В августе 36 года Октавиану всё же удалось высадить на Сицилии несколько легионов, и он начал выдавливать войска Помпея с занятой ими территории и захватывать небольшие города
[506]. Однако генеральное сражение по инициативе Секста Помпея произошло на море: «…гордясь своими кораблями, он послал спросить Цезаря, согласен ли он решить их борьбу морской битвой. Хотя Цезарь и сторонился всего связанного с морем, так как до сих пор не имел успеха на нём, однако, стыдясь отказаться, принял вызов»
[507].
3 сентября 36 года состоялась грандиозная морская битва при Навлохе. По сообщению Аппиана, «когда назначенный день наступил, при громких криках бой начался со состязания гребцов, бросавших как машинами, так и руками камни, зажигательные снаряды, стрелы. Затем и сами суда стали разбивать друг друга, ударяя или в бока, или в эпотиды — выдававшиеся спереди брусья, — или в носовую часть, где удар был сильнее всего и где он, сбрасывая экипаж, делал корабль неспособным к действию. Некоторые суда, проплывая мимо, осыпали друг друга снарядами и копьями. Вспомогательные суда подбирали упавших. Тут происходили рукопашные схватки, проявлялась сила моряков и ловкость кормчих, слышались крики, увещанья начальников, действовали машины… Сблизившиеся корабли сражались всеми способами, экипажи их перескакивали на неприятельские суда, причём с обеих сторон одинаково нелегко уже было отличать неприятелей, так как и оружие было у всех одно и то же, и говорили почти все на италийском языке. Условленный пароль в этой обоюдной свалке делался известен всем — обстоятельство, послужившее для множества разнообразных обманов — с обеих сторон; друг друга не узнавали как в бою, так и в море, наполнившемся телами убитых, оружием, обломками кораблей. Все средства борьбы были испробованы, кроме лишь огня, от которого после первого набега кораблей отказались вследствие тесного сплетения судов. Сухопутные войска обеих сторон со страхом и вниманием следили с берега за происходившим на море, связывая с исходом боя все свои надежды. Однако ничего не могли они различить и разобрать, как ни напрягали зрение, так как шестьсот кораблей выстроились в длинную цепь по линии, а жалобные вопли попеременно раздавались то с той, то с другой стороны»
[508]. Исход боя решил флотоводческий талант Агриппы, которому удалось полностью уничтожить военно-морской флот Секста Помпея. Уцелело лишь 17 кораблей противника. Разгромленный Помпей позорно бежал, бросив на произвол судьбы все свои легионы. Впоследствии он был схвачен и убит по приказу Антония
[509].
Практически все находившиеся на Сицилии легионы Помпея сдались Лепиду. Получив в своё распоряжение огромную армию, он решил восстановить своё главенствующее положение и приказал Октавиану немедленно покинуть остров. Однако когда Октавиан прибыл в лагерь Лепида для переговоров, ему удалось переманить солдат мятежного полководца на свою сторону. Покинутый всеми, Лепид запросил пощады и сдался на милость победителя. Он был лишён власти и отправлен под домашний арест в городок Цирцеи, а затем переправлен в Рим, где и прожил до глубокой старости в безвестности, оставаясь, правда, в должности великого понтифика. По приказу Октавиана Статилий Тавр со своим флотом захватил провинцию Африка, ранее находившуюся под контролем Лепида
[510].
Волею судьбы триумвират фактически превратился в дуумвират. Октавиан с триумфом возвратился в Рим в ноябре 36 года. Выступив перед народом за городской чертой, он торжественно объявил, что гражданская война закончилась. Вскоре была проведена демобилизация большинства легионеров, которые получили крупные денежные выплаты и большие участки земли, приняты некоторые важные законы и официально объявлено об отмене проскрипций
[511]. В 35—33 годах Октавиан вместе с Агриппой предпринял несколько успешных военных походов в Иллирию и Далмацию, что ещё больше повысило его авторитет.
С большой тревогой Антоний следил за возросшим могуществом Октавиана. Чтобы поколебать авторитет своего союзника, он задумал осуществить давнюю мечту Юлия Цезаря — покорить Парфию. Весной 36 года Антоний предпринял грандиозный военный поход против парфян. После многомесячной и безрезультатной осады столицы Мидии Антропатены Фрааспы, он был вынужден отдать приказ к отступлению по труднопроходимым горным дорогам, дабы обезопасить свою армию от нападений парфянской конницы. Парфяне же постоянно преследовали его по пятам и время от времени совершали дерзкие налёты на его войско. Тем не менее Антонию удалось избежать полного уничтожения армии, хотя множество его легионеров погибли во время отступления
[512].
Зная о его браке с Клеопатрой, несчастная Октавия всё же отправилась в начале 35 года к опечаленному неудачей Антонию, взяв с собой в качестве помощи военное снаряжение и две тысячи легионеров. Но когда она достигла Афин, то получила от Антония письмо, в котором тот в грубой форме велел ей возвращаться обратно в Рим
[513].
Дабы сохранить авторитет в глазах Клеопатры и восточных союзных царей, Антоний решил наказать предавшего его в парфянском походе армянского царя Артавазда и в 34 году вторгся в Армению. Несчастная страна была почти полностью разграблена, а Артавазд пленён и в серебряных цепях отправлен в Египет. Осенью того же года Антоний отпраздновал в Александрии роскошный триумф над якобы покорёнными им Парфией и Арменией. После шествия, как пишет Плутарх, «наполнивши толпою гимнасий и водрузив на серебряном возвышении два золотых трона, для себя и для Клеопатры, и другие, попроще и пониже, для сыновей, он прежде всего объявил Клеопатру царицею Египта, Кипра, Африки и Келесирии при соправительстве Цезариона, считавшегося сыном старшего Цезаря, который, как говорили, оставил Клеопатру беременной; затем сыновей, которых Клеопатра родила от него, он провозгласил царями царей и Александру назначил Армению, Мидию и Парфию (как только эта страна будет завоёвана), а Птолемею — Финикию, Сирию и Киликию. Александра Антоний вывел в полном мидийском уборе, с тиарою и прямою китарой, Птолемея — в сапогах, македонском плаще и украшенной диадемою кавсии. Это был наряд преемников Александра, а тот, первый, — царей Мидии и Армении. Мальчики приветствовали родителей, и одного окружили телохранители-армяне, другого — македоняне. Клеопатра в тот день, как всегда, когда появлялась на людях, была в священном одеянии Исиды; она и звала себя новою Исидой»
[514]. При этом Цезариона Антоний и Клеопатра объявили единственным законным наследником Цезаря, что было серьёзным ударом по авторитету Октавиана.
