Когда он не отвечает, я продолжаю:
– Скажи мне честно. Неужели для тебя будет лучше, если я стану просто еще одним голосом, шепчущим внутри одного из твоих деревьев?
Пока я жду его ответа, все, что я слышу, – это биение своего сердца. Наконец: он мрачно смеется и качает головой:
– Нет. Хотя подозреваю, что ты стала бы спорить гораздо меньше.
Меня охватывает облегчение, и я заставляю себя улыбнуться ему. Я складываю юбки, чтобы ему было легче дотянуться до моих ног.
– О, даже не знаю. Я уверена, что найду способ. А что касается моей компании, я единственный живой человек, который может тебя видеть и призывать. Я могу прикоснуться к тебе. Я могу ходить по миру мертвых. Я слышу голоса твоих душ. Так что да. Я высокого мнения о себе.
Он смотрит на меня так, будто увидел меня заново. Как будто я семя, которое он посадил здесь, на этой разрушенной земле, которое теперь стало цветком. И довольно мне улыбается.
Он снимает мои ботинки и откладывает их в сторону, выравнивая руками пальцы моих ног. Снимает носки и засовывает их в ботинки. Затем он смотрит на мои колени и, увидев шрамы, останавливается. Медленно поднимает руку, и его когти парят над отметками.
Я начинаю думать о Роуэне, и мое наполненное ядом сердце начинает болеть. Я помню, как я себя чувствовала, когда мы вдвоем были в моем саду в ту ночь. Когда я рассказала ему о своей магии. Когда он впервые коснулся моих шрамов своими грубыми, теплыми и нежными руками. Это был первый раз, когда во мне проснулись желание и страсть.
– Нет.
Я хватаю Подземного Лорда за запястье.
– Не трогай меня.
Долгое время никто из нас не двигается. Я слышу его дыхание, чувствую его холод на своей голой коже. Я медленно отпускаю его запястье и разворачиваю заляпанные грязью юбки, снова приглаживая их по ногам.
Он встает и протягивает мне руку. Его когти почернели от грязи с моих ботинков.
– Тогда пойдем со мной.
Я испуганно смотрю вверх, затем медленно встаю и нетвердо иду к нему, не смея поверить, что я его убедила. Земля под моими босыми ногами влажная и очень холодная. Я все еще дрожу и не могу остановиться. Мы стоим лицом друг к другу, край его плаща касается пальцев моих ног. Он берет меня за руку, и его большой палец гладит серп на моей ладони.
Он наклоняется до тех пор, пока его рот не оказывается вровень с моим. Когда он шепчет, я чувствую его дыхание на своих губах.
– Это займет время, и это не будет приятно. Ты можешь пожалеть, что не выбрала яд, Виолетта.
Затем он берет меня на руки. Я позволяю ему это сделать, хотя есть часть меня, которая чувствует, что не должна. Но мне так больно и грустно, я так устала, что мне все равно.
Он слишком близок, слишком реален. Бледный, холодный и жестокий. Когда я прислоняюсь к его груди, сердцебиения нет. В этом есть что-то неправильное. То же самое я почувствовала, когда впервые услышала голоса душ. Ощущение, что я стала свидетелем чего-то непонятного. Я не должна видеть его, прикасаться к нему или быть здесь. И все же теперь мы связаны еще более крепко, чем когда-либо.
Он несет меня через лес, через багряные сердцедрева Нижнего мира. Тропу окаймляют светящиеся грибы, призрачно мерцающие в полумраке. Ветви над головой унизаны трепещущими бабочками. Они мерцают и издают приглушенный звон, звук бьющихся о стекло крыльев.
Я дотрагиваюсь до запястья и касаюсь печати. Чувствую, как она мягко пульсирует на моей ладони. Я представляю себя в Лейкседже, на кухне, в тепле у печи. Флоренс с мукой на руках печет слоеный пирог. Кловер с ее блокнотами и горьким чаем. И Ариен. Мой брат, чья магия оказалась достаточно сильной, чтобы сдержать Гниль, чтобы охранять всех, пока я спускалась в Нижний мир.
Если я вернусь – когда я вернусь, – я скажу ему: «Мы сделали это вместе».
Я чувствую напряжение в центре груди и думаю о Роуэне, о яркой волшебной нити, протянутой между нашими сердцами. Я представляю, как он касается печати на своей руке, и боль в моем запястье отзывается ответным жаром. Я вернусь к тебе. Я обещаю.
Затем я опускаю руку. Сворачиваюсь в объятиях Подземного Лорда и кладу голову ему на плечо. Тени и туман смыкаются вокруг нас, окрашивая воздух в цвет штормовых сумерек. Мы идем все дальше и дальше, мимо молодых рощ, мимо тусклых, устланных папоротниками лощин. Пока наконец не доходим до новой части леса.
Здесь все выглядит иначе. Когда мы проходим мимо деревьев, их кроваво-красная кора начинает меняться. Это как если бы два леса переплелись друг с другом. Один – это деревья, мох, туман и тихий ропот душ. А второй… совсем другой.
Чем дальше мы заходим и чем больше я смотрю, тем отчетливее становится этот второй, скрытый лес. Я словно вижу странные, полувыцветшие призраки человеческих существ, которые спустились из Верхнего мира. На одном из деревьев я вижу икону. Она древняя, краска стерлась, превратившись в размытые очертания, а рама покрыта лишайником. Чуть дальше за деревьями виднеются камни. Четыре стены, пространство, которое когда-то могло быть окном, и высокая труба.
Не знаю почему, но мне кажется, что лес меняется для меня. Превращает себя во что-то более… знакомое.
Наконец мы достигаем рощи, где есть еще одна тропа, окруженная алтарными свечами. Когда мы проходим мимо, они вспыхивают. Дымка и мед. Земля уходит вверх. По мере того как мы поднимаемся, на опушке леса начинает сгущаться странная тьма. Я вижу формы – высокие, стройные и почти человеческие. Поворачиваюсь, чтобы получше их рассмотреть, но они тускнеют, ускользают, и как бы я ни старалась их увидеть, они всегда находятся вне моего поля зрения.
– Ты сказал, что в Нижнем мире нет других людей.
Подземный Лорд смотрит на меня с любопытством:
– Нет.
Я моргаю и снова смотрю туда. Затемненные формы исчезли. Есть только деревья и пространство между ними. Все, что я увидела, должно быть, было игрой света, танцем теней в покрытом туманом лесу.
Земля выравнивается, и мы входим в открытое пространство, освещенное бабочками. Перед нами стоит огромное дерево. Но оно не похоже на другие сердцедрева с красной корой и острыми игольчатыми листьями. Это – без веток, гладкое и белое, как будто вырезано из кости. И по мере того, как мы приближаемся, голый бледный ствол начинает двигаться и меняться. Дерево скрипит и стонет, а затем обнажает свое нежное сердце.
По необработанным краям только что появившейся арки сочится сок. Пахнет свежо и остро, как от сосновых факелов, которые мы жгли у костра Саммерсенда. Внутри, за проемом, темная пустота. Подземный Лорд несет меня к ней, внутрь.
Я дрожу и дрожу. Он кладет руку мне на сердце, и я вздрагиваю.
– Ты не боишься, моя Виолетта? – Он весело улыбается. – После того как ты пообещала меня не бояться.
Я с усилием сглатываю.
