Она поднимает бровь.
– Серьезно?
Она смотрит на нас и понимает, в чем дело.
– Ой. Да, конечно.
Она мычит лошадям, и они пускаются рысью. Ариен и я наблюдаем, как повозка становится все меньше по мере того, как уезжает по дороге от дома. Как только она скрывается из виду, мы отправляемся следом.
Теперь пустой дом позади нас кажется заброшенным. Всего одно окно освещено фонарем. Вокруг нас высокие бледные деревья шуршат и шепчутся, когда жаркий вечерний воздух шевелит их листья. При всем, что произошло с момента нашего приезда, мы впервые покидаем поместье.
Мы идем через палисадник, мимо того места, куда я привела Ариена после первого ритуала. Когда я хотела уйти, а Ариен настоял, чтобы мы остались. Столь многое изменилось с той ночи, и все же многое осталось по-прежнему. Я все еще борюсь за то, чтобы он был в безопасности.
Мы проходим через железные ворота, и подъездная дорога сменяется тропой, которая медленно расширяется до полноценной дороги. Мы поднимаемся вверх по склону, и лес, окружающий поместье, превращается в поля, миндальные рощи и яблоневые сады. Мы проходим через полосы выцветших теней и пастельного заката, и я думаю о том, как красиво это будет выглядеть в Харвестфолл, время сбора урожая, когда листья станут малиновыми.
Ариен идет рядом со мной. Долгое время никто из нас не разговаривает. Все между нами кажется таким запутанным, что я не знаю, как это развязать.
Наконец я беру его за руку.
– Ариен, прости меня.
– За что именно ты извиняешься?
Его пальцы сжимаются вокруг моих. Он не спускает глаз с дороги.
– За ложь, которую ты говорила? За секреты, которые хранила?
– Да уж, звучит как много всего.
Я пытаюсь улыбнуться, но он все равно не смотрит на меня.
– Да, за ложь и за секреты. Прости за все.
Он разочарованно выдыхает.
– Я знаю, что ты хочешь сделать. Ты хочешь заключить сделку с Подземным Лордом.
– Я хочу быть уверена, что никто больше не пострадает. И если он сможет мне помочь, тогда…
– Вы с Роуэном оба полны решимости пожертвовать своими жизнями. Посмотри, что он наделал, пытаясь самостоятельно бороться с Гнилью. Он отравил себя. Он превратился в монстра. А ты…
Он грубо поворачивает мою руку ладонью вверх. На моей коже виден полумесяц.
– Ты сделала это.
Я отдергиваю руку.
– Что еще я должна была сделать?
– Ты даже не подумала, Лета. Ты ведешь себя так, словно мой единственный выбор – оставаться в стороне. Будто, раз я буду в безопасности, твоя боль не имеет значения.
Он кусает губу. Мне кажется, он пытается не заплакать.
– Ты моя сестра. Я хочу, чтобы ты тоже была в безопасности.
– Он уже помогал мне раньше.
Я стараюсь не смотреть на руки Ариена. Его руки. Тонкие бледные шрамы, оставшиеся после того, как Кловер вылечила его, нежны, словно вышивка.
– Он спас тебя.
– Ты спасла меня.
Губы Ариена изгибаются в грустной улыбке.
– То, что ты сделала в лесу, – о чем ты просила Подземного Лорда, и как это изменило меня, – я не виню тебя в этом, Лета. Но это другое. Сейчас ему понадобится больше, чем твоя магия. Ты знаешь это.
– Он не возьмет мою магию, потому что ему нужно, чтобы я ее использовала.
Провожу пальцами по руке, обводя контуры печатей на коже.
– Хотя… он может передумать, когда узнает, какие неаккуратные печати я рисую.
– Ты же понимаешь, что это совсем не смешно.
– Может, он заберет мое чувство юмора. Тогда тебе больше не придется слушать мои шутки.
– Лета.
Ариен снова хватает меня за руку.
– Он забрал всю семью Роуэна. Что ты можешь предложить, что сравнилось бы с этим?
Я оглядываюсь через плечо туда, где за нами тянется дорога. Мы далеко ушли от поместья. Вокруг нас только деревья, поля и темнеющее небо. Я снова думаю о том, что сказал Ариен после первого неудачного ритуала. Когда я пыталась заставить его уйти, а он настоял на том, чтобы мы остались. Когда он показал мне печать на своем запястье и сказал, что раньше он ничем не мог мне помочь, но теперь – может.
В это время я не понимала, как и почему он хотел использовать свою магию и подвергать себя такой опасности. Но теперь у меня появился такой же шанс. Способ наверстать все то время, которое я провела бессильной.
– Я хочу помочь.
Мой голос тихо проникает в деревья.
– Я хочу сделать это.
Ариен трет лицо запястьем, и его глаза наполняются слезами.
– По крайней мере, дай нам немного времени, прежде чем ты снова его вызовешь. Мы все еще можем придумать другой способ. Пожалуйста, просто скажи мне, что подождешь.
– Я подожду.
Я обнимаю его. Остальные слова остаются между нами невысказанными. Пока нет.
– Прости.
– Я все еще так зол на тебя.
Он делает глубокий прерывистый вдох, чтобы сдержать слезы.
– Почему ты должна быть такой…
– Ужасной, отвратительной, самой глупой сестрой на свете?
Я обнимаю Ариена крепче и понимаю, что он сильно вырос с тех пор, как мы приехали в поместье.
– Эй, – бормочу я ему в грудь. – Кто тебе разрешил быть таким высоким?
Я протягиваю руку и провожу по его волосам, сбивая венок на бок, взъерошивая его кудри. Смеясь, он отталкивает меня. Я спотыкаюсь о свои ноги, но он ловит меня прежде, чем я падаю. Я прислоняюсь к нему и тоже начинаю смеяться.
Отношения еще не совсем налажены, но все стало проще. К тому времени, как мы подходим к деревне, солнце уже село. Дома вокруг площади выглядят как черные силуэты, их окна освещены отраженным светом фонарей. Все выглядит почти так же, как когда мы проезжали это место по дороге в Лейкседж. Хижины с соломенными крышами, роща деревьев, алтарь. В центре площади – еще не зажженный костер. Груда ветвей, цветов и листьев окружена гранитными камнями.
Все одеты в белое, в распущенные волосы вплетены листья или цветы. Гул голосов в толпе – болтовня, смех, приветственные крики. Впервые за несколько месяцев нас окружает так много людей. Находиться среди шума толпы после тишины поместья – головокружительно. Моя кожа становится теплее. Сердце начинает биться чаще.
Мы с Ариеном останавливаемся у ряда столиков, граничащих с площадью. Они засыпаны едой. Марципановые лепешки в форме лепестков. Миндальные полумесяцы, посыпанные морозно-бледным сахаром. Кувшины сидра, приправленного перцем и корицей.
