— Если захочешь, что что, м? Попревращаешь их всех в лягушек? Сожжешь щелчком пальцев?
— Если захочу — то да! Я такое могу!
— Вот те на, никто не может, а он — может! — рассмеялся Буртсон. — Ты что, припрятал себе карамельку Магната?
— Я эту гадость не жру! — создатель Философского Камня был уже на грани. — Но это все моя заслуга! Если бы не треклятый камень, то ничего этого не было… Все это золото должно быть моим, понимаете?! Он его не заслужил!
— Ну так, что ты стоишь, — просипел Бурт. — Вот он, мэр Бурббон, стоит себе в сторонке. Иди и выскажи ему все, м?
Горелка внезапно потухла.
— Знаете, я все-таки пора повременю…
— Ну и славно, — рассмеялась создательница эликсиров жизни, — наслаждайся вечером, он обещает быть интересным.
— Тут ты права, — наконец-то принял чужое мнение Фуст. Такое событие происходило с той же редкостью, с которой кометы падают на планету. — Интересно, что же этот пес задумал…
— Ты так и не догадался? — поднял бровь работодатель Инфиона.
— Моя голова была занята другими мыслями, — отмахнулся старик в фиолетовой мантии.
— Ну тогда, смотри и наслаждайся…
— Как думаешь, он не осечется? — повернулась Хая к Буртсону. — Я его предупредила еще тогда…
— Думаю — нет, — Бурт внимательно поглядел на свой бокал и поболтал его, понаблюдав за поведением жидкости. — Поживем — увидим. Совсем скоро.
Госпожа Лакрицца, закончив рассматривать свое отражение в золотой стене, взялась за бокал. Как же все-таки приятно было вырваться из привычных будней, во время которых она продавала всякие кожаные изделия действительно хорошего качества.
Она наконец-то дотянулась до фужера с виски и коснулась его черными от помады губами. Лакрицца слегка поцокала, циркулируя алкоголь у себя во рту, а потом проглотила виски. Лицо ее начало метаморфозы, которые являли собой весь калейдоскоп человеческих эмоций. Прекрасное личико дамы было похоже на сложную химическую фабрику, которая на данный момент определяла состав жидкости из бокала.
Наконец, процесс остановился, госпожа Лакрицца сплюнула алкоголь и демонстративно вылила остатки жидкости на пол, поставив пустой сосуд обратно на стол.
Эх, был бы напиток чуть менее алкогольным…
А потом дама отвлеклась и ушла к какой-то кучке людей, встряв в оживленный разговор.
А жидкость, как ей и положено, бензиновым пятном растеклась по полу и засверкала так, словно была бриллиантом.
Госпожа Фить’иль в своем ужасно красивом наряде курицей-наседкой пробиралась к мэру Бурббону, явно записав его в свой список возможных женихов. Хозяйка дома в Переулке Душегубов действительно напоминала огромную птицу, разве что перья в разные стороны не летели. Ну а ее платье особенно выделялось на общей картине, словно кто-то пролил стакан компота на очень умело сделанный холст в золотых тонах.
Денвер, выпивший глоток виски для храбрости, тоже спешил в сторону мэра Златногорска. Завидев старуху, он ускорил шаг. Та же, в свою очередь, прибавила скорости, как только в поле ее зрения оказался фиолетовый фрак и назойливая полосатая шляпа.
Несмотря на свой запреклонный возраст, госпожа Фить’иль двигалась как-то слишком быстро, словно с ракетным ускорением, и достигла Бурббона первой.
— Господин мэр! — встрепенулась она, и воображаемые перья полетели в разные стороны. Началось самое главное — как говорят зоологи, брачные игры. — Вам здесь не скучно стоять?
Мужчина с усами смерил ее весьма необычным взглядом, останавливаясь практически на каждой детали ее воистину сногсшибательно платья. Возможно, где-то в голове он даже прикинул свои, нет, ее шансы.
— Не скучно, м-дам, — как только мэр открыл рот, в воздухе запахло алкоголем. Такой резкий аромат мог и мертвого из могилы поднять, — а что вы хотели?
Госпожа Фить’иль как следует обдумала свой ответ, прикинув возможные варианты. В лоб бить было нельзя, поэтому реплика «я хочу жить здесь с вами» не подходила. Вариант «посмотрите, какая я красавица!» тоже показался ей странным.
— Да так, поговорить, составить компанию, — в итоге выдала она.
Увидев, что старуха потерпела фиаско, Денвер юркнул к мэру и театрально скинул шляпу.
— Я как раз тоже думал, что вы можете составить мне небольшую компанию! Денвер, главный редактор городской газеты. Хотел отнять у вас всего пару минут.
Главным было не давать жертве говорить, и Денвер это знал. А потом уже можно впиваться в нее своими журналистскими когтями, и никуда она не денется.
— А, газета, газета, слышал про нее, — Бурббон повернулся в сторону главного редактора. Ну, попытался это сделать — его немного шатало от количества алкоголя, хотя такое состояние у мэра города было перманентным, — как ее там, сито, сетник, склетник…
— Сплетник Златногорска! — поправил Денвер. — Рад, что вы ее читали! Так вот, как раз для нашей газеты…
— Читал? Что вы! — рассмеялся вдруг Бурббон. — Как будто мне делать больше было нечего! Но, признаюсь, иногда я подтапливал ей камин и использовал как подставку под стаканы с виски! Потрясающая вещь!
Денвер так и замер на месте от услышанного, но этой паузы в его поведении никто не заметил. Он, как журналист, быстро нажал кнопку «плей» у себя в голове и продолжил:
— Ну все же, не могли бы…
— Какой потрясный виски! Ик! — раздался громогласный голос Эрика Блестящего, который звучал, как эхо от падающих в ущелье камней. Жандарм Златногорска был пьян изряднее изрядного, но до состояния Бурббона ему было далеко. Для мэра скорее трезвость была ненормальным состоянием, а не наоборот.
— Вам нравится? — мэр с сияющими глазами повернулся к маячившему рядом Блестящему, наконец-таки услышав близкую для себя тему разговора.
— Определенно! И вообще, замечательное местечко тут у вас! — голос проделывал пьяные виражи, бегая змейкой. Эдрик подошел к Бурббону почти вплотную.
— Замечательно! А он, сл-чайно, не слабоват?
Замечательный разговор продолжился, но разочарованные Денвер и Фить’иль уже разошлись в разные стороны. И, как это иногда бывает, их мысли сошлись:
— Вот это мешок с виски, — подумали оба, оскалив зубы.
Денвер засмотрелся на одну из миленьких служанок, и в его голову уже полезли всякие разные мысли, но тут он почувствовал чью-то руку у себя на плече.
— Не переживай, — произнес Платз, — без сенсации сегодня не останешься.
«Как бы мэр» отошел в сторону, а все механизмы внутри главного редактора начали громогласную какофонию, предвкушая что-то. Мысли стали воланчиками влетать в голову, предлагая различные варианты развития событий, но одна часть Денвера умело отбивала их ракеткой, выгоняя прочь. «Пускай будет интрига», — говорила эта часть.
