Оливия роняет руки на колени и шевелит пальцами, чтобы не дрожали. Откидывает голову на подголовник.
– Что-то не так. Слишком долго.
Джош поворачивается и смотрит в заднее окно.
– Там. Назад. – В его голосе волнение, брови ползут вверх.
– Повернуть нельзя, пока не проедем здесь. – Она наклоняется вправо, посмотреть далеко ли поворот, но не видит ничего из-за грузовика перед ними.
Джош раздраженно мычит и отстегивает ремень безопасности.
– Не снимай. Мы еще едем. – Но прежде чем Оливия успевает что-то предпринять, мальчишка открывает дверцу, выскакивает из машины и забрасывает на плечо рюкзак.
– Я иду. – Он захлопывает дверцу. – За мной.
За ним? Но как? Она же застряла.
– Джош, вернись! – кричит она. Он перебегает через улицу, и ее сердце переходит с шага на рысь.
– Вот дерьмо.
Звонит телефон. На ожившем экране имя – Эмбер. Оливия отвечает.
– Эмбер, господи. Я в пробке, а Джош выскочил из машины. – Она выглядывает в окно. Куда он пошел? Пульс набирает ход. Джоша не видно.
– Ты где?
– В Оушнсайде. Джош здесь живет. – Оливия торопливо вводит подругу в курс дела, рассказывая о рисунке племянника и соответствующей фотографии в книге.
– Вау. О’кей. Ты можешь подать к тротуару и припарковаться?
– Места нет. Подожди. – Оливия снова оглядывается. Нужно как-то выбираться из этой ловушки. Оглянувшись, она разворачивается на сто восемьдесят градусов, едва не задев передним бампером пилон, и переезжает на другую полосу. Бросает взгляд в зеркало заднего вида. Навигатор выстраивает маршрут к улице, где живет сестра. – Порядок. Вылезла. Еду.
– Джоша видишь? – волнуется Эмбер.
– Нет, но я знаю общее направление его движения. Извини, ты ведь не просто так позвонила?
– Да, новости есть, но с ними можно подождать. Ты сегодня вернешься?
– Поздно. – Оливия поворачивает на Пайн. – Что-то срочное? – Внимание разделяется – она и слушает и присматривается к многоэтажкам и таунхаусам, мимо которых проезжает. Уйти далеко он не мог.
– Это подождет. Удачи тебе. Позвони, когда вернешься.
На границе периферийного зрения мелькает что-то красное. Рюкзак Джоша?
– Позвоню. – Она дает отбой, паркуется во втором ряду, выскакивает из машины и бежит через улицу. – Джош!
Ему, конечно, не терпится увидеть мать, и Оливия его понимает. Но упрямство опасно и до добра не доведет. Что если он уже вошел в какую-то многоэтажку? Она же просто не найдет его в таком муравейнике. При одной лишь мысли, что он снова потеряется, ей становится не по себе.
Оливия поднимается по ступенькам таунхауса, один в один сходного с тем, который Джош изобразил на рисунке и который раскритиковал Лукас.
Джош хватает глиняный горшочек с каким-то мертвым растением и норовит метнуть его в окно.
– Не здесь, – сердито кричит он.
Лили здесь нет.
Она налегает на дверь, дергает ручку и даже пытается посмотреть в окно, но, к ее глубокому разочарованию, жалюзи опущены.
– Знаю. Мы об этом говорили. – По пути в Оушнсайд они обсуждали разные варианты, и Джош дал волю надеждам. Глаза его горели, возбуждение проступало во всех жестах. Может быть, она здесь, говорил он Оливии на своем ломаном, путаном язык. Если ее нет, объясняла Оливия, они поговорят с соседями, спросят, не знает ли кто, куда собиралась уехать Лили. Может быть, кто-то видел ее после исчезновения Джоша.
Она ставит на место горшок, отряхивает пыль с ладоней.
– Есть и другие способы найти ее. – Способы, не предусматривающие битье окон и проникновение со взломом. На окне стикер компании охранных систем. Задержание и объяснение перед полицией не даст ничего, кроме потери времени.
Джош, вероятно, устал, но Оливия еще раз проверяет двери. Закрыты. Она нажимает кнопку звонку, но – увы! – Лили не отвечает.
– Запасной ключ где-нибудь есть?
Он качает головой.
– Был. Потом нет… Он…
– Что он? – И кто он? О ком говорит Джош? О Дуайте.
– Не могу. – Он стучит пальцем по лбу и хлопает ладонью по стене.
Не может вытащить из памяти слово.
Оливия шумно выдыхает и отступает. Так бы и схватила его за плечи да тряхнула как следует, чтобы слова посыпались. Посыпались, как у вора, выворачивающего карманы. Да, то, что застряло у него в голове, настоящее золото. Эти слова, эти ответы нужны ей по горло, чтобы подвести черту под кошмарной неделей.
– Кто-нибудь угрожал твоей маме? Она поэтому убрала запасной ключ? Это тот мужчина с твоих рисунков?
– Да.
Будто холодом дохнуло в спину.
– Кто он, тот плохой человек? Мой отец? – От этой мысли сводит живот.
Джош опускает глаза. Пожимает плечами?
– Ты не уверен, что это он?
Джош поднимает голову, их взгляды встречаются.
Кто еще это может быть, если не Дуайт? Какая опасность угрожала Лили? Оливия переводит дух. Оглядывается. Нужно что-то делать, не зря же они сюда приехали.
– Ладно. Мы можем как-то войти?
– Идем. – Джош спрыгивает с крыльца, и Оливия следует за ним к гаражу.
Джош набирает код на панели. Ничего. Он набирает другой код и бормочет что-то, когда дверь не открывается. Пока племянник пробует другие варианты, Оливия отходит в сторону, чтобы получше рассмотреть таунхаус. Два этажа, окна второго выходят на океан.
Как могла шестнадцатилетняя беременная беглянка, не окончившая школу и, очевидно, не посещавшая колледж, позволить себе дом на побережье в Южной Калифорнии? Даже если она только арендовала его, плата наверняка была ей не по карману. На какие деньги она жила? Без поддержки со стороны Лили было не обойтись.
Мысли снова переключаются на отца Джоша, и Оливия вспоминает про фотографии, скопированные с компьютера Дуайта. И что-то давненько молчит Лукас. Он так и не сообщил, вернулся ли домой отец.
И еще одна странность. После сообщения на голосовую почту позавчера не выходил на связь Дуайт. Не получив от нее ответа, он должен был бы попытаться дозвониться до нее. Ситуация необычная, и теперь Оливия не знает, как это понимать. На всякий случай нужно быть настороже. Возможно ли, что отец все знает про нее и Джоша?
Оливия проверяет телефон – нет ли пропущенных сообщений, – но там только прочитанные.
– Джош?
Она оглядывается. У одного из соседних домов пожилая женщина в летнем платье спортивного стиля выгружает покупки из багажника машины.
Джош приветственно машет рукой.
