– Ничего, ничего страшного, – уверяет его Оливия. Неделю назад она подняла бы крик. Сегодня расстраиваться из-за чего бы то ни было невозможно. Сегодня ее заботит только Джош. И Оливия ощущает себя беспомощной, потому что не смогла дать ему то, в чем он нуждается: мать.
– Посмотри на меня. – Она кладет руку ему на плечо, и он поднимает голову. Она приседает, чтобы смотреть ему в глаза. – Мы только начали. И мы найдем ее.
Он кивает, сопит и вытирает нос.
– Почему бы тебе не вернуться в постель? Сейчас ты ничего сделать не можешь. Я приберу здесь, а потом поработаю. Будут новости – разбужу, – добавляет Оливия, видя, что он не двигается с места. – И осторожнее. – Она помогает ему переступить через лужицу и осколки стекла. Он выходит из кухни, и через несколько секунд до нее доносится стук двери.
Звонит телефон. Номер незнакомый. Оливия роняет посудное полотенце и хватает трубку.
– Алло? – Вдруг какие-то новости о Лили?
– Оливия Карсон?
– Да.
– Это Гейл Пирсон, агент Дженны Мейсон. – Оливия нервно сжимает телефон. Гейл знает, как связаться с Лили. У нее могут быть новости. – Так вы говорите, она пропала?
– Да, ее нет уже неделю.
– Тогда понятно, почему ее голосовая почта переполнена. Я только что пыталась дозвониться до нее.
– Вы посылали ей сообщения?
– Да, сегодня утром, после того как прочитала ваш имейл. Дженна не ответила.
– Это не в ее манере? – В ожидании новостей Оливия прохаживается по кухне. В груди – клубок эмоций. – Не отвечать сразу?
– Да. И насчет голосовой почты. Там всегда полно непрочитанных сообщений?
– Для моих клиентов это обычное дело. Если время поджимает, они могут днями не открывать голосовую почту. Я бы и не беспокоилась, если бы вы не написали, что она пропала.
– Она упоминала, что намерена уехать из города? Говорила, куда собирается? У вас не возникло впечатления, что ей угрожает опасность?
– Нет. Мы с ней не разговаривали больше недели. Но если бы она и говорила мне что-то, я не раскрыла бы вам содержание наших разговоров. – В ее голосе прорезается жесткая профессиональная нотка.
– Это может показаться странным, но у меня нет номера сотового моей сестры. Не знаю, что она рассказывала вам о нашей семье, но я не видела ее несколько лет. Со мной ее сын, и нам нужно найти ее. Мне можно узнать ее номер?
– Дорогая, я хотела бы передать его вам. Но по условиям контракта мне запрещено делиться с кем-либо личной информацией, касающейся Дженны, включая ее контактную информацию, без ее разрешения.
Оливия чувствует, как растет в ее груди пузырь отчаяния.
– Даже в самом крайнем случае? – спрашивает она, хватаясь за обрывки надежды.
– Даже в самом крайнем случае.
– Ее сын – несовершеннолетний. Они разделились. По-моему, такого пункта в контракте быть не может.
– Вообще-то может. Некоторые из моих клиентов, людей весьма известных, ценят приватность превыше всего, независимо от обстоятельств. – Гейл ненадолго умолкает. – Вот что я вам скажу. Я попытаюсь связаться с ней и, когда свяжусь, передам ваш номер.
– Да, пожалуйста, – просит Оливия. – Скажите, что Джош со мной, и он в безопасности.
– Скажу. Если я могу помочь чем-то еще, пожалуйста, дайте мне знать. – Вообще-то кое-что есть. Вы встречались с Дженной лично?
– Не знаю, что это вам даст, но да.
– Можете описать ее?
– Дорогая, тот контракт…
– О’кей, о’кей. Но здесь вопрос жизни или смерти, – торопится Оливия, боясь, что агент повесит трубку. – Рост пять футов и четыре дюйма, волосы золотисто-каштановые, родинка на правой скуле. – Вряд ли Гейл знает и россыпи родинок на правом плече.
Гейл тяжело вздыхает.
– Возражать не стану. Хотя… Волосы у нее скорее рыжие, чем золотисто-каштановые. Она покрасила их ради Джоша.
Ее словно окатывает волна благодарности.
Через пять минут Оливия слышит в трубке голос Тани Кербело.
– Чем могу помочь, мисс Карсон?
– Хочу заявить о пропавшей сестре.
– Имя и фамилия, пожалуйста?
– Дженна Мейсон.
Глава 32
Оливия идет через веранду родительского дома. Ветер с залива пощипывает щеки, вода бурлит, и волны бьются о причал. Шумят эвкалипты, и шорох листьев напоминает дождь. Но в небе ни облачка.
Шарлотта сидит одна, завернувшись в плотное цветастое одеяло, лежавшее когда-то на кровати Лили. Оливия уже забыла о нем, и видеть его на матери как-то странно.
Проходя мимо столика, она берет стул, садится рядом с Шарлоттой и еще раз проверяет телефон. От Лукаса по-прежнему ничего. Дозвониться до Дуайта тоже не получается, а между тем связаться с обоими она пытается с самого утра. Ей нужны ответы. Что случилось с Лили? Где сестра? Что он сделал с ней? Но машины Дуайта на дорожке нет. Нет и пикапа Лукаса. Хотя оба уже должны быть дома.
– Я все думала, когда же ты придешь.
Голос у нее дрожит. Оливия смотрит на мать. Щеки раскраснелись от холода и ветра. Она натягивает одеяло на плечи.
Оливия зябко ежится. Надо было бы надеть свитер потолще. Не подумала, что мать будет вот так вот сидеть на веранде. Ветер всегда загонял Шарлотту в дом. Но на звонок в переднюю дверь никто не ответил, и Оливия решила попробовать войти со двора – а вдруг что-то не так.
– Где папа? Я думала, он уже дома.
– Он не придет.
Паника сдавливает грудную клетку, и Оливия с усилием втягивает воздух в легкие.
– Решил задержаться? – Он сам сказал ей, что задержится на два дня. То есть должен был вернуться вчера. В чем дело? Неужели конференцию продлили еще на один день? Или он отправился к еще одному клиенту?
Шарлотта мнет засаленную салфетку. Промокает уголок глаза. Оливия наклоняется и присматривается к матери повнимательнее. Кожа под глазами поблескивает.
– Ты плачешь?
Шарлотта фыркает.
– Бога ради, обязательно указывать на очевидное? – Она торопливо вытирает лицо дрожащими пальцами. Оливия тянется к ее руке, но Шарлотта отдергивает руку. – Зачем ты здесь? Из-за Джоша?
– Да, но… – Она останавливается и кладет руку матери на колено. – Папа с кем-то? – Неужели мать была права в своих подозрениях? Неужели Дуайт задержался из-за того, что у него роман?
– Не хочу об этом говорить. – Шарлотта рвет салфетку.
– Он с Лили?
Губы трепещут, но мать качает головой.
Оливия не отступает.
– Я нашла дом Лили в Оушнсайде. Ее там нет. Поговорила с соседкой. Лили сменила имя на Дженну. Дженна Мейсон. Мне нравится.
