– До сих пор у него не висела на шее Алия, – напомнила Виана.
Все замолкли, не глядя на нее.
– Ах, вот как оно будет сейчас выглядеть, – подумала она. – Они жутко злы на меня. Они того не скажут, но ведь злы, как старые ошалевшие псы.
– Я понимаю ваши сомнения, – сказала она.
– Госпожа, нам попросту трудно понять кое-что, – вежливо склонив голову, сообщил Боргх.
Виана понимала, что его любезность – наигранная.
– Сервисант быстро отыскал и поймал Алию, – осторожно заговорил Лангсс. – И это меня удивляет. Она ведь вполне могла узнать про него. Его удивительные способности – не тайна. То есть мы сами дали ей замечательный повод, чтобы приблизиться к сервисанту.
Виана была готова к тому, что ее не поддержит даже Лангсс, но в атмосфере всеобщего осуждения чувствовала себя все хуже – и злилась. Да, она использовала сервисанта для личной мести, но разве хунг не мстят за своих генералов?
Если бы только Виана могла им рассказать про то, что вскоре они получат желаемое. Ведь ее не станет.
– Я понимаю ваши сомнения, – повторила она. – Но Алия не уйдет от Кестеля и не сможет помешать ему. Он – опытный и сильный. Он приведет ее в Арголан.
Снова повисло молчание. Виана разозлилась. Старцы слишком многое пережили, и с ними бесполезно говорить о мечтах и надеждах. Старики признают лишь факты.
– Он не поддается магии. Он бессмертный. И колдунья, защищающая Алию, не сможет помешать ему, – убеждала Виана то ли старцев, то ли саму себя.
– Госпожа, мы должны верить в то, что вы скажете, – сказал Боргх. – Мы должны поверить во все то, во что верите вы.
«А вы же не верите, – с горечью подумала Виана. – Вы думаете, что от меня вред сбору мозаики, а лучше бы не вредить – как будто это важно сейчас. Как будто война еще продолжается, а не закончилась кровавой катастрофой».
– Меня беспокоит то, что Алия может знать о сервисанте, – заметил Лангсс.
– Она не знает. Откуда ей? Она даже не знает, что это я попросила ордер на нее.
– Виана, тем не менее, Алия теперь в опасной близости к сервисанту. И это должно бы волновать вас не менее, чем нас. По-видимому, горе не позволяет вам отчетливо видеть происходящее.
Да уж, Ланггс выбирает слова поделикатней. Старейшины закивали.
– Нас печалит то, что время не лечит ваши раны, а усугубляет, – добавил он.
– А мне кажется, что это вы не можете отчетливо видеть происходящее. Для нас война окончена. Даже если Кестель сложит мозаику, хунг останутся не у дел – целиком. Так хотел ВанБарт, и так будет. Мы не выйдем на новую войну с Орденом, кто бы ни начал ее. Если вы примете эту простую истину, вам будет проще понять меня. Вы говорите, что заглядываете в будущее, но такого будущего, которое вам хочется видеть, – попросту нет.
Старейшины переглянулись. Ах, как хорошо Виана знала такие взгляды! Эти понурые удрученные старцы были готовы прямо сейчас встать и пойти в огонь, на верную смерть.
– Разве мы уже вернули наши черные города? – тихо спросил Боргх. – Разве мы уже отомстили за наших павших?
– Разве мы не живем до сих пор в соломенных хибарах, будто звери? – спросил Мильксоан. – Почему нам не воспользоваться шансом?
– Каким шансом? – вопросом на вопрос ответила Виана. – Мы даже не знаем, для кого сервисант собирает мозаику.
– Госпожа, вы же знаете – и получше нас, – что ВанБарт не отдал бы мозаику слабым. Для кого бы сервисант ни складывал ее, они – настоящая мощь. И когда они выступят, мы встанем рядом с ними.
Да, она знала – и иногда позволяла себе утешиться мечтами. Но сразу же в памяти вставали лица погибших, груды тел в подземельях.
Виана нахмурилась.
– Пусть сильные сражаются между собой. Наша цель – выжить.
– Но зачем? Тень от соломенной крыши – это не отобранный у нас мрак подземелий.
Виана промолчала.
– Мы убедим Кестеля рассказать нам, для кого он собирает мозаику, – предложил Мильксоан.
– Он не расскажет, – предрекла Виана.
– А мы заставим, предложив обменять знание за знание. Поставим условие, – странно усмехнувшись, предложил Мильксоан. – Отчего бы не поставить ему очередное условие?
– ВанБарт… – заговорила Виана, но Мильксоан перебил ее.
– Разве ВанБарт позволял использовать сервисанта для личной мести?
Виана яростно впилась в него взглядом.
– Мы не вступим в новую войну!
– Госпожа, вы одна в своем убеждении, – напирал Мильксоан. – Этой войны хотят все, кроме вас. А в особенности хочет Третий генерал.
– Третий генерал мертв, – сказал Воннд и мрачно хохотнул.
Старейшины заулыбались. Виана тоже. Рассмеялся и тот, кто был Третьим генералом.
Виана посмотрела ему в глаза. Она знала, чего он хочет. Он охотно приказал бы хунг оставить жалкие хибары на поверхности и повел бы народ в подземелья, чтобы пробить копьями и прорубить топорами дорогу к давним жилищам – домой. И тогда была бы новая война, а Виана знала цену войне с Орденом.
– Пока я веду вас. Пока я ношу маску, – утвердила Виана ДаХан и подняла руку, призывая к молчанию. – Да, я использую сервисанта для личной мести. А если вы понимаете, что мы не присоединимся к новой войне, для вас станет ясно: мои поступки дают нам единственную возможность отомстить за Торна ДаХана. Он ведь был не только моим мужем, а прежде всего генералом хунг.
– А риск? – спросил Боргх.
Виана устало посмотрела на него.
– Да, как мы знаем, Алия ищет мозаику. Но, как мы тоже знаем, она не имеет понятия о сервисанте, да и сам Нетса не понимает своей роли. Он не расскажет Алие о том, что собирает мозаику, как и нам не рассказал ничего сверх необходимого. Он умеет молчать, у него невероятные способности. Риск вполне приемлемый.
Виана обвела взглядом старейшин.
– Кто, если не Нетса, в состоянии отвести Алию в Арголан, несмотря на магиню-охранительницу?
Лангсс тяжело вздохнул, покачал головой.
– И все равно мне это совсем не нравится. Алия при сервисанте, тот не понимает ситуации, не знает, что она вовсе не убежала из Ама и что она – магистр Ордена. Нетса не представляет силы и влияния Ордена – и того, что за Алией стоит вся его непомерная мощь.
Старейшины зло глядели на своего вождя. Даже очень зло.
– И от нас он этого не узнает, – твердо сказала Виана.
Глава 15
– Бомол?
Паяц очнулся. Говорили из-за спины, паяц не мог видеть, кто там – но узнал сразу. Как тут не узнаешь?
В Верхнем Арголане уже была ночь. Паяц сидел в убогом баре Нижнего Арголана, сущей дыре – но тут еще помнили традиции. В углу стоял треугольный стол и три стула. Стол всегда пустовал. Гости выбирали места подальше от него. Паяц не расстраивался. Из ресторана в Морстхоке паяца мгновенно выбросили, едва он успел ступить за порог. А здесь паяц спокойно уселся за треугольным столом и крикнул, чтобы подали самый большой кувшин с пивом. Расплатился Бомол алмазом Шеронов. Сами по себе эти алмазы стоили гроши, но выглядели вполне как настоящие бриллианты. Потому Бомол посчитал, что переплатил.
