Сущность Сланца слаба, что позволяет остальным инферналям без риска вступить с ним в контакт. Они используют его в качестве проводника, неоднородной завесы, которая действует подобно решетке: разделяет, но при этом не препятствует коммуникации.
Точно рассчитав время, инфернали просовывают ту конечность Сланца, которую держат в руках, в свои оболочки, пока она наконец не соединяется с сущностями. Когда у кого-то из них оформляется мысль, она проникает в монстра, спускается в яму, и другие могут считывать эхо.
Возникает неизбежное позерство. Каждый пытается казаться больше остальных, закидывает удочку в надежде, что со временем откроются новые слабости. Очертание не вмешивается в процесс, держась в стороне и закрыв себя от других. Оно подозревает, что Лорд Сквернавец готов попытаться заполучить власть и что Образина всеми силами оберегает какую-то тайну. Оставшиеся двое практически не читаются.
Все четверо довольны тем, что остальные претенденты не осмелились прийти. Затем Очертание входит в сущность Сланца.
– Меня создали для служения… – начинает он.
– …низшим.
– …вкусу.
– …яинежулс.
– …нам, – перемешиваются ответы.
– …и долгое время я служил господину.
Он замечает отголосок беспокойства, которое все еще приносит упоминание Узурпатора.
– Там, где сияло Зеленое Солнце, ныне только пустота. Кто из вас ее заполнит?
Приходят четыре ответа: четыре голоса заявляют о своей пригодности.
– Вы можете говорить, что угодно. Но господин не тратил время на слова, господин брал, а остальные содрогались. Отныне явится новый господин, тот, что заберет нас, и изменит, и уничтожит.
Вопросы возникают один за другим, и сущность Сланца опасно истончается. Очертание вбрасывает между ними тень – изображение их нового врага.
– Оно зовется Тоской, и оно зреет у Разлома. Я обещаю присягнуть на верность и отдать трон господина тому, кто сумеет ее уничтожить.
Возникает пауза, длится она не дольше взмаха крыла колибри – для сущностей проходит вечность. Затем раздается звук. Первым предложение принимает Лорд Сквернавец, и сразу за ним – остальные.
Сланца резко бросают, и он проваливается обратно в яму, а инфернали удирают, уходят и ушаркивают прочь. Уже строятся заговоры, планы атаки, мечты о победе и о том, что за ней последует.
Очертание позволяет себе внутренне улыбнуться. Ему интересно, вернется ли хоть кто-нибудь.
* * *
Веспер не может отвести взгляда от двух тел, а в ее руках дрожит направленный на них пистолет.
– Что же нам делать? – вновь спрашивает она. Вопрос она задает в том числе и себе, а не только Диаде, которая уже слишком долго молчит.
Наконец она опускает пистолет, успокаивает дыхание. Идет к сумке с припасами, пытаясь хоть что-нибудь придумать, отталкивает голову козленка, копающегося в поисках еды. Большинство предметов опознаваемы, даже знакомы. Она касается дермы, видит бинты, девять банок с таблетками – предположительно, лекарства. Находит подушку из мутигеля, воду, порошковую еду и набор инструментов. Один из них напоминает ей навигационный комплект, с которым отец разрешал ей играть. Веспер до сих пор помнит выражение его лица, когда она сломала навикомплект.
Она его берет и запрашивает активацию.
Навикомплект не распознает ее голоса.
– Активация! – повторяет она, от отчаяния повышая голос.
За спиной начинает гудеть меч.
Веспер поворачивается, достает пистолет, но Первый лежит там же, где был, остекленевшие глаза так же смотрят в потолок.
Гудение меча становится все громче, все настойчивее, затем прекращается.
Радостно пикнув, активируется навикомплект.
На полу высвечивается карта с видом на Сонорус сверху. Внешняя стена изображена толстой черной линией, изгибающейся как перевернутые рога, а внутри нее – сетка бесконечных дорог, каждая из которых упирается в маленькую площадь. Веспер видит светящуюся белую точку, которая указывает ее местоположение. Она касается точки пальцем, приближая карту, показывающую дом, где они находятся, соседние дома и перекресток переулков неподалеку.
Под ними располагается другая сеть – багровая. Секретные туннели, известные только агентам Крылатого Ока, входы в которые разбросаны по всему острову.
Веспер поднимает брови.
– Вот оно, Диада. Диада! Мне кажется, я нашла выход.
– Это не… – начинает она, но закончить предложение некому. Она подавляет рыдание.
Ориентируясь по навикомплекту, Веспер перемещается по комнате. Изображение увеличивается, соотносясь с реальным масштабом. В одном из углов высвечивается бордовый квадрат. Девочка бежит к нему, за ней следует козленок, который разделяет ее восторг, а возможно, даже понимает, что́ происходит.
Пальцами она ощупывает стену, ища отверстие или ручку, но безуспешно. Лихорадочно продолжает искать, и со лба на грязный пол падает капля пота. Затем внезапно на пять сантиметров от пола поднимается пластиковый квадрат. Веспер его хватает и тянет вверх.
Щеки из красных становятся пунцовыми, мышцы горят, но панель поддается.
С восторженным блеянием козленок просовывает голову в получившееся отверстие и выталкивает панель.
Девочка вместе с панелью отлетает назад.
Козленок аккуратно идет вперед, скребет копытцами пустое пространство. Мгновение он колеблется, а затем падает в новооткрывшуюся дыру.
Доносится звук прерванного падения и недовольный возглас.
Веспер поднимается.
– Диада, смотри!
Диада смотрит, но ее взгляд не изменяется.
– Это не… – Ее передергивает. – …важно.
Веспер сжимает ее руку.
– Пожалуйста, пойдем. Ты мне нужна.
Диада не отвечает на пожатие. Едва заметно качает головой. Но Веспер ее не отпускает, и, когда Диада осознает, что ее мягко, но настойчиво тянут, она с удивлением понимает, что подчиняется и идет за девочкой.
Так, вместе, они и спускаются.
В разных местах Соноруса внезапно останавливаются и резко поворачивают головы фигуры в черных масках. Они принимаются бежать, оставляя солдат позади. Ноги сливаются в одно круговое движение по мере того, как они мчатся по улицам, быстрее, чем кажется возможным.
Свидетелям остается лишь во все глаза на это смотреть и содрогаться.
Вскоре четырнадцать фигур в одинаковых одеяниях собираются в каком-то доме.
Внутри лежат два тела. Одно из них принадлежит мужчине, постаревшему за проведенное вне пределов дома время, со взглядом, направленным в вечность. Фигуры собираются вокруг трупа. Из двух резаных ран и пробитой враждебным светом дыры клубами испаряется сущность.
