И они мгновенно отлетают от меня в стороны.
— Ну вот, — мурлыкаю я довольно. — Не мешай мне.
Кайфовать от облизывания его пресса он позволяет нам ровно пять секунд, после которых, ласково, но властно отстраняет меня. Ссаживает с себя и встает с кресла.
Мой взгляд зависает на его ширинке, которая маячит от меня в полуметре.
Усевшись на пяточки в позу Нижней, я кладу ладошки на ягодицы и распрямив красиво спинку, смотрю на него из-под ресниц.
— Б*ять… — закрывает он глаза, пробегаясь пятерней по волосам. — Нет, Женя!
Какой стойкий…
Присев передо мной на колени, он опять внимательно рассматривает моё лицо. Оттягивает веко, недовольно хмурясь. Уворачиваюсь. Боюсь, что заметит мои расплывающиеся от экстази зрачки.
— Замри! — тихо рявкает он, перехватывая меня за подбородок, и я уплываю от его властной подачи, превращаясь в мармеладный сгусток удовольствия.
В затылке бегают экстатические мурашки. Постанываю, облизывая чувствительные губы.
— Открой глаза. Что с твоими зрачками?
— Добрые люди полечили! — хихикаю я.
— Литинсткая!!! — взрывается он. — Что она дала тебе?
— Экстази… — признаюсь я.
Всё равно же узнает. Крис по-любому скажет ему. Так пусть хотя бы перепсихует, пока её нет рядом.
Схватившись за голову, он неразборчиво что-то бомочет.
Меня накрывает гораздо более мощной волной кайфа, и я падаю на спину, прогибаясь от ощущений.
Присаживается рядом, кладет мне на лоб ладонь, придерживая второй за талию и поглаживая пальцем.
— Сколько она дала тебе?
— Чуть-чуть…
— Это, б*ять, по каким меркам? Голодной, слабой… Женечка, полежи тихонечко, хорошо?
— Ох… — кручусь я под его руками. — Если ты еще раз скажешь «полижи»…
— Ты кушала?
— ДА! — хныкаю я от нетерпения. — Иди ко мне!
Приподнявшись, обнимаю его за шею, прижимаясь к уху:
— Мои губы такие чувствительные сейчас, что если я просто немного проиграюсь ими с твоим членом, я непременно кончу!
Его тело реагирует, моментально превращаясь в камень под моими руками, и я прижимаюсь к нему еще крепче.
— У меня вообще-то стресс и шок! Мне нельзя ни в чем отказывать… — между поцелуями убеждаю его я.
_ Детка… — уговаривает он меня тоже. — Подожди…
Подается назад, но я впечатав его в спинку кресла шепчу ему еще, покусывая кромку уха и ведя вторым браслетом наручников по его спине:
— Если ты пристегнешь меня к кровати, то можешь трахнуть мой рот так, как тебе захочется.
— Это всё наркота, малышка… — теряя голос шепчет он мне в ответ.
— Серьёзно?! — смеюсь я возбужденно. — Тогда у меня синтез в печени собственной, потому что я всё время хочу твой член! Или, быть может, в сперме тоже есть экстази? Давай-ка проверим…
И я опять отправляюсь вниз по его телу, впиваясь в сосок.
— Мм… — вырывается у него сдавленный стон.
— Как ты думаешь, реально девочке кончить от минета?
Его тело уже участвует в процессе. Но руки все еще тормозят меня. И я хочу отбить эти непослушные руки!
— Поучаствуй в эксперименте! Искать другой член мне сейчас не с руки…
— Жень…
— Хочу твой горячий язык… «Шестьдесят девять»! Давай… Разгрузи мою психику охренительным оргазмом!
Сдаваясь, он падает на спину под давлением моих рук, головой к моим коленям. Я, наконец-то, оказываюсь в прямом доступе к его члену, дергая за собачку ширинки вниз и чувствуя, как его требовательные руки за бедра тянут меня ближе.
Добро пожаловать в старую концепцию! Мяу…
Глава 13 — Беспредел от детки (часть 2)
Час спустя…
— Нет, нет, нет! — раздраженно отлепляю я от себя его руки. — Я поеду! Я хочу! Не смей меня тормозить!
— Женечка… Девочка моя, тебе нельзя сейчас много двигаться!
— Не трогай меня!
— При такой потери веса опустятся почки и могут сместиться. Или сердечная сумка. У тебя обезвоживание, в конце концов!!
— Вот это всё не надо мне сейчас говорить! — отмахиваюсь я. — Со мной все будет отлично.
Мне срочно надо танцевать! Причем желательно там, где побольше людей. Я оголодала за время моей комы и мне непременно требуется давление толпы, чтобы восстановить себя. Я хочу в «Кураж». Зрение слегка расплывается, и я плохо соображаю, но там по-любому сегодня тусуется Ожников, ведь траур по мне отменили! Так что… Что там?.. — теряю я мысль.
Выкрутившись из его рук, я натягиваю на себя маячку и джинсы, пританцовывая под звучащий в голове мотивчик.
— Не волнуйся! Я вернусь через часик.
— Ну, конечно! — фыркает он.
Подхватывая за талию, усаживает на пуфик в прихожей.
— Две минуты потерпи. Я еду с тобой.
Видимо, не очень веря в то, что я расслышала его, он замыкает дверь на ключ и забирает его с собой.
Мне кажется, что проходит не две, а двадцать две минуты, но я развлекаюсь тем, что разглядываю себя в зеркало, которое как вода, идет кругами, когда я касаюсь его поверхности, и искажает мой силуэт. Я играю с изображением, меняя цвета одежды, глаз и даже, кажется, кожи. Это, вообще, нормальный эффект для небольшой дозы экстази?
Не знаю… но пусть будет!
Наконец-то он выходит.
— Аронов, ты прекрасен!
Короткие рукава его белоснежной «Puma» обтягивают бицепсы и грудные мышцы, повторяя линию ворота футболки шею обтягивает цепь, с висящим на ней трискелем. Мне хочется взять в губы его медальон. Опускаю глаза ниже. Черные «Версачи», «Долче» с хромированной пряжкой и угольно черные, кожаные кроссовки, тоже «Puma».
— Да ты с подиума! — смеюсь я. — Можно я трахну тебя еще разок в этом прикиде?
— Только, если мы останемся дома.
— Окей, сделаю это когда вернемся!
Едем мы быстро. Скорость вызывает тоже приступы эйфории, и я что-то напеваю под звучащую из колонок музыку. Олег иногда улыбается, поджимая губы, но больше, конечно, хмурится и сердится.
Клуб встречает меня МУЗЫКОЙ! Непередаваемо! Тело бьется в каждый тон и бас, пространство превращается в объемную музыку с цветом, вкусом, запахом, живой консистенцией. И я умираю от этого кайфа. ААААА!!
И проходя через танцпол, я залипаю среди танцующих, закрывая глаза. Всё бьется, бьется, бьется…
Мимо меня несутся уговоры Аронова — подойти поздороваться с нашими. Они все здоровы, разве нет?
