— Ты опять не спал? — всем видом показывая дискомфорт после жесткой посадки, протянул Златочрев, запусти одну руку в бороду.
— Спал, — устало ответил Супримус.
— Опять пару часов?
— Я думаю, ты заметил, что было вчера ночью, — триумвир в черном пиджаке подхватил голову рукой, словно боясь, что та отвалится под натиском вопросов не к месту. — Мне пришлось снова настраивать технику.
— Да, да, я понял. Эти тряски магии начинают меня раздражать…
— Раздражать — и ничего более?
— Ну, весьма раздражать.
— Меня они волнуют, Златочрев. Они неестественные, ты ведь понимаешь? — Супримус вновь откинулся на спинку кресла.
— Я догадываюсь. Но никто, даже при большом желании, не в силах вызвать такие перепады — если я правильно улавливаю твою мысль. И вообще, ты рано бьешь тревогу. Знаешь же, как оно бывает — тут сбои, там аномалии…
— Но это уже чересчур. Меня пугают возможные причины и последствия. Тебе не кажется, что проблема может быть у нас прямо под носом, а? — Супримус хотел было продолжить, но вспомнил, что третье кресло все еще пустовало, и замолчал.
— Ты уверен, что мы его дождемся?
— Мы, в конце концов, Триумвират. Где его носит…
— Ну, пока все работает и без него…
— А ты уверен, что работает? — мужчина с белой бородой и лысой головой встал, согнувшись над столом и уперевшись о него руками. — Я постоянно слежу за всем, что происходит в городах, включая наш — я знаю картину мира, притом из самых свежих источников. Газеты — штука интересная, если их правильно читать. Но что, если что-то идет не так? И мы просто этого не видим, а?
— Такая поза очень давит, расслабься. Я понимаю, что ты серьезен и все такое, но сбавь напряжение.
Супримус снова сел.
— Спасибо, — продолжил Златочрев. — И что же ты думаешь? Что кто-то решил создать машину судного дня, потому что его что-то не устраивает? Заметь, мы делаем так, чтобы всех все устраивало. Ты еще скажи о восстании — ага, восстание, когда у всех все хорошо. И ты знаешь, что это не пустые слова, Супримус.
— В том-то и дело, что пока я ничего не понимаю. И пора бы нам на этих встречах обсуждать хоть что-то важное, — голос члена Правительства был похож на ракету — падал так же стремительно и грозил угрозой взрыва — если не настоящего, то эмоционально. — Да где его носит!
Супримус снова посмотрел на пустое кресло и еще раз убедился в бесполезности утренних собраний триумвирата, который больше напоминал калеку без одной ноги.
Утро вошло в тот период, когда люди начинают постепенно просыпаться — нехотя и не всегда по своей воле. И уже можно потихоньку барабанить в дверь, надеясь на то, что хозяин не спит.
Платз поднялся по ступенькам дома, оценивающим взглядом оглядел дверь и сверился с листком, который после убрал в карман. «Как бы мэр» нажал магический звонок — сделан он был, конечно же, в форме маленького дракончика. Что-то дзинькнуло внутри — благо, никаких магических перебоев. И Платз стал ждать.
Он еще раз обвел глазами пространство над дверью — то место, где положено крепить вывески, но конкретно у этого дома оной не было. Более того, не было даже никакого намека на вывеску, никаких распознавательных знаков, говорящих о том, что здесь можно остаться на ночь.
— Эх, совсем не то, — вздохнул «как бы мэр» про себя. Не будь у него бумажки — он бы, как и любой другой человек, ни за что на свете не признал бы в этом здании мини-гостиницу.
Дверь, кстати, все еще никто не открыл.
Платз еще раз нажал на звонок.
Мужчина несся на огромном петухе прямиком по улицам, ловя овации проходящих мимо людей и розы, дождем падающие сверху. Было столь приятно, и, самое главное, тепло.
А потом картинка разбилась как розовое стекло, в которое бросили кирпич. Мужчина в чудной пижаме поерзал в кровати в поисках того положения, которое вновь бы помогло ему заснуть — сонным мозгом было решено свернуться калачиком.
Занавес сновидений вновь стал опускаться, но потом кто-то снова кинул камень, на этот раз вполне отчетливо звучавший как дверной звонок.
Мужчина открыл глаза, укутался в одеяло и нехотя принял сидячее положение. Его объяло чувство, похожее на то, что испытывают рыбы, когда их вылавливают из реки — только вот рыбам не надо открывать двери назойливым посетителям. Мужчина сунул ноги в мягкие тапочки — и, зевая, поспешил к двери. Хотя, такой темп можно было с натяжкой назвать спешкой — так обычно спешат студенты на скучные лекции, на которые все-таки опаздывают. И потом уже говорят профессору, что правда спешили.
В общем, это был темп падающего перышка.
С каждым новым звонком, звук которого становился все назойливее и давал в голову так же, как хорошая настойка, мужчина тихонько, чтобы не тратить лишнюю энергию, чертыхался и чуть-чуть ускорялся.
Платз снова нажал на дверной звонок — так, для пущего эффекта. И дверь открылась.
На пороге стоял пожилой мужчина в разноцветной пижаме с котиками. На плечи он плащом накинул одеяло, которое тащилось по полу — первое место этот человек определенно бы всегда занимал первые места на любом конкурсе бюджетного косплея.
— Доброе утро, — ехидно улыбнулся Платз. — Я ведь правильно понимаю, что у вас можно остановиться на некоторое время?
Хозяин дома непонимающе похлопал глазами.
— Видите ли, я, можно сказать, турист. И мне надо где-то переночевать несколько дней, — блондин похлопал по себя карману, в котором лежали философы.
— А, так вы об этом! — звон монет подействовал лучше, чем черный кофе. — Да, да, конечно, можно. Только…
— Только я хотел уточнить, не живет ли у вас сейчас кто еще, — перебил Платз. — Понимаете, мне очень важно это знать… по определенным причинам.
— Никого нет, будете первым! Не так-то часто кому-то надо переночевать здесь, да у меня, все же, не так много места…
— Тогда прошу меня простить, но я поищу другое место, — Платз улыбнулся. — Люблю жить в приятной компании!
Хозяин же дома, ничего не понимая, отречено стоял на крыльце, как обычно стоят статуи на пустых площадях, дожидаясь очередных голубей.
Потом он захлопнул дверь, дошаркал до кровати, плюхнулся и, претерпев несколько мутаций из одной позы в другую, продолжил свое путешествие по несуществующим мирам, которые другие обычно видят только под влиянием определённых трав.
«Как бы мэр», удаляясь от дома, достал бумажку из кармана и мысленно вычеркнул первый пункт.
Денек предстоял быть долгим и занимательным. Но до того, как продолжить поиски, хорошо было бы заглянуть кое-куда… по другим делам. Платз уже начинал чувствовать легкое недомогание. И почему он не прихватил пару штук с собой…
