– Ты не можешь никому рассказать о моей магии. Ни Ариену, ни Кловер. Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал.
– Почему ты ее скрываешь? Это могло бы помочь. Ты могла бы помочь.
Его слова – отголосок того, что сказал мне Подземный Лорд. Я быстро качаю головой, и по коже пробегает холод.
– Нет. Тебе не нужна моя помощь.
– Виолетта…
Он наклоняется до тех пор, пока его лицо не становится вровень с моим. Он тянется ближе, и его глаза полны беспокойства. На этот раз я позволяю ему прикоснуться ко мне.
Его пальцы нежно водят по моей щеке, и на мгновение все между нами становится мягче. Я понимаю, что Роуэн может быть единственным человеком, который видел то, что видела я. Голос, тени, тьма. Признание – это боль в груди, колющая где-то под ребрами. Я мечусь, пытаясь понять, как сказать ему правду. Что Подземный Лорд предложил мне силу. Что я заключила с ним сделку лунной ночью в Вейрском лесу.
Что я все еще могу быть у него в долгу.
– Роуэн, что случилось, когда Подземный Лорд спас тебя?
– Я уже говорил тебе. Я утонул. Я вернулся. Все было отравлено.
– Но что он просил у тебя в обмен на свою помощь?
В его глазах вспыхивает эмоция, которую я не могу прочитать. Маска соскальзывает, но лишь на мгновение. Затем прежняя мягкость испаряется, и он смотрит на меня жестко и холодно:
– Это, Виолетта Грейслинг, тебя не касается.
Но мой разум начал складывать воедино кусочки всего, что я видела, слышала и знала.
– Ты сказал мне, что Гниль появилась из-за ошибки. Вот что случилось с твоей семьей, не так ли?
– Нет. Я не буду это обсуждать – особенно с тобой.
– Ты отказался от них в обмен на свою жизнь.
Он проталкивается мимо меня и распахивает дверь.
– Я думаю, тебе следует уйти.
До меня доходит ужас всего произошедшего. Все говорят, что он убил свою семью, но правда намного хуже. Роуэн обманул смерть, как и я. Роуэн отдал свою семью Подземному Лорду в обмен на свою жизнь.
– Я не понимаю. Флоренс сказала мне, что твой отец умер после твоего тринадцатого дня рождения. Но если ты отказался от них еще в детстве, то почему случилось именно так?
Выражение его лица становится жестоким, грубым и разъяренным.
– Достаточно. Я больше не буду это обсуждать.
Отчаяние пылает у меня в груди.
– Подземный Лорд вернулся к тебе?
– Он повелитель мертвых. Только мертвые могут его видеть.
Роуэн впивается в меня взглядом, затем кивает в сторону коридора:
– Уходи из моей комнаты, Виолетта.
Когда я не двигаюсь, он быстро подходит ко мне и хватает за запястье. Я поворачиваюсь к нему, магия трепещет на кончиках моих пальцев.
Он нависает надо мной, оскалив острые зубы:
– Я сказал тебе уйти.
Я пытаюсь отстраниться. Его пальцы сжимают мою руку. Мы так близко, что когда он выдыхает, я чувствую его горячее дыхание на своей коже. Я чувствую вкус золы, соли и крови, как будто скрытая внутри его отрава разлетелась по воздуху. Может быть, это всего лишь игра света, но шрамы на его шее, кажется, чернеют. Они выглядят мокрыми, как будто его порезали, как будто он истекает кровью.
Вчера вечером я сказала, что не боюсь его, а теперь боюсь. Все, что я хочу сделать, это бежать. Но вместо этого я прекращаю сопротивляться и кладу руку поверх его руки.
– Роуэн, – я повторяю его имя, повторяю его снова и снова, пока это не начинает звучать как молитва, – Роуэн. Роуэн.
Он рычит и грубо отталкивает меня. Я выхожу из комнаты и поворачиваюсь, чтобы в последний раз увидеть его – темного и отравленного, – когда он захлопывает дверь.
Я моюсь в горячей ванне до тех пор, пока с моей кожи не исчезнет вся грязь. Надеваю одно из новых платьев, розовое, как лепестки роз, с вышитыми на подоле листьями. Нахожу пару носков с лентами, чтобы носить их с моими теперь чистыми сапогами. Засовываю ключ на длинной ленте под платье.
В доме тихо – день приближается к праздному летнему вечеру. Ни шепота, ни движущихся теней. Я держу в руках маленькую икону и чувствую, как удобно она умещается в ладони. Смотрю на стены и пол и надеюсь, что они не изменятся. Они этого не делают. Но, проходя мимо гостиной на пути к ужину, я останавливаюсь у закрытой двери.
Я все еще чувствую силу, которую показал мне Подземный Лорд. То, какой я была сильной и уверенной и как я всех защищала. Маленькая, безрассудная часть меня задается вопросом, что бы случилось, если бы я прямо сейчас вошла в комнату. Если бы я зажгла свечу и преклонила колени перед тем странным зловещим алтарем.
Я быстро иду к кухне, пытаясь отогнать желание, которое поет на кончиках моих пальцев. Когда я вхожу в комнату, меня встречает Флоренс со стопкой тарелок в руках. Она передает их мне, затем кладет сверху стопку сложенных льняных салфеток.
– Так. Ты можешь накрывать на стол.
Пока я раскладываю тарелки, она выжидающе смотрит в пустой коридор:
– И вообще, где Роуэн? Сегодня его очередь заниматься домашними делами.
Я с грохотом ставлю последнюю тарелку.
– Думаю, он останется наверху.
Я обхватываю рукой запястье, трогая то место, куда вонзились пальцы Роуэна. Он теряет себя в Гнили. Если следующий ритуал не удастся, она может полностью захватить его.
Флоренс обеспокоенно хмурится, но затем ее отвлекают пришедшие из сада Ариен и Кловер. Они оба молчаливы, на лице выступают глубокие морщины.
– Я не смог этого сделать, Лета.
Ариен переводит взгляд с меня на открытый дверной проем, где на лужайке все еще вырезана печать, в центре которой стоят кувшины.
– До этого, когда ты была рядом, все получалось. Но после того как ты ушла, когда я попробовал еще раз, я не смог…
Он идет к умывальнику и начинает мыть руки. Вытирает их о полотенце и садится за стол напротив меня.
– У тебя еще есть время, – говорю я ему.
Он сердито вздыхает:
– Нет.
– Ты сможешь.
Кловер улыбается, но ее глаза очень уставшие.
– Только что миновала Черная Луна. У нас еще есть время до следующего полнолуния, до следующего ритуала. С завтрашнего дня мы будем тренироваться больше.
Флоренс кладет Ариену на спину руку:
– Я уверена, что ты справишься.
Она ставит еду на стол и начинает нарезать буханку хлеба на закваске. Еда здесь такая же, как у нас дома. Вяленая зелень, салат из крапивы, сахарный горошек и кабачки. На столе стоит глиняная миска с розовой солью, рядом с ней – оловянный кувшин с мятным чаем.
