— А с тобой я еще поговорю, — он провел рукой по женским волосам и ухмыльнулся.
После этого Денвер выгнулся, подобно пружине и, немного подскочив, бодро, в своей манере театральных движений, удалился.
— Гад, — процедила девушка.
— Что он тебе шепнул? — поинтересовался Ромио.
— Да ничего, все равно он на это не решится. Ты мне кстати так и не ответил, держишь ты меня за дуру или нет.
— Я вот заметил, что ты становишься все менее и менее скромной…
— Ну да, просто с незнакомыми людьми не скромной быть не получается… Но не уходи от ответа!
— Отвечу по дороге. Пойдем, надоело уже на месте стоять.
Парочка двинулась с места, продолжив свое движение через Малиновую улицу. Вокруг проносились дома, которые были, как и говорило название улицы, Малинового цвета: магазинчики со сладостями, несколько жилых домов, и…
— Парикмахерская? — молодой человек указал на здание, около открытой двери которого висели зеркала.
— Да, и между прочем, очень хорошая! Только жутко дорогая. Тут все жутко дорогое. Но я все равно люблю это место — дорого, зато красиво. Карамельный Магнат старается, тут не поспоришь…
— И правда, не поспоришь…
Дома, особенно в свете солнца, который аккуратно растекался по малиновым фасадам, действительно выглядели волшебно. Они принимали золотой оттенок и начинали блестеть, как чешуя рыбы, что зачастую сбивало с толку чаек. Фонари еще не были зажжены, но казалось, что они горели: в стеклах отражались сияющие фасады.
— Так, ты мне так и не ответил, — Лолли отвлекла молодого человека от созерцания.
— Ты про что?
— Издеваешься?!
— А, точно, точно. Нет, я не считал тебе дурой, и даже не думал.
Девушка хитро заулыбалась.
— Ну и хорошо, а я уж думала…
— Эй, тебе эта спина не кажется знакомой?
Романтик ткнул в воздух, указывая на синюю жилетку незнакомца, который шел впереди и пил из небольшого стакана.
— Да вроде нет, а что? — сказала спутница «не местного».
— Дай-ка попробую… Эй, Инфион! Инфион?
Незнакомец остановился и закашлялся. Ромио догнал его и, положив руку на плечо, попытался развернуть.
— Да что ж такое-то, не видите, я пью! — прокашлялся работник Бурта. — И кто вы вообще так…
Волшебник выронил стакан из рук, и тот разбился о брусчатку. Инфион посмотрел на осколки, вздохнул, а потом поднял взгляд. И тут до него дошло.
— А, это ты. Что ж, снова встретились! Как прошло твое знакомство…
Инфион увидел Лолли рядом с молодым человеком, и вопрос отпал.
— А, вижу, вижу. Дона Роза отпустила тебя еще раз?
— Любой каприз за ваши деньги, — пожала плечами рыжеволосая девушка.
— Да, на нее это похоже. Вы тут просто гуляете, или вы к Ля’Сахру намылились? — работник Бурта сам удивился своей любопытности.
— Мы гуляем, но зайти туда были бы не против… — ответил «не местный».
— Можете не пробовать, там пока закрыто.
— Так рано? — Лолли немного упала духом.
— Да, сам удивлен, если честно.
— Эм, Инфион, — Ромио нервно почесал волосы, — я тут хотел спросить, ты один живешь?
— Да… — работник Бурта почуял неладное.
— А могли бы мы у тебя остаться на ночь?
— Нет, нет-нет-нет-нет! — волшебник в синем пошатнулся назад. — Тем более, в борделе вам будет намного уютнее. Там нет раздражающих соседей, вспыльчивой хозяйки и в буквальном смысле вспыльчивого, я бы даже сказал, взрывного алхимика за стеной. Нет-нет-нет-нет!
Речь Инфиона стала в два раза быстрее, а руки начали активно жестикулировать. В основном, они быстро смыкались в крест и размыкались.
— На самом деле, ты просто не хочешь никого у себя видеть, — вновь вмешалась Лолли.
— И это тоже!
— Даже за плату?
— Даже за плату! За плату вы можете найти место еще лучше! Где не будет, самое главное, меня!
— Ладно, хорошо. Тогда у меня еще вопрос.
— О нет… — подумал Инфион, но вместо этого сказал, — слушаю тебя…
— Почему у тебя седые волосы?
У волшебника как камень с души упал.
— О, забавная история! — работник Бурта улыбнулся и подошел ближе к парочке. — Это случилось во вторник…
Платз снял свои темные очки с круглыми стеклами и потер сморщенный лоб.
— Да, Эдрик, я уверен, что это сработает, — процедил он голосом человека, у которого вопросы встали поперек горла.
— Ты точно уверен? — уже третий раз переспросил Жандарм.
— Я повторяю в последний раз, я абсолютно в этом уверен.
— А он точно в это поверит?
— Эдрииииик!
— А почему он не должен? — вмешался в разговор Ля’Сахр, помешивая чай. — В конце концов, Философский Камень существует, а значит должно существовать и то, о чем говорит Платз.
Шестеренки в голове Жандарма закрутились, а в месте с ними начали медленно, словно лифт, подниматься и брови.
— Вполне логично, убедили, — Эдрик Блестящий наконец-то перестал упираться. Платз облегченно выдохнул.
— То есть ты собираешься воспользоваться тем, что Дворец Удовольствий открывается, и наконец-то сделать это? — уточнила Дона Роза, попутно вновь наполнив чашку «как бы мэра».
— Именно, ты, как всегда, смотришь в корень проблемы, — Платз довольно улыбнулся, сделала глоток чая и, расслабившись, закинул ногу на ногу. — Вы все знаете, как долго я к этому шел, и другого такого шанса может просто не представиться. На самом деле, я сильно удивлен, что наш ничего не делающий мэр вообще решился на такой неестественный для себя шаг.
— Совсем, наверное, спился, бедняга, — пошутил Эдрик и потянулся за последней оставшейся булкой.
«Как бы мэр» рассмеялся.
— Я никогда не понимал, на кой черт тебе надо официально быть мэром, — буркнул Эдрик, после чего вновь налил в чашку виски. На этот раз, он решил не разбавлять священный напиток чаем. Гулять так гулять. — Ты и так всем заправляешь, и на плаву все держится благодаря тебе. А этот… мешок с алкоголем, очень, кстати, качественным алкоголем, просто сидит там и…
— Ничего не делает, — закончил человек в золотом костюме и вновь надел очки, спустив их на нос. — Ты знаешь, Эдрик, власть — приятная штука. Да, ты знаешь. Но она еще приятнее, когда ты осознаешь, что она официальна. Да и к тому же, всем, вам в том числе, от этого будет лучше. Деньги должны….
— Да-да-да, должны работать, мы уже поняли это, причем давно, — терпение Леденцового Копья было практически на исходе. Но Жандарм Златногорска обладал удивительной способностью, которой может похвастаться не каждый алхимик — он умел превращать спирт (в любых пропорциях и проявлениях) в нервы. Правда, такое превращение происходило только внутри его организма.
