Ариен и Кловер встают в дверном проеме. За ними входит Флоренс, забытые одеяла перекинуты через ее руку. Их глаза наполняются ужасом и отчаянием.
– Вот как я остановила Гниль, – шепчу я. – Я впустила ее внутрь себя. Она все еще там. Теперь это часть меня. И я думаю, она меня уничтожит.
Ариен бежит ко мне. Он начинает плакать, и я обнимаю его.
– Ты обещала. Ты обещала, что с тобой все будет хорошо.
Кловер обнимает меня и прижимается залитым слезами лицом к моему плечу. Флоренс трясущимися пальцами касается моей щеки, другая ее рука прижата ко рту. Они окружают меня, и на один прекрасный момент я просто дома, в безопасности.
Затем темнота смыкается надо мной. Я с трудом дышу сквозь отраву, пронизывающую мою грудь, словно шипы. Мой рот полон крови. Перед глазами черные пятна.
Роуэн притягивает меня к себе. Его рука крепко сжимает мою талию, его дрожащие пальцы сжимаются в моих юбках.
– Лета, пожалуйста.
Я обнимаю его и прижимаюсь лицом к его груди. Его сердце под моим ухом бешено стучит. Я знаю, что у меня есть лишь один выход. Я смотрю на него полными слез глазами.
– Отведи меня к алтарю.
– Нет. – Его голос становится жестким. – Нет.
Я пытаюсь идти вперед самостоятельно, но ноги подкашиваются. Он ловит меня прежде, чем я успеваю упасть, и я опускаюсь на его грудь.
Роуэн смотрит на меня с отчаянием:
– Я не могу этого сделать, Лета. Я не могу отдать тебя ему.
– Он единственный, кто может мне помочь.
Его эмоции стихают. Его руки сжимаются вокруг меня, и мгновение он колеблется. Я думаю, что он откажется, что я останусь здесь, в его объятиях, до тех пор, пока меня не поглотит тьма. Но он несет меня в гостиную, а Ариен, Флоренс и Кловер следуют за нами.
Роуэн опускает меня под иконой. Я сжимаю его рубашку, тащу к себе и начинаю целовать. У поцелуя вкус горьких трав, крови и пепла.
– Я люблю тебя.
Он беспомощно и яростно вздыхает мне в рот, затем целует меня в ответ. И, несмотря на весь свой страх и гнев, он нежный. Такой нежный, словно я хрупкая вещь, сделанная из стекла.
Я кладу руку на алтарь, размазывая кровь по деревянной раме. Нахожу истощающуюся нить моей магии и достаю достаточно энергии, чтобы зажечь единственную свечу. На иконе Подземный Лорд – острый и темный, его пальцы пронизаны тенями.
– Что ты сделал? – в отчаянии шепчу я. – Что ты сделал со мной?
Мир меняется и ломается. Я вижу Роуэна с его темным плащом и длинными волосами, освещенного бледным светом из окна. Я вижу Подземного Лорда, с сердцедревами за его спиной, с протянутой рукой, с острой улыбкой на лице. Оба подходят ко мне. Оба берут меня за руки.
Оба шепчут мне на ухо.
– Лета. Не дай ему забрать тебя.
Голос Роуэна звучит так далеко, очень далеко. Как будто я снова в озере, под толщей воды.
– Виолетта.
Подземный Лорд проводит когтями по шраму на моей ладони.
– Ты сама сделала это с собой, моя Виолетта. Ты впустила ее. Наши миры исправлены, но Гниль не исчезла. Она должна поглотить тебя. Только тогда она полностью исчезнет.
Я прикусываю губу, до тех пор, пока не начинаю чувствовать вкус крови и перед глазами не начинают плясать звезды. Боль успокаивает меня, возвращая миру резкость. Я тянусь к Роуэну и кладу ладони ему на щеки. Я целую его, пока отрава распространяется по мне. Такая сильная, голодная и безжалостная, что я едва могу с ней бороться.
Он гладит меня по лицу, его пальцы дрожат.
– Останься со мной, Лета. Пожалуйста.
Я думаю о фруктовом саде в лунном свете, когда весь мир замер. Мы двое, одни среди деревьев. Я прижимаюсь лбом к его лбу и закрываю глаза.
– Прости меня.
Затем я поворачиваюсь к Ариену. Он выглядит таким обиженным, несчастным и злым, что это почти ломает меня. Я обнимаю его, и рыдания перехватывают мое горло.
– Я так горжусь тобой, Ариен. Ты был таким храбрым во время ритуала.
Он прижимается лицом к моей шее и начинает плакать. Я крепко его держу и мечтаю о том, чтобы у меня был другой выбор, чтобы мне не приходилось оставлять его.
– Ты не можешь этого сделать, – говорит он. – Ты не можешь.
– Послушай, любовь моя.
Я кладу руки ему на плечи и смотрю прямо в глаза.
– Мне нужно, чтобы ты позаботился обо всех здесь. Позаботься о них вместо меня.
Он кивает, его лицо залито слезами.
– Я позабочусь.
Я снова поворачиваюсь к алтарю. Сгущается тьма, и воздух наполняется туманом. По полу проносятся волны черной воды. Тени окутывают комнату, все вокруг размывается. Мое сердце начинает биться медленнее. Я чувствую Гниль в моей крови, вокруг моих костей. Скоро я потеряюсь в ней.
Я вижу Подземного Лорда и сердцедрева.
Я встаю. Это сложно, но я не колеблюсь. Я стою перед Подземным Лордом и, обращаясь в тени и яд, встречаю холодный мороз его взгляда.
– Возьми меня с собой. Возьми меня, живую, в Нижний мир.
Он открывает руки мне навстречу. Я подхожу к нему. Он обнимает меня ими, словно крыльями.
Потом все стихает, и я ухожу.
Двадцать восьмая глава
Свернувшись на боку, я лежу в каменном круге. Глубоко в моей груди бурлит Гниль. Словно в ответ на мой гнев и отчаяние она скользит и трепещет. Ленты тьмы текут по моим рукам, груди и стягиваются к горлу.
Роуэн так долго жил с этим ядом внутри его. Это причинило ему боль, ранило его, а затем почти полностью поглотило. И это была лишь часть Гнили. А теперь вся она во мне. Вся тьма, отравившая берег, и озеро, и Верхний мир. Вся тьма, поглотившая души, сердцедрева и Нижний мир.
Подземный Лорд опускается на колени рядом со мной.
– Не сопротивляйся.
Те же слова, которые он сказал после того, как я вошла в озеро. Он наклоняется надо мной. Все, что я вижу, это его красивое жестокое лицо. Он берет меня за руку.
Мой рот наполняется чернильно-темной водой. Я освобождаюсь от его прикосновений и начинаю задыхаться. Я задыхаюсь и плююсь, пока наконец у меня не получается сделать еще один тяжелый вдох. Я накрываю лицо руками и начинаю плакать. Я ловлю приглушенные рыдания ладонями и глотаю слезы.
– Ты знал.
В моем голосе слышна боль предательства, и от этого мне еще хуже. От того, что я не могу скрыть, насколько сильно он меня этим ранил.
