— Уор вери бьютифул… кен… ай… кис ю?
Я не совсем понимаю, но смысл, по-моему, улавливаю. И не желая обламывать его, я сама наклоняюсь и слегка целую его в верхнюю губу, не позволяя сделать этот поцелуй более интимным, отстраняюсь.
— Тенкью! — показываю руками на его технику. — Супер!
И разворачиваюсь, чтобы сбежать. Но он снова ловит меня за руку.
— Стей…
— Я не могу, — пожимаю с улыбкой плечами. — Но ты очень классный!
Обнимаю его еще раз.
— Плиз, кел ми томороу! — вкладывает он мне в руки визитку. — Плиз! Вил джас волк! Плиз… Ай донт ноу зе сити.
Мое завтра посвящено Олегу.
Вспоминаю азы английского.
— Афтер томороу?
Хорошо, что Аронов не слышит моего произношения. Но уши моего диджея вроде бы не взрываются, и он даже меня понимает.
— Айм ливин хеа, — расстроенно качает он головой.
— Будет повод приехать еще! — достаю из кармана свою визитку. — Обращайся, я встречу.
— Хей! Ай — Мишель. Ват из ю нейм?
— Джони, — смеюсь я.
— Джони?! — взлетают его брови.
— Женечка я! Евгения, — киваю на визитку.
У него заканчивается трэк, и пока он отвлекается, я сбегаю к Ленке.
Наш стол основательно накрыт… И мне даже в первую секунду кажется, что Ленка слиняла со своим Эльхамом, а его заняли другие люди. Но они подходят туда вместе. Лена тянет меня за руку.
Эльхам присаживается, зависая в телефоне.
— У тебя поменялись планы?
— Нет! Но если мужчина хочет угощать, пусть угощает. Чего-нибудь хочешь еще? Можешь не стесняться, он мужик щедрый.
— Да нет, — делаю глоток из своего снова наполненного бокала. — Во мне уже всего достаточно. Эльхам твой любовник?
Музыка играет слишком громко, чтобы он мог услышать нас.
— Эпизодически. Есть в нём некоторые, как ты говоришь, «вкусные» моменты.
— Например? — разглядываю я его.
— Например, он извращенно кончает от того, когда я ему рассказываю про свой секс с другими мужиками. Или… вообще, даже не свой…
— Ммм… — ухмыляюсь я. — Это интересно, да.
Мишель ставит что-то очень медленное и я, опережая его логику, приглашаю на танец Ленку. Хватит нам на сегодня общения с ним. Пусть работает!
И мы танцуем с ней медляк, под жадными взглядами мужчин, продолжая болтать.
— Женька… Аронов о*уенный в сексе?
И я смеюсь, не отвечая на ее вопрос.
— Ну, расскажи… Я точно знаю, что вы трахаетесь иногда втроем, — поднимает она выразительно бровь. — Рассказывай!
— И откуда такая информация?
— Кристина как-то ругалась со своим Алексеем, и он ляпнул, а я нечаянно услышала. Крис не отрицала, а пыталась это оправдать. В общем, я нечаянно подслушала их разговор. Колись!!
Мне очень хочется накормить ее чем-нибудь горячим, но…
— Не могу. Ты не выдержишь, и решишь рано или поздно зацепить этой темой Аронова. А если он будет не в настроении, он с тобой попрощается.
— Или с тобой?
— Это вряд ли! Но покусать может, — подмигиваю я ей.
— Я тебе клянусь, что никогда не открою свой рот на эту тему при нём! Классный он?
— Мхм… — улыбаясь моргаю ей я.
— Большой?
И с шипением я вспоминаю, как он вталкивает в меня свой член, сокращаясь в руках Ленки.
— О, боже! Я чуть не кончила сейчас! — хохочет она.
И я… — прикрываю от удовольствия глаза.
— Долго? Глубоко? Качественно?… — прищуривается она жадно. — С фантазией?
Медленно и положительно моргаю ей, съедая все ее кипящие эмоции.
— Жесткий?
— Иногда…
— А втроем — это как??… — приоткрывает она рот, моргая своими глазищами.
И я мурлыкая со смехом растекаюсь от возбуждения.
— Попробуй как-нибудь…
— Нет, я понимаю гипотетически, если два мужчины и одна женщина… А наоборот — не понимаю в чем кайф.
Подхватывая ее за затылок, я впечатываюсь губами ей в ушко.
— Если мужчина не жесткий в сексе, если от него чувствуется одна только нежность, то нет накала эмоций и оргазм не может быть слишком ярким, согласна?
— Согласна…
— А если жесткий, то ты настраиваешься на степень его жесткости. И у тебя возникает естественный определенный мышечно-эмоциональный зажим, — описываю я ей свои наблюдения. — Это делает оргазм очень ярким, но слишком импульсивным и коротким, чтобы пережить его слишком глубоко. И если в момент жесткости, тестостероновой бури и накала эмоций мужчина делает или говорит что-то нежное, проникновенное… то ты от диссонанса сразу же расслабляешься и тут же кончаешь. Это ярче всего, так?
— Так!!
— Но редко и редкий мужчина может делать это органично. Ну, мне так кажется!
— Тебе не кажется…
— А когда с вами твоя любимая женщина, и она все время тебе ласково и расслабляюще мурлыкает и нежничает, а он жестко вколачивается… То ты слетаешь даже не в оргазм, а в… ну это как шквал волн, которые не заканчиваются и переходят одна в другу и тебя просто штормит от экстаза в их противоречивых руках и телах.
— Боже мой!! Туманова…
— И, если, наоборот… она слишком жесткая и придушивает, засовывая тебе пальцы в рот, нашептывая тебе всякие горячие пошлости, а он нежничает и проникновенен в этот момент… — веду я рукой по ее бедру вверх. — И все это одновременно! То это тоже шквал… с другим вкусом, но не менее крышесносный! А если ты вдвоем с мужчиной делаешь свою женщину, то… это так круто — заставлять ее взлетать и управлять ее телом, состоянием, удовольствием! Это как игра в четыре руки! Ну и, конечно, делать минет вдвоем, то тоже чистый восторг. От эмоций можно просто задохнуться…
— Оооо… По-моему, мои планы сменились!
— Я не еду к тебе? — хихикаю я возбужденно.
— Да ради бога! Комнаты две, не проходные. Просто мне очень нужен теперь Эльхам, чтобы закончить начатое тобой. Или до утра я не доживу. Поехали?
— Ну, поехали…
Глава 19 — Почему котята лучше подружек (Ч 3)
Просыпаюсь от странного тревожного ощущения. Открываю глаза. Напротив моей кровати в кресле сидит Эльхам, откровенно меня разглядывая. Приподнимаюсь на руках, сонно глядя ему в глаза и пытаюсь поймать ощущения, идущие от него.
Похоть…
— Эльхам, я тебя не приглашала.
