Через весь ипподром тянулась продольная каменная платформа, разделявшая арену на две части. На платформе размещались статуи, алтари, семь больших деревянных «яиц», которыми отмечали этапы состязаний. Специальные тумбы-меты, вокруг которых поворачивали колесницы, возвышались на концах платформы.
Перед лошадиными бегами проводилась торжественная процессия, которую возглавлял организатор цирковых игр, облачённый в триумфальные пурпурные одежды, с золотым венком на голове и скипетром из слоновой кости в руках. За ним шли его клиенты и родственники, а также музыканты, возницы и жрецы; на специальных носилках несли изображения богов. После завершения процессии начинались соревнования. Колесницы запрягались обычно четвёркой (квадриги) или парой (биги) лошадей. В день проводилось десять или двенадцать заездов, в каждом из которых участвовало четыре или шесть колесниц. Каждый заезд начинался по специальному знаку организатора игр и включал семь кругов по арене. Победителем становился тот, кто первым достигал белой финишной черты. На фаворитов делались ставки, и часто богатая молодёжь полностью спускала на бегах свои состояния.
Колесницы и лошади принадлежали беговым обществам, владевшим конюшнями и племенными заводами, которые обслуживал огромный штат различных специалистов. Первоначально существовало два беговых общества или «партии» (factid), называвшихся по цвету туник возниц «красные» и «белые». При Империи сформировалось ещё два общества: «синие» и «зелёные».
Возницами становились обычно люди очень низкого происхождения. За победу они получали не только венок, но и большие денежные суммы, так что со временем могли разбогатеть. Однако лошадиные бега были весьма рискованным делом, поскольку колесницы часто сталкивались друг с другом или разбивались о тумбы-меты при повороте, что нередко вело и к гибели возниц. Известно, что очень многие возницы уходили из жизни в юности, редко доживая до зрелого возраста. Тем не менее возницы-чемпионы, одержавшие тысячу и более побед, порой сколачивали миллионные состояния и всегда были окружены толпой почитателей. Поэт Марциал даже сочинил эпиграмму на смерть одного из самых прославленных возничих — 27-летнего Скорпа:
В горе пусть сломит свои идумейские пальмы Победа,
Голую грудь ты, Успех, бей беспощадной рукой!
Честь пусть изменит наряд, а в жертву пламени злому
Слава печальная, брось кудри с венчанной главы!
О преступление! Скорп, на пороге юности взятый,
Ты умираешь и вот чёрных впрягаешь коней,
На колеснице всегда твой путь был кратким и быстрым,
Но почему же так скор был и твой жизненный путь?
[65]
Юный Вергилий, без сомнения, с большим удовольствием посещал лошадиные бега в период своего обучения в Риме. Об этом свидетельствуют замечательные строки из его поэмы «Георгики»:
…Так происходит, когда, из темниц вырываясь, квадриги
Бега не в силах сдержать и натянуты тщетно поводья;
Кони возницу несут и вожжей не чувствуют в беге.
…
Или не видел ты? — вот безудержно кони лихие
Мчатся вскачь, и вослед из затворов гремят колесницы.
Напряжены упованья возниц, и бьющийся в жилах
Страх их выпил сердца, но ликуют они, изгибают
Бич и вожжи, клонясь, отдают, и ось, разогревшись,
Их, пригнувшихся, мчит, а порой вознесённых высоко;
Что-то их гонит вперёд — и несутся в пустое пространство.
Не отдохнуть ни на миг. Песок лишь взвивается жёлтый.
Мочит их пена, кропит дыханье несущихся сзади.
Это ль не жажда хвалы, не страсть к одержанью победы!
Первым посмел четверню в колесницу впрячь Эрехтоний
И победителем встать во весь рост на быстрых колёсах.
Повод и кругом езда — от пелефронийцев лапифов,
И на коня, и с коня научивших наездника прыгать
В вооруженье, сгибать непокорные конские ноги
[66].
Большой популярностью пользовались и гладиаторские игры. Они произошли от поминальных игр, некогда устраивавшихся этрусками во время похорон знатных людей. Согласно древним верованиям усопший, созерцая бьющихся насмерть людей, не только упивался зрелищем схватки, но и приобретал после этого преданных спутников в подземном мире. Самые первые гладиаторские игры в Риме состоялись в 264 году на похоронах Брута Перы, когда сыновья покойного заставили сражаться насмерть три пары бойцов на Коровьем рынке
[67]. Следующие игры, по сообщению историка Тита Ливия, были устроены только в 215 году: «Трое сыновей Марка Эмилия Лепида, бывшего консулом и авгуром, — Луций, Марк и Квинт — устроили погребальные игры в честь отца и вывели на форум двадцать две пары гладиаторов»
[68]. Гладиаторские игры очень понравились римлянам. Известный драматург Теренций жаловался, что на представлении его комедии «Свекровь» внезапно разнёсся слух:
Что будут гладиаторы; народ бежит,
Шумят, кричат, дерутся за места вокруг.
На сцене удержаться я не мог тогда
[69].
В 105 году гладиаторские игры были включены в число официальных общественных зрелищ. Они были столь популярны у народа, что магистраты нередко специально устраивали их, дабы заручиться поддержкой избирателей. Гай Юлий Цезарь, будучи эдилом, «устроил и гладиаторский бой, но вывел меньше сражающихся пар, чем собирался: собранная им отовсюду толпа бойцов привела его противников в такой страх, что особым указом было запрещено кому бы то ни было держать в Риме больше определённого количества гладиаторов»
[70]. Чтобы заполучить гладиаторов, магистраты, как правило, обращались к ланистам — хозяевам гладиаторских школ, которые за установленную сумму продавали или сдавали внаём своих хорошо обученных бойцов. Кроме того, многие знатные римляне устраивали собственные гладиаторские школы, поскольку это было весьма прибыльное предприятие.
В гладиаторские школы попадали в основном осуждённые преступники, военнопленные, рабы, не угодившие хозяину, а также свободные, но крайне бедные люди, желавшие получить пропитание и жильё. Если в гладиаторскую школу добровольно поступал свободный человек, то он получал от ланисты в качестве платы ничтожную сумму в размере двух тысяч сестерциев, а также произносил перед народным трибуном и ланистой страшную клятву: «Даю себя жечь, вязать и убивать железом»
[71]. Таким образом, он отказывался от свободы и фактически становился рабом, передавая свою жизнь в полное распоряжение ланисты.
