Это уже не радует меня. Время тикает. И я не знаю, началась ли кампания в ОБЭП лично против меня. Быть может, эти подписи уже не актуальны. И я не успею…
Но я всё равно отдаю папку в окно регпалаты.
Захожу к начальству, объясняя, что мне нужно ускорить процесс. После небольшого витиеватого диалога, отдаю за ускорение небольшое в моей ситуации "вознаграждение".
Пора звонить.
— Добрый день, Сергей Семенович. Это Аронов Олег.
— Олег! — пауза. — Очень рад тебя слышать. Как у тебя дела?
— Дела не очень, Сергей Семёнович. Потому и звоню.
— Что ж так? Кристюша говорила, что у тебя сейчас всё в порядке.
— Было. До недавнего времени.
— Рассказывай, чем могу посодействовать.
— Мне нужно узнать не попал ли я в разработку в ОБЭП. Это раз. И второе, мне нужна нитка внутрь организации, в отдел внутренних расследования. Какой-нибудь хорошо сидящий следак, в паре движений до еще одной звезды на погонах. У меня есть дело на их человека, которое нужно грамотно пустить в ход и превратить это в показательную порку для сотрудников организации по превышению служебных полномочий. Если нужно финансово обеспечить процесс, то…
— Ох, Олег… Сейчас позвоню своим. Жди.
— Спасибо, Сергей Семёнович.
Я нервничаю? Да. Не хотелось бы быть лишенным невинности в смысле законодательства. И уж тем более от телодвижений Калиновского. Хватит с меня изнасилований.
Если он воздержится от игр с законом, я пожалуй, даже спущу ему на тормозах, вынужденное рандеву с Аверьяновым. Да? Да. И не буду трогать его шкуру изнутри. Просто объясню, что могу.
От вибрации телефона в руке вздрагиваю.
— Да?
— Ты в разработке, Олег. У тебя есть неделя и то, только в связи с новогодними праздниками. Потом всё закрутится.
Ну пи**ц!
— Я в отъезде сейчас. Приеду — порешаем. Пригладь пока все, что сможешь. Подумай. И готовь бабки. Попробуем тебя вытащить.
— Спасибо! Что я буду за это должен Вам лично.
— Мне? Всё, что мне надо у меня есть. Но, я уже старый, Олег. И со здоровьем беда. За Крис переживаю. Если вдруг ей понадобится помощь когда-нибудь…
— Это само собой. Без всяких просьб. Сделаю для неё всё, что смогу.
— Ну вот и договорились. Я знаю, ты — человек слова.
* * *
«Пригладь пока все, что сможешь…»
Мне дохрена чего надо успеть «пригладить», пока все мои российские счета и имущество не арестовали. Все крупные суммы на европейские счета… несколько крупных переводов на Женин счет…
Завтра мне должны перевести безналичным расчетом деньги за квартиру. Благо — всё уже продано.
Меняю условия сделки на наличный расчет…
Много-много-много дел!
Гриб от взрыва внутри меня медленно набирает объемы.
И снова вздрагиваю от вибрации телефона. Два параллельных вызова. Женечка и Аверьянов.
— Да, моя девочка?
— Ты не в курсе наглого и баснословно крупного перевода на мой счет от некого Аронова?
— Так нужно, детка. Мне. Потерпишь?
— Это временно и формально?
— Да.
— Хорошо.
— Это всё?..
— Я должна сказать что-то еще?
— Обычно в разговоре со своими Зайцами ты позволяешь себе нежности перед тем, как скинуть вызов.
— Ты — не Заяц.
— И поэтому я не получаю твоих нежностей в конце разговора?
Параллельно звонит Баныгин. Подождет.
— У тебя есть кое-что поинтереснее моих «нежностей».
— Например?
— Я.
— Действительно. А ты?.. Всё также не нуждаешься в моих?
— У меня тоже есть кое-что поинтересней их.
— Ммм… Что именно?
— Твои… «грубости».
— Встреть меня голой. Хочу трахать тебя прямо с порога. На полу. В коридоре. Прямо перед нашей зеркальной стеной. И лучше бы тебе быть насквозь мокрой к тому моменту и готовой, потому что тебе достанется за всех, кто выбесил и еще выбесит меня сегодня.
— Аронов… Ты Мастер пафосной романтики!
— Жалобы?
— Только восхищение!
Б**ть… Мне грозит заморозка счетов и «дело», а я вместо того, чтобы быстро реагировать флиртую с деткой. Это клиника.
Но я улыбаюсь, ощущая, как совершенно некстати натягивается ширинка моих брюк. И мне почти что по*уй на всё внешние катаклизмы. Я сейчас почти ничего не вижу и не соображаю. Женя. Вот что гораздо значительнее всего. Такая двухминутная процедура психического релакса. Да. И к черту ее нежности. Этот компот для Зайцев. Он сладкий, но я предпочитаю коктейли поубойнее с ней на Bruderschaft.
Только убираю телефон — опять звонок.
— Да?
— Я выполнил свою часть сделки, Олег. Ева.
— Причем здесь Ева?
— Мы договаривались…
— …что ты выполняешь свои обещания, я — свои. Единственный договор, что между нами был — это договор о оформлении и перепродаже известного тебе участка земли.
— Но мы говорили и про Еву.
— Припоминаю. Была какая-то лирика. Не напомнишь детали моих обещаний?
Молчание.
— Ты разочаровываешь меня, Олег.
— Тогда, Леонид Иванович вынужден разочаровать тебя еще сильнее. В связи с той задержкой, что вы с Баныгиным мне организовали, я не успеваю перевести землю в другую форму собственности до проверки ОБЭП. Поэтому, все подписавшие документы, вместе со мной пойдут в разработку.
— Какой еще на*ер ОБЭП, Аронов?!
— Вы знали о рисках не менее моего. Потому собственно и подписали меня на это дело. И вот, риск выстрелил, в связи с организованными вами проволочками. Поэтому, смею заверить, что это вы разочаровали меня, как партнеры. Если вы не найдете способ, как быстро решить эту проблему и разгребать буду я один, то считаю обоснованным расторгнуть наш контракт о перепродажи недвижимости обратно вам, после оформления, и буду распоряжаться этой недвижимостью по своему усмотрению.
— Аронов…
— Так, что?
— Я подумаю, что можно сделать.
— Думай, Леонид Иванович, думай.
Глава 62 — Срыв
Третьи сутки для меня существует только мой кабинет. Я кручу и верчу разные варианты. Но концы с концами не сходятся. Никак не получается. Никак не получается выйти из этой ситуации без потерь. Меня не устраивает ни один расклад.
