— Ага. Неплохо, а?
— Неплохо. Но мы оба знаем, что сказал бы насчет этого наш общий… эээ… ну, знакомый. Да, он всем знакомый.
— Ты о..?
— Платзе.
— О.
Последующая пауза продлилась долю секунды, а потом два голоса одновременно произнесли фразу:
— Деньги должны работать.
А здесь они этого не делали.
Денвер шел уже в приподнятом настроении, пропуская мимо ушей слабые удовлетворённые хихиканья одной из служанок. Отвлечься — да, это было определенно то, что нужно. Мысли вновь выстроились дружно в ряд и были готовы маршировать в нужную сторону. Впрочем, пока что они могли спокойной встать на месте. Представление еще не началось, была лишь прелюдия, и народ продолжал и продолжал пребывать в зрительный зал.
Денвер отвлекся от красивой метафоры в голове и замер около огромного окна. Город уже погрузился во мрак, словно кто-то окунул его в стакан черного кофе. Краски фиолетовых крыш в форме остроконечных шляп и цветных «карамельных» башенок бледнели и становились нечеткими. Такое бывает, когда рисунок акварелью опускают в воду или просто мочат. Златногорск терял свои цвета, уступая место ночным теням, погружаясь в эпоху черно-белого кино и нуара.
А вот месяц, наоборот, становился все насыщенней и насыщенней. И если бы его можно было перевернуть, то он бы стал похожим на улыбку главного редактора.
Да, Денвер заулыбался. Надо же, еще недавно он думал, что сенсации может не быть, и придется делать ее самому… А теперь он был точно уверен, что грядет… что-то интересное. Не знал, что точно, но ощущал это в воздухе.
Такое сложно было не заметить.
Если вы, конечно, не Ромио, который все еще отходил от «любовной вспышки».
— Нет, ну и что нам с ним делать? — Инфион рассматривал «не местного», как опытный врач.
— Подождем, пока отойдет, — проговорила Лолли и взяла еще один бокал, присела на креслице и закинула ногу на ногу, оголив ляжку.
Взгляд Романтика тут же машинально упал на обнаженную часть женского тела. Ну а мозг слишком поздно осознал, что это не самая интересная часть плоти.
— Ого, как просто, — волшебник отошел в сторону Лолли, сидящей в креслице. Девушка тут же убрала ногу обратно.
— Ну что, пришел в себя?
— А я был не в себе? — романтик говорил, как ни в чем не бывало. — Просто та служанка была такая…
— Ну?
— Ээээ, — Ромио запнулся, потому что взгляд работницы Борделя превратился в огнестрельное оружие, — ничего. Ничего. Забыли про нее.
— Сразу по тебе видно, не местный, не местный… — пробубнил работник Бурта себе под нос, — да и еще с какой-то одержимостью. Ты что, не можешь на одной остановиться, а?
— Но девушек надо менять!
— Как перчатки?
— Да! Стоп, нет! Просто менять. Обычно, они долго не выдерживают, у меня был богатый опыт!
— О, тут тебе я верю, — Ифион чуть не соскользнул с подлокотника кресла, но Лолли вовремя схватила его за жилетку.
— Просто они постоянно… пропадают! Точнее, как пропадают — берут, и бросают тебя, либо ты их. Потому что идиотом оказываешься либо ты, либо они. Поэтому, можно менять их часто — и не придется грустить после разрывов, потому что и так будешь знать, что скоро поменяешь девушку. К тому же, это хороший опыт!
— Ты одержим?
— Нет! Просто люблю… ну, сам понимаешь. Поцелуи, обнимания, ну и так далее…
— О да, типичный герой романтик, — вздохнула Лолли, — ну и как долго ты задержишься на мне, можно узнать?
— Не знаю! Все происходит спонтанно.
— Мешок с золотом, мешок с виски, а теперь еще мешок с девушками, да… — протянула работница Борделя. — Что ж происходит-то, а? Где все нормальные мужчины?
— Раз на то пошло, то… то… ты сама работала в Борделе, и мужиков кучу раз сменяла!
— Во-первых, работаю, а не работала, — Лолли встала с кресла и пошла в сторону Ромио, как осадная машина к воротам крепости, — во-вторых, нас обязывает работа. А в-третьих — я мыла посуду, а не занималась тем, что ты думаешь!
— Чего? — сказали Ифион и романтик практически в один голос.
— А вы что думали? Кто, по-вашему, моет все чашки из-под чая, расставляет посуду на полки, а? Фея-крестная? К сожалению, магией нельзя оживить метлы, щетки и ведра, чтобы они убирались сами, а потом устроили потоп. И ты, Инфион, прекрасно это знаешь.
Волшебник одобрительно кивнул.
— Но ты же говорила, что это был твой первый рабочий день…
— Ну да, потому что он был первый! У Доны Розы наконец-то хватило мозгов нанять кого-то на эту должность.
— Что-то у вас получается вечер откровений, — Инфион зевнул, — оставлю-ка я вас…
— Инфион… — протянула Лолли.
— Что? Я вас вообще знаю несколько дней, и что, обязан стоять тут? К тому же, не забывайте, что из-за вас меня чуть не выселили.
— Инфион, я не об этом! Поверни голову.
Работник Бурта вздохнул, но послушался. Где-то среди толпы гостей он тут же разглядел фигуру госпожи Фить’иль, которая с понурым видом тащилась непонятно куда.
— Видимо, не удалось ей заполучить мэра! — пропищал Носс Совайц, который появился, как черт из табакерки. Только сосед Инфина был в сотню раз назойливее черта, вот в чем беда. И одной души не хватило бы, чтобы откупиться от него.
— А ты удивлен?
— Нет! Но как бы она не выселила нас всех, пока в таком плохом настроении.
— Вот пусть тебя и выселит, — подумал волшебник, а потом сказал:
— Да навряд ли…
И вот тут случилось страшное.
— ИНФИОООН! — раздался старческий крик где-то со стороны нелепого яркого пятна, в которое превратилась хозяйка дома.
— Вот… — волшебник в синем понял, что его действительно могут выселить. А поскольку совсем недавно это как раз чуть и не произошло, то он кинулся в сторону Фить’иль, все еще немного прилипая к полу.
— Если что, я присмотрю за твоей комнатой! — подставив ладонь ко рту, крикнул Совайц. — Ну и поживу там.
Когда-то люди слагали истории об огромных тварях, пожирающих корабли и оставляющих лишь щепки (очевидно, не самую вкусную часть лакомства). А еще говорили о Титанах, которые, обладая нехилым аппетитом, пожирали своих детей. Так вот, если собрать всех самых голодных и ужасающих тварей и Штульца, а после устроить соревнование по поеданию пончиков, главный судья обязательно выиграет.
Аукционист уплетал плюшки за столиком, и во рту его они исчезали, словно планеты в черной дыре. Гора выпечки постепенно уменьшалась, и все, кто буквально секунду назад бросил взгляд на лакомство и подумал «надо будет попробовать», рисковали остаться с пустыми животами.
