Глава 30 — Еще один головокружительный полёт вниз (ч3)
Он больше не ищет со мной общения. Мы проходим мимо друг друга, задерживая дыхание от болевых ударов в живот и приветственно кивая друг другу. Вот и сейчас он у Лилиной стойки, погружен в изучение документов. А я на диване для гостей у окошка, собираюсь силами перед очередным звонком. У меня обзвон телефонной базы. Но энергии разговаривать нет. Аронов излучает какие-то странные волны, они отнимают все мои силы. И сам он выглядит жутко уставшим. Даже рукава его рубахи подвернуты до локтей, а так на работе он не делает практически никогда. Словно подтверждая мои ощущения от себя, он раздражённо расстёгивает пару пуговиц на рубахе, словно ему очень душно. На самом деле здесь прохладно и свежо.
— Аронов, — встает рядом с ним Ожников, — давай тусанемся сегодня своими. Что-то мы заработались.
— Тусуйтесь, — не поднимая глаз.
— То есть вы — нет? — намекает он на нашу пару.
— Я — нет.
— Жека? — переводит он на меня взгляд.
— Нет, — качаю я головой. — У меня два тома антропологии. Их нужно завтра вернуть.
— Я куплю тебе любых два тома антропологии! — закатывает он глаза.
— Нет.
— Зачем тебе антропология на физмате?
— Осенью я поступаю на какую-нибудь психологию-социологию.
— Тебе делать нечего?
— Чеширский, всё! — взмахиваю я категорично рукой.
— Так я не понял, ты бросаешь физмат?
— Нет, второе высшее.
— Аронов, запрети ей.
— Запретить? — поднимает Олег на него взгляд. — А что есть такая опция?
— Ну да… — задумчиво чешет затылок Ожников. — Мы ж ее потеряем!
— Мы ее в любом случае потеряем. Рано или поздно.
Уходит, не глядя на меня.
— Жека, вы опять поссорились?
— Мы ни разу не ссорились.
— Ну да…
Может разочек и ссорились. Перед тем как я загремела в больницу. Но это так… ерунда.
* * *
video="Видео"
/video
Через несколько дней нашего болезненного молчания все на работе пропитываются этой атмосферой. Разговаривают в полголоса, вздыхают, всё больше молчат и ходят медленно, а не как обычно летают по коридорам.
Траур…
За окном темно. Лёха только что забрал Крис.
Мой телефон звонит. Не рабочий, личный. Номер не определен.
— Да?
— Здравствуй, Женя.
Голос знакомый, но я не могу сразу уловить чей.
— Это Руслан.
Аа… «Молекула».
— Привет, Руслан.
Пауза.
— Ты хочешь мне что-то сказать?
— Хочу.
— Что?
— Как опытный Верхний, я хочу тебе кое-что напомнить, посоветовать. И я тебя очень попрошу не привязывать этот мой месседж ни к чему. И ни с кем не обсуждать. Просто задуматься.
— Я с уважением приму любой твой совет Руслан.
— Нельзя смешивать Ваниль и Тему. Не в обывательском смысле и не в сексуальном. А в восприятии своего Нижнего. Ты, как Верхняя, либо берешь ответственность за его психику, либо не берешь. И тогда ты ему не Верхняя. Иначе эта психика окажется сломанной. Тобой. Это несоблюдение БДР. Конкретно пунктов «Безопасность» и «Разумность». И если ты хочешь иметь моё уважение, как достойная Верхняя. Не игнорируй БДР. Ты девочка молоденькая, но как мне показалось достаточно глубокая и разумная.
— Ты говорил с Олегом?
— Я попросил тебя не привязывать мой месседж ни к чему. А просто его воспринять.
— Восприняла. Спасибо большое. Я ценю твои наставления и участие.
— Надеюсь это не сарказм в твоем стиле.
— Это не сарказм. Твой совет в тему. Можно я задам тебе вопрос, как более опытному Тематику?
— Конечно.
— Что более безопасно и разумно в нашей ситуации — разорвать связь или продолжать сонастраиваться, с пониманием, что часть Хардов будет болезненно сломана.
— К сожалению, я вашей ситуацией не владею. Я могу лишь наблюдать кое-какие сильно напрягающие меня тенденции и догадываться. И будь моя воля, я бы этот эксперимент остановил.
— Я тебя услышала.
— Но! Это не совет, Женя. На такой совет я право не имею. Ты должна сама почувствовать, как будет правильно.
— Спасибо. Спасибо, что решился позвонить. Я понимаю, что Аронов, если узнает не оценит твоего вмешательства. Но эта обратная связь большая ценность для меня.
— Надеюсь, до встречи.
— Почему ты так сказал?
— Честно? Потому что Аронов уверен, что ты исчезнешь, если необратимо напортачишь. А он почти никогда не ошибается.
Есть такая мысль. Я не должна этого делать? Алгоритма что делать в таких ситуациях у меня нет. Чем плохо исчезнуть и позволить ему жить иначе?
— До встречи.
Задумчиво кручу в руках телефон. Иду к нему.
— Олег у себя?
— Нет его! — фыркает Таня.
— А где он?
— Откуда я знаю?!
— Позвони, выясни.
— Позвони сама!
— Это твоя работа. Делай её. И разговаривай согласно деловой этике.
— Кто бы говорил о деловой этике!
— Мне это простительно, мне шестнадцать, у меня творческая работа и личные связи со всем персоналом, тебе — нет. Ты взрослая тётка и исполнитель. Исполняй. Или я буду настаивать на смене персонала и настою.
— В фотолаборатории он, — выплёвывает она.
Дверь фотолаборатории чуточку приоткрыта. Оттуда красный свет. И, да — лучше туда не входить, когда проявляются фотки. У нас давно стоит станок для печати фотографий, но Аронова часто не устраивает его «автоматическая» настройка на качество, и он иногда проявляет какие-то снимки вручную.
Быстро захожу и прикрываю дверь.
Нет, он не работает. Просто сидит на своем мягком крутящемся кресле, разглядывая клубы сигаретного дыма в красном свете. Мрачновато… Но мне заходит этот антураж. Он гармонизирует с растекающейся по животу и отдающей в грудь болью. Я должна идти к ней навстречу? Ведь других путей все равно не существует…
— Здравствуй, Олег.
— Здравствуй, Женя.
Мы молчим. Мне хочется развернуться и уйти. Но я делаю вдох глубже.
— Поехали к тебе.
Его глаза закрываются. Ощущения становятся еще тяжелее. И мне физически не удается вдохнуть настолько глубоко, чтобы покрыть дефицит кислорода. Да, то, что происходит штука не физическая. Но ущерб она нам наносит вполне себе реальный — и психологический и физический.
