– Я только рассказываю моему компаньону, что произошло, –
сказал Грэйб. – Вы, если хотите, можете ничего не говорить.
– Хорошо, – ответил Мейсон, – я помолчу.
Лицо Дункана ничего не выражало.
– Продолжай, Сэмми, – произнес он. – Что было дальше?
– Я попросил Джимми пригласить его в мой кабинет. Мистер
Мейсон явился вместе с ним, обменялся со мной парой слов, потом вдруг схватил
чек и передал своему спутнику, чтобы тот порвал его, – увидев, что Дункан
нахмурился, Грэйб поспешно продолжал: – Нет, нет, ты не должен сердиться,
Чарли. Послушай дальше. Сначала, конечно, я и сам немного рассердился, но потом
понял, что мистер Мейсон просто не хочет, чтобы стало известно о пребывании его
клиента на корабле. Никто не должен знать, по его мнению, о том, что мистер
Оксман играл здесь. И он не хотел, чтобы у нас оказался чек мистера Оксмана.
Теперь понимаешь?
Дункан откинулся на спинку стула и стал искать в кармане
сигару. Постепенно его лицо утратило бесстрастное выражение и губы привычно
расползлись, обнажая золотые зубы, в заученной улыбке.
– Значит, ты решил поговорить с ними по одному делу? –
поинтересовался Дункан.
Грэйб кивнул.
– Именно. Только я решил подождать тебя.
Дункан наконец выудил из кармана сигару, обрезал кончик
перочинным ножом, чиркнул спичкой о подошву и сказал:
– Прекрасно, Сэмми, я готов к разговору.
– Ты будешь говорить?
– Нет, Сэмми, лучше ты.
– Сильвия Оксман у нас здесь недурно поиграла на днях, –
повернулся к Мейсону Грэйб. – Мы навели о ней справки и выяснили, что ее мужа
зовут Фрэнк Оксман. Нам также стало известно, что в настоящее время Фрэнк
Оксман собирается начать бракоразводный процесс и ему необходимы
доказательства, которые могут быть использованы для того, чтобы объявить, что
Сильвии Оксман нельзя доверять ребенка и опекунство над ним, поскольку она
одержима страстью к азартным играм и вследствие этого не в состоянии должны
образом распоряжаться деньгами. Вы что-нибудь слышали об этом?
– Нет, – покачал головой Мейсон. – Я даже не желаю об этом
знать.
– Возможно, ваш клиент пожелает.
– Предоставьте это решать моему клиенту.
– Что ж, пусть будет так. Во всяком случае, если вы
поднялись к нам на борт в поисках подобных доказательств, то можете их
получить. Мы не против передать их вам.
– На каких условиях?
– Об условиях нам придется договариваться особо, – сказал
Грэйб, бросая быстрый взгляд на компаньона.
– Вполне вероятно, что ваши представления о доказательствах
такого рода не соответствуют моим, – спокойно сказал Мейсон.
– Не беспокойтесь, с ними полный порядок, – заверил Грэйб.
– Дело лишь в том, желаете ли вы их приобрести вообще, –
заметил Дункан.
– Прежде всего мы хотели бы взглянуть на них, – сказал
Мейсон.
Грэйб многозначительно посмотрел на компаньона, тот кивнул
головой, встал и подошел к стальной двери, ведущей в подсобное помещение. Через
минуту оттуда донесся звук хлопнувшей дверцы из бронированной стали, и Дункан
появился в кабинете, держа в руках три листка бумаги, которые он бросил на
стол. Бриллианты на руке Грэйба сверкнули, когда он взял бумаги со стола.
– Три векселя, подписанные Сильвией Оксман, на общую сумму в
семь с половиной тысяч долларов.
– Мы вовсе не рассчитывали на что-либо подобное, – поднял
брови Мейсон.
– Теперь можете рассчитывать.
– Я хотел бы посмотреть их, – заявил адвокат.
Грэйб разложил расписки на столе, прижал их растопыренными
пальцами и мрачно сказал:
– Можете смотреть.
– Я не могу считать это осмотром, – возразил Мейсон.
– Зато я считаю осмотром! – рявкнул Грэйб с побагровевшим от
злости лицом. – Если вас это не устраивает, то катитесь к чертовой бабушке!
– Ну, ну, Сэмми, успокойся, – сказал Дункан примиряющим
тоном. – В конце концов, ведь это деловое соглашение.
– С меня хватит! – в бешенстве воскликнул Грэйб. – С той
самой минуты, как этот адвокат вошел сюда, я понял его. Он ведет себя так,
будто он сам господь бог, а я какой-то подонок!
Дункан молча подошел к нему и протянул руку за расписками.
Мгновение поколебавшись, Грэйб отступил от стола, пробормотав:
– Что ж, займись этим сам, может, у тебя выйдет лучше.
Дункан протянул одну из бумажек Мейсону.
– Вы можете осмотреть их по очереди.
Мейсон кивнул, взял протянутый листок и подошел с ним к
Дрейку. Расписка была написана на стандартном бланке, который можно было
получить в любом магазине. Она была выдана на сумму в две с половиной тысячи
долларов, подписана именем Сильвии Оксман и датирована двумя месяцами ранее.
Остальные две расписки были выданы на такие же суммы с промежутком примерно в
месяц.
Вернув последнюю расписку Дункану, Мейсон спросил:
– Что вы хотите за них?
– Вы ведь адвокат, – сказал Дункан, – и понимаете все лучше
меня. Если у вас на руках окажутся эти документы, то ни один суд не позволит
женщине распоряжаться собственностью ребенка, раз она азартный игрок. Так что
мы готовы выслушать ваши предложения.
– Предложения! – взорвался Грэйб. – Много ты от них
дождешься! Нет, это мы будем ставить условия. Пусть принимают их или убираются
вон!
Мейсон решительно поднялся со стула.
– Минутку, – сказал Дункан. – Давайте поговорим спокойно.
Мой компаньон – довольно вспыльчивый человек, но ведь можно обо всем
договориться, не так ли?
– Конечно, – кивнул Мейсон. – Должен сообщить вам, что как
раз сейчас у миссис Оксман нет денег, чтобы выкупить эти расписки, и вряд ли
они появятся когда-нибудь. Так что вы очень ошибаетесь, если считаете, что
сделаете на мне выгодный бизнес. Дело в том, что если мы выкупим эти векселя,
то это практически единственная для вас возможность выручить за них хоть
что-нибудь. Никто другой вам и цента не даст за эти листочки.
– Спрячь расписки обратно в сейф, Чарли, – заявил Грэйб. – Я
не желаю иметь дело с торгашами.
– А я с подонками, – небрежно бросил Мейсон.
Грэйб с проклятиями вскочил с кресла. Лицо его от бешенства
покрылось пятнами. Мейсон спокойно подошел к столу и посмотрел Грэйбу прямо в
глаза:
– А теперь, мистер Грэйб, послушайте, что я вам скажу. Если
мне заблагорассудится, я через полчаса могу привести сюда полицию с ордером на
обыск. В таком случае вы по закону будете обязаны предъявить им содержимое
своего сейфа. И расписки эту будут конфискованы, поскольку вы не имеете права
их принимать. В таком случае вы за них и цента не получите. А если вы их
скроете, то я без всякого труда смогу передать на вас дело в суд. И не думайте,
что если вы находитесь за пределами двенадцатимильной зоны, то на вас не
распространяется закон Соединенных Штатов. Так что поверьте, единственная
возможность для вас – передать их мне. Я предлагаю тысячу долларов сверх суммы,
на которую выданы расписки, и не цента больше. Можете соглашаться на мое
предложение, можете отказаться от него. Я даю вам на размышление полминуты, после
чего покидаю судно.
