Кестелю это легковесное объяснение не понравилось – равно как и то, как покорно и мгновенно отреагировали бабы-вояки на взгляд Алии.
– Хотя, если уж говорить о тебе, то я слегка покривила душой, – призналась Алия и усмехнулась. – Да я вообще тебя не ненавижу. Ведь с чего бы?
Ну да, так легко победил ее в бою, с такой легкостью довел до места. Расслабился. Потерял осторожность.
А ведь ее имя вписано в людскую память кровью. Изрядная часть этой крови принадлежит ему, Кестелю. Достаточная часть для того, чтобы, наконец, сделать должные выводы. Если раньше и были сомнения насчет того, по своей ли воле Алия оказалась в плену, то теперь они исчезли. Алия же послала к дьяволу вояк Ама, не позволила им вмешаться.
Само собой, Алия хочет мозаику. Может, каждую секунду обдумывает, подсматривает, ищет, анализирует каждое его слово в поисках подсказок, намеков. Если бы она только знала…
– Так с едой уже никак? – равнодушно спросила Алия.
Кестель подумал о том, какой переполох один ее взгляд возбудил в целом орденском отряде. Теперь она шла рядом, такая красивая, спокойная, а он то и дело спрашивал себя: как же так вышло, что те оскотинившиеся, не знающие страха и стыда бабы вдруг стали послушными, как телята?
За Алией закрылась тяжелая решетка. Кестель ошибся: в камере оказалась кровать и постель, а стражник пообещал, что принесет пленнице книги из библиотеки.
– Бой произойдет через пять дней, – поглаживая острую бородку, предупредил он. – А вы, господин, пойдите и уладьте все с бумагами.
Не было безопаснее места прятать узников, чем Тюремные покои Арголана. Оттого ордера владыки Арголана были такими дорогими. Поимка щедро оплачивалась, а когда пойманный оказывался в Покоях, стражники тщательно следили за тем, чтобы он никуда не подевался до боя.
А потом организовывали бой.
Если хочешь с кем-нибудь свести счеты, но не можешь добраться до него – найми ловчих. Есть те, кто работает на городские власти, как Туут, и самостоятельные хваты, как Кестель.
Они отправятся на ловлю, добудут преступника, доставят в Покои, и дальше все пойдет по накатанному.
Эти дела лично отслеживал владыка Арголана. Если оно того стоило, владыка добавлял награду от себя, чтобы заохотить ловчих – как в случае Алии. Для нее владыка сам выставил немалую награду, поскольку Виана ДаХан могла предложить лишь скудную толику. Все зависело от того, как владыка оценивал интерес к бою и сколько ожидалось заработать на ставках и закладах. Но, чтобы получить ордер, надо было еще и объяснить причину, рассказать о своих обидах.
Вопреки слухам, владыка Арголана судил вполне справедливо и выдавал ордер, лишь когда это позволялось законом. К тому же и законных поводов хватало с лихвой. Зла и обид вокруг было столько, что в Покоях редко пустовали места.
Стражники защищали от попыток пробиться с оружием, маги – от магов. То есть в ближайшие несколько дней Алия не могла рассчитывать на помощь своего спутника-мага, кем бы он ни был.
Прямо из покоев Кестель направился в канцелярию, показал ордер. Сидевшая в канцелярии старушка писала великолепным гусиным пером не на бумаге, но на пергаменте. Старушка тщательно изучила ордер, затем написала в книге: «Алия Лов. Бой насмерть. Пурпурный зал. В пору сумерек».
– Я вижу, что истинное имя противника скрыто, – заметила старушка. – Хорошо, я что-нибудь выдумаю, чтобы глашатай мог объявить перед боем. Вам нравится имя Хлоя Харсон?
– Подойдет.
– Вот и он мне сказал: подойдет. По мне, так вполне себе приличное имя.
Старушка записала, что к чему. Она была худая и казалась странно иссохшей, словно в ней не осталось и капли жидкости.
– Бой на пятый день, в сумерках, – прочитал Кестель.
– Разве я так написала? – хрипло осведомилась старушка. – Вы под землей. Здесь нет солнца и не наступают сумерки. Разве непонятно?
– Так когда же она будет сражаться?
– В пору сумерек, – уточнила старуха.
– Да, большая разница.
– Если бы вы знали, насколько большая, – терпеливо заполняя ведомость, заметила старуха. – Алия Лов уже в камере?
– Да.
– Насколько я понимаю, ее противник – свободный?
– Вы правильно понимаете, – подтвердил Кестель.
– Ее противник обязан появиться здесь в течение этих пяти дней и подтвердить свою личность. Но это вас уже не касается.
– Это чтобы никто не взялся драться вместо?
– Именно, – подтвердила старуха. – Тот, кто вызывает на бой, должен драться сам, а не подсовывать того, кто умеет лучше.
– Ага.
– Если он не явится и не подтвердит свою личность, Алия Лов получит свободу, бой не произойдет и все понесенные расходы, включая ваше вознаграждение, лягут на вызывающую сторону. Кстати, вы можете в любой момент обратиться в наше казначейство. Еще есть вопросы?
– Когда объявят о бое? – спросил Кестель.
– Мы начнем рекламировать его, как только сможем это организовать. Глашатаи будут объявлять о бое день и ночь, избы обклеят объявлениями, а листовки мы бросаем даже в нужники. А вы не знали этого?
Кестель помотал головой.
– Мало же вы знаете.
– Я знаю немало, но далеко не все. В конце концов, я только ловлю и доставляю.
– Ах, так вы ловчий. Любимчик женщин, – задумчиво произнесла старуха. – А ведь они любят вас, правда?
Кестель промолчал.
– Ну и пусть любят. На меня вы не производите никакого впечатления.
Старуха лукаво глянула на Кестеля – проверить, как подействовали ее слова.
После разговора с Письмоводительницей Кестель отправился в отель, где ожидал заказанный номер. Тамошний коридорный сказал, что Дунтеля нет в его апартаментах – он ушел сразу после того, как вселился.
Отель, может, и был лучшим в Арголане, но коридорный показался Кестелю ублюдочным хамом, ведущим себя как ублюдочный хам.
– Не желаете ли красотку на сегодняшнюю ночь? Такая есть, пальчики оближете! – фамильярно изрек коридорный.
Кестель не любил фамильярности, а в особенности фамильярности ублюдочных хамов. Потому Кестель схватил коридорного за горло и держал так долго, что у коридорного пропало желание хамить.
Глава 13
Из-за деревьев вышел человек и встал перед Вианой ДаХан. Голова человека была обмотана черными тряпками, за спиной – длинный меч, в руках – короткий широкий. Неподалеку было поселение хунг, но с таким же успехом оно могло находиться и на другом конце мира. Глядел человек очень недобро. Его напарник подходил сзади – Виана отчетливо слышала шаги.
Она крепко сжала стальную трость.
