– О!..
Я начинаю отстраняться от Подземного Лорда, но он крепче берет меня за руку. Его глаза встречаются с моими, и на один короткий вдох выражение его лица становится мягким. Он медленно моргает, его ледяной взгляд скрыт под ресницами. Тьма охватывает и его, расползаясь под кожей узкими черными линиями.
– Виолетта, – шепчет мое имя тихо и напряженно. – Она уничтожит оба наших мира.
Я знаю, что так и будет. Я не могу отступить. Я должна продолжать.
Сверху льется еще более темная вода. И тогда я начинаю различать формы. Тонкие руки, незрячие лица и острые когти. Существа, которые поднялись из озера. Их руки протягиваются и разрывают ветви деревьев. Слышится жалобный, полный боли крик. Потом еще и еще. Он эхом разносится вокруг нас. Когда деревья разрушаются, души перестают звучать. Гниль поглощает их, и они становятся частью ее голода.
Я с отчаянием оглядываюсь на деревья, где спят души семьи Роуэна. Сейчас они не тронуты, но тьма накроет их в мгновение ока. Целый лес душ, они живут здесь. Я представляю их всех, окруженных соком и корой. Они как туман, пробивающийся сквозь ветви. Я представляю Ариена, Кловер и Роуэна в Верхнем мире, захваченных созданиями из грязи.
– Нет!
Я чувствую огонь магии на моей коже, моих ладонях, кончиках пальцев.
– Нет. Они тебе не нужны. Иди ко мне. Ко мне.
Я помню, что Роуэн рассказывал мне, как Гниль впервые проснулась и как он впустил тьму внутрь себя, чтобы остановить ее. Мне нужно сделать то же самое. Мне нужно впустить ее в себя.
Темные линии на моей коже сужаются и распространяются все дальше, пересекая мои предплечья и изгибаясь вокруг моих локтей. Я кашляю и тяжело дышу. Из носа и рта течет кровь. Даже когда тьма охватывает меня, я позволяю свирепому сиянию моей магии все это выжечь. Боль, страх, тьму. Я буду с этим бороться. Я это исправлю. Я тянусь к своей силе. Нити моей магии и нити магии Подземного Лорда завязаны вокруг моих рук. Я натягиваю их все туже и туже. Свет наполняет мои ладони. Я позволяю жестокой силе собраться, а затем отправляю ее в небо.
Печать на моем запястье гудит, и когда я закрываю глаза, я улавливаю далекое мерцание Верхнего мира. Это едва заметное сияние – розовое, персиковое и золотое, – но оно есть. Я хочу вернуться. На берег, в мой сад, в мой дом. Но я не могу. Не сейчас.
Надеюсь, Роуэн знает, как мне жаль. Что я выбрала это, все это. Сражаться с ним, врать ему. Показать ему мои шрамы. Совершить эту ужасную сделку. Влюбиться.
Я выбрала это.
Я поворачиваюсь к раненому, разрушительному сердцу Гнили.
– Ко мне.
Я позволяю тьме приблизиться.
Полные голода существа нападают. Они ненасытные. Они так долго ждали. Они были в таком отчаянии, так голодали, а теперь… а теперь…
Вспыхивает воспоминание. Мои руки обхватили идола. Я с силой бросаю его на пол. Под моими ногами он рассыпается на осколки, как упавшая звезда. Я на земле, и у меня в коленях стекло. Осколки раскалены добела. Меня режут, но я не плачу.
По мне скользят когти. Проникают в меня, режут меня. Они царапают мне руки, грудь, запястья, бедра. Пока существа разрывают мою кожу, Подземный Лорд сжимает мои руки. Прикусив язык, я чувствую вкус крови. Чувствую холодное пламя моей магии.
Существа ранили меня.
Я разрезана, раскрыта, готова быть съеденной.
Их когти проникают глубоко в мою плоть.
Я думаю об осколках. Я думаю о ножах. Я думаю о когтях. Я думаю о заточенных зубах.
Подземный Лорд до сих пор рядом со мной. Он прижимает меня к себе.
– Не бойся.
Я взываю к темноте. Иди ко мне. Печать на моем запястье бьется в ритме пульса. Все будет исправлено. Яд исчезнет. Ариен будет в безопасности. В конце года ему исполнится четырнадцать, и он получит торт в форме полумесяца. Кловер будет давать ему уроки алхимии. Он будет сидеть в библиотеке и делать чертежи в своих блокнотах. Он будет дома.
И Роуэн…
И Роуэн… и я…
Я помню, каково было лежать рядом с ним в его комнате в лунном свете. Как я отбросила неуверенность и опасность и попыталась все забыть. На тот короткий миг, когда я прижалась к нему, я была всего лишь Летой. Любимой, теплой и защищенной.
Тьма собирается с неба, с воздуха, с деревьев, с осколков, отравивших Подземного Лорда. Земля под моими ногами превращается в размягченный мох. Испуганные голоса на деревьях становятся мягкими. Я слышу их шепот. Они говорят, что деревья тоже голодны. Они говорят мне, что внутри только что выросшего сердцедрева есть для меня свободное место.
Но я еще не закончила. Я иду дальше, вверх, за пределы Нижнего мира. Я взываю к яду, отравившему озеро и берег. Яду, заразившему Роуэна. Я призываю его вниз, через землю, через миры, и впускаю все внутрь.
Тьма сейчас внутри меня. Яд в моей крови, моем сердце, моих костях. Я укушена и сожрана, я истекаю кровью. Растворяюсь по частям. Меня поглощает тьма. Я позволяю ей забрать меня. Я позволяю ей стать мной.
На моем запястье горит печать. Печатью на сердце, печатью на руке. Я чувствую прилив цветов и эмоций. Страх и восторг. И облегчение. Я представляю Верхний мир исправленным, защищенным и безопасным. Все в Лейкседже – Кловер, Флоренс, Роуэн и Ариен – в безопасности. Благодаря мне.
Подземный Лорд подхватывает меня, и я опускаюсь на него. Осторожно, очень осторожно он укладывает меня в собравшуюся среди камней воду.
Все, что я чувствую, все, что вижу, – это голод. Тьма наверху, тьма внизу и тьма внутри.
– Отпусти меня домой, – шепчу я. – Пожалуйста.
Он наклоняется ко мне, прижимается своим лбом к моему.
– Отпущу.
Двадцать седьмая глава
Мир молчит. Тишина поглотила все звуки. Я плыву по течению глубоко под водой чернильно-темного озера. Меня качают мягкие, медленные волны. Они поднимают меня все выше и выше, пока я не оказываюсь на поверхности.
Уже рассвет, но луна все еще проглядывает сквозь облака. Меня выносит на темный берег, залитый ее серебряным светом. Печать на моем запястье болит.
Вдали виден слабый свет. Мерцание фонаря – крошечного пламени, которое почти иссякло. Рядом кто-то есть. Боль в запястье переходит в устойчивую пульсацию.
Это Роуэн, он ждал меня. Он касается печати на своей руке. Я вижу, как его сознание воспринимает меня, словно драгоценность. Переливаются цвета: жемчужный, розовый и золотой. Я представляю себе раскаленную нить, завязанную узлом между нашими сердцами.
На его ботинки накатывают волны. Он пересекает берег, подходит ко мне, наклоняется и притягивает к себе. Его дыхание сбивчивое и прерывистое. Он плачет. В поисках пульса его пальцы касаются моего горла. Когда он чувствует биение моего сердца, то вздыхает с облегчением.
