Глаз открыт и гневно озирается.
Припав к земле, Странник хватается за рукоять клинка и выхватывает его из ножен. Он спешит ко входу в пещеру, около которого замечает частично расплавленную статую из нефрита и стали, из кожи и кости. Шлем съезжает вниз, утопая в закипающем теле. От жара доспехи покрываются рябью, на их живой оболочке образуются зеленые пузыри. Они растут, растягиваются и лопаются, выпуская шипящие потоки сущности. Она ускользает от взгляда сразу же, как только соприкасается с миром, она слишком разрежена для глаз смертных.
Удерживая меч в защитной стойке, Странник отходит в сторону, но в этот раз целью оказывается не он. Опасность проносится мимо, а вибрация клинка направляет его руку по дуге. Оружие низко гудит, выслеживая невидимый снаряд. Когда меч останавливается, он указывает на спящую Булаву.
Что-то залетает ей в открытый рот, заставляя его намертво закрыться.
Странник подкрадывается ближе.
Великанша несколько раз сглатывает, начинает часто дышать, ее лицо заворачивается внутрь.
Стиснув челюсти, бродяга заносит меч. Он стоит над спящей, отсрочив приговор и наблюдая за ее внутренней борьбой.
Привычный облик Булавы изменяется на глазах, незримые руки высекают ее новые черты. Мышцы пульсируют от напряжения, и умиротворенность стирается с лица, отступая перед ненавистью. Великанша беспокойно стонет, ее веки дрожат, готовые открыться.
Меч тянет руки Странника вниз, стремится сорваться, жечь и очищать. Но тот держится, пристально всматриваясь Булаве в лицо, не теряя надежды.
От гнева и боли ее губы скривило, а зубы молотятся друг о друга.
Меч в предвкушении содрогается в воздухе, чем вынуждает Странника усилить хватку до побелевших костяшек пальцев.
Булава просыпается, на ее лице проступает подобие черт Узурпатора – и спустя миг растворяется, выражения вихрем сменяют одно другое. И неясно, что кроется за ними.
Она начинает двигаться – и Странник погружает меч в ее незащищенную грудь. Удар столь быстр, что она не успевает вскрикнуть. В ее теле сияет синее пламя, высвечивая ребра и обездвиживая конечности. Из ослабшего кулака выкатываются две монеты и, словно пьяные, заваливаются набок.
Бродяга опускает голову на навершие, изо всех сил удерживая глаза закрытыми.
Удар сердца – и око закрывается.
Странник осторожно вытаскивает меч и прячет его в ножны. Кладет руки Булавы ей на грудь и подбирает деньги, а после долго на них смотрит. Наконец бьет монеты друг о друга, и они в два голоса поют ей реквием. Когда их голоса умолкают, бродяга просовывает одну монету ей под руки и забирает вторую.
На него таращатся огромные от ужаса зеленые глаза.
– Что ты наделал?
Странник подбирает все еще спящую Веспер.
– Ты ее убил! Она была нашим другом, а ты ее убил!
Бродяга пытается подойти к козе, но Вред перегораживает путь.
– Не отворачивайся от меня, я с тобой разговариваю!
Он тянется к Страннику, ладонью хватая его за щеку.
– Пожалуйста, посмотри на меня.
Когда Вред поворачивает его лицо в свою сторону, он не встречает сопротивления.
Зеленые глаза вглядываются в беззащитное лицо Странника, и его враждебность испаряется, выжженная другими, сложными, чувствами.
Они обнимаются, бродяга поначалу нерешителен, но вскоре поддается нахлынувшему порыву. Зажатая между ними Веспер шумно выдыхает, и вздох ее не уступает в музыкальности иным мелодиям.
Вред высвобождается и подходит к Булаве. Почтительно преклоняет колени рядом с ее телом. Рана у нее на груди не кровоточит, она заросла, стала свежим шрамом, сливающимся со множеством других. Вред проводит пальцами по каждому, по бугоркам и вмятинам, что остались не только от сотен сражений, но и от пыток, самоистязания и слишком быстрого роста тела.
Он что-то шепчет ей на ухо. Что-то личное. Подаваясь вперед, Вред касается ее губ своими. Они еще теплые и на удивление мягкие.
Бродяга слегка подталкивает козу ногой. В первый миг она начинает шевелиться, но потом ясно дает понять, что хочет, чтобы ее оставили в покое. Ботинок бродяги приводит убедительный контраргумент. Коза встает, но когда приходит время уходить, не двигается с места. Странник тянется за цепью, но ее нигде нет. Он замирает и оглядывается на Вреда, однако тот только плечами пожимает.
– Я не видел поводка с тех пор, как мы забрали ее после Слейка.
Бродяга хватается за ошейник, но коза слишком проворна и рысью ускакивает к Булаве. Нюхает ее большие руки, всегда такие щедрые. Легонько тычет носом в зеленую щеку. Безрезультатно. Подобрав под себя передние ноги, коза устраивается и ложится бородатой мордой Булаве на грудь.
А снаружи танцуют на воде первые отблески золота. Бродяга хмурится и шагает к козе, которая решительно не намерена прекращать свое бдение.
– Подожди минуту, – говорит Вред.
На этот раз бродяга крепко хватает ее за ошейник. Он тянет, коза отвечает тем же. Бой выходит равным. Странник сильнее, но у него свободна только одна рука, а у козы сильна воля к победе.
Вред покачивает головой.
– Можно же по-другому.
Он развязывает небольшой кулек, и пещеру захватывает запах рыбы.
Коза вскакивает так резко, что Странник пошатывается, выпускает ее и размахивает рукой, чтобы вернуть равновесие. Она с достоинством приближается к Вреду, который отрывает кусочек белой мякоти и протягивает ей на ладони. Коза его принимает. Вред удаляется к выходу из пещеры, столь соблазнительный следующий кусок он зажал между большим и указательным пальцами и держит его в поле зрения животного.
Коза следует за ним.
– Булава для нее оставила, – поясняет Вред, когда все выходят наружу.
От вида оболочки демонического рыцаря они замирают. Она выглядит безвредной, но группа обходит ее на большом расстоянии, оставляя мертвое тело остывать.
Плот кажется просторнее, чем прежде. Стало больше места, где можно присесть, и больше работы. Вред и бродяга по очереди отталкиваются шестом от дна, борясь с препятствиями и течениями.
Веспер просыпается посреди плота на куске мягкой ткани. Она несколько раз дергается влево, собираясь с силой, и наконец перекатывается. Вред спешит к ней, но Веспер ускользает от него в еще одном кувырке, и лишь потом вокруг нее смыкается ограда из двух рук.
– Доброе утро, Веспер. Ты сегодня куда-то спешишь?
– Не-е-ет! – Девочка снова и снова пинает воздух.
– Нет? А выглядело все именно так.
– Не-е-ет!
– Прости, но тут слишком опасно, чтобы дать тебе разгуляться. Давай подниму тебя повыше, чтобы ты посмотрела на море?
Веспер дергается и выкручивается, крича и сражаясь. Вскоре она оказывается в более твердых руках. Дитя восстает и против них, молотит руками и ногами и тычется головой в непреклонную грудь. Льются нежеланные слезы, с боем прорываются через глаза и уносят с собой гнев.
