед.
Я не стала спрашивать, знал ли он, куда мы направляемся. Я последовала за ним. Теперь он знал, что делал.
Оказалось, что мы попали в какой-то подземный лабиринт. Извилистые коридоры, запертые двери и лестницы, ведущие наверх. Мы решили пойти по самой крутой. Может, проход вел прямо к погибели. А может, и нет. Взгляд Элиа был беспокойным. Его усталые глаза метались туда-сюда. Сколько времени у нас было?
Во время наших праздников медные жители до самого конца были на ногах. Но теперь, когда нас уже не было, а в поздний час не горели огни, нам повезло, что мы остались незамеченными.
«Если металлические солдаты не стоят повсюду, как было на рыночной площади», – подумала я. Их доспехи блестели в сиянии факелов, как статуи в фонтане. Только что их оружие было настоящим. Медные мечи. Угрожающие ножи, что держали народ в узде. Такими они встретили меня – ослепительные подданные в белых костюмах и золотых цепях. Изголодавшие.
Напуганные. Праздничные дни, как долгожданное изменение чего-то неизвестного. Их аплодисменты оживили рыночную площадь, как крик о помощи. Пронзительный крик, который теперь долетел до меня эхом.
– Что, если это правда? – тихим шепотом спросила я.
