Безразличие к чужим законам, превосходство над людьми и, как следствие, абсолютное неуважение. По крайней мере, внутреннее.
Как нас с Ларной вообще угораздило пожениться? Я уже не раз размышлял на эту тему и не мог найти внятного ответа. Помню только, что когда-то считал этот союз весьма выгодным, да и бывшая супруга мне очень нравилась. Привлекала своей грациозностью, золотистыми волосами и манящими золотистыми же глазами. Правда, потом оказалось, что истинный цвет кожи у химер сероватый, зрачки вертикальные, а во рту прячутся гадючьи клыки, которые они могут показывать, когда сердятся.
- Конечно, но с этим возникли некоторые сложности, - я вновь не стал развивать тему при Илладаре, удивляясь собственной сдержанности.
Видимо, та мирная картина, которую я увидел до того, как обнаружил своё присутствие, произвела на меня сильное впечатление. Сын был не просто спокоен, но и счастлив. Очень хотелось, чтобы и в моём присутствии это было так же.
- Алёна, а расскажи-ка нам, как вы вообще с Илладаром познакомились? Я ни разу не слышал о том, что существуют другие миры, и уж тем более не подозревал, что там водятся такие красивые и смелые девушки, - неожиданно выдал Урлух.
Урлух! Этот нелюдимый медведь, который после смерти жены и ребёнка больше ни с кем не заводил никаких отношений!
Правда, в своё время он надрал задницу Кларку на Турнире, когда тот пытался вынудить Виветту выйти за него замуж по праву победителя. Итог вышел очень любопытный. Неужто, он положил глаз на эту пигалицу, как и Ортос? Что, драх возьми, в ней такого?
Младший друг неожиданно шевельнулся в ответном порыве, но я не стал слушать его доводы. Не хватало ещё и этих проблем!
- Хорошо, - Алёна немного заволновалась, взглянула на меня, явно опасаясь какого-нибудь выпада, но я уже успокоился, неуместные порывы не в счёт. - Илладар был совсем нелюдимым, испуганным и зажатым, когда я пришла работать в интернат. Это такое место, где живут сироты и те, от кого отказались родители...
По мере того, как я узнавал, через что пришлось пройти моему сыну, и какой именно вклад в его поддержку сделала пигалица, я всё больше недоумевал. Тот факт, что на Земле существуют дети с особенностями развития, будил во мне серьёзные сомнения в нормальности этого мира. У нас такого нет, ведь мы благословляем своих чад у Размара. Он одаривает их силой: кому-то даёт больше ума, кому-то больше выносливости, кому-то и то и другое, но в любом случае каждый вырастает нормальным. И, насколько я знаю, в других странах тоже что-то в этом роде происходит.
Что за мир? Неужели там так слабы Боги? А есть ли они там вообще?
- Я не знаю, - пожала плечами Алёна, когда я задал этот вопрос. - В нашем мире много религий, есть много схожего среди них, но и различия тоже имеются. Я родилась в семье агностиков, но сама иногда хожу в православный храм - мне там нравится. С Богом лично не общалась, но в целом мне казалось, что там действительно есть что-то особенное.
- Странно у вас всё: ни магии, ни нормального диалога с покровителем, к тому же такие сложности с детьми, - я искренне недоумевал, как так вообще можно жить.
- Я не хочу вдаваться в эти дебри, потому что не разбираюсь в них, могу лишь сказать, что трудности у нас воспринимаются, как испытания, благодаря которым человек становится сильнее.
- У нас так же, - ей-богу, исходные данные разные, а выводы одни. Как такое может быть?
- Но у меня вопрос: как становиться сильнее, если родился калекой?
- Сильнее духом, - Алёна приложила руку к середине груди. - Сила - это не только мордобой. Сила - это когда ты, превозмогая трудности, всё равно что-то делаешь. Выживаешь сам, помогаешь другим...
- Ты поэтому такая бесстрашная? - я смерил её тонкую фигурку.
У нас, кстати, тоже далеко не всё измеряется мускулами, но я не хотел сейчас развивать эту тему. Куда любопытнее было узнать про неё саму.
- Знаешь, вот если бы дело касалось только меня, скорее всего, я больше бы боялась, но ради Илюши я готова на всё, - развела она руками. - Я не знаю, почему так. Я прикипела к нему всей душой, всегда чувствовала, что он - особенный, знала, что он не простой аутист.
Эти слова поразили меня в самое сердце. Нет, я до сих пор хотел надавать ей по заднице за то, что она меня ранила, а потом ещё и за больное плечо дёрнула, но теперь я бы мог обойтись без розги. Да, рукой было бы сподручнее. Ей не так больно, а мне приятно.
Стоять! То есть лежать! Лежать, я сказал!
И не стучать так сильно, рискуя проломить рёбра, мне и без того ран хватает!
Кажется, не только мой младший друг начинает бунтовать против меня, но и сердце. Что за непорядок?
Алёна
Я чувствовала себя не в своей тарелке. С одной стороны, мне нравилось, что мы не ругаемся, а сидим и обсуждаем Илью, вот только вся сущность Зигвальда вызывала дикое напряжение. Он слишком давил на меня, нет-нет, но я ловила себя на том, что вспоминаю его обнажённым. Удивлялась самой себе, затаптывала пятками это воспоминание, старалась концентрироваться на происходящем.
Пока взгляд не зацеплялся за ворот рубашки или пряжку ремня. Тогда я выдыхала, переводила взгляд на Илюшу и приходила в себя.
Очень не хотелось доводить этот разговор до конфликта, хотя пара предпосылок возникла. Я старалась действовать мягко, пока старший король спокоен, более того, старается держать себя в руках. Правда, судя по его очень выразительному взгляду, мы все ходили по краю.
Нет, вот чего не надо, так это нового приступа бешенства! Во-первых, Илюшу жалко, он только-только совершил колоссальный скачок, ну а во-вторых, в этот раз лука со стрелами под рукой нет.
Последнее меня особенно удручало.
Поговорив ещё какое-то время о том, как Илюша выживал в моём мире, мы вернулись к теме химер. Причём привёл нас к ней сам Илладар - он внимательно смотрел на Урлуха, окончательно потеряв интерес к беседе. Наверняка то была защитная реакция мозга - не сосредотачиваться на негативном прошлом. Так вот, он настолько увлёкся этим самым отвлечением, что снова начал трансформироваться, в этот раз скопировав лицо Урлуха.
- Что это? - от неожиданности Зигвальд потянулся к мечу, но лишь положил на него руку. Хвала местному богу, вытаскивать не стал!
- Я так понимаю, супер-сила Илладара, - меня так и распирала гордость. - Он у вас особенный.
Он смотрел на Илладара и молчал. Его лицо выражало массу эмоций, которые так быстро сменяли друг друга, что я устала их отслеживать. То изумление, а потом понимание (видимо, вспомнил, кто его мать, и что все эти химероидные примочки - нормальны), то гнев, от которого у него сжались кулаки, а у меня затряслись поджилки, то усмирение его.
Я вспотела и похолодела раза три, пока наблюдала! Не удивлюсь, если сегодня вечером, когда вернусь в свою комнату, обнаружу пару седых волосков. Ох уж этот варвар - треплет мои нервы почище школьной математички, от которой мне до сих пор снятся кошмары! А ведь я уже несколько лет как её не видела.
