— Оно, только я научу тебе также мысленно отвечать. Вслух не всегда удобно.
— Так что же ты столько времени молчал? — уперла руки в бока.
В ответ донеслось что-то бухтящее на непонятном мне языке. Должно быть их драконьи ругательства.
К моменту, когда Лина принесла вкусных оладий, я с горем пополам смогла овладеть этим, как оказалось сложным навыком. Да, получалось не всегда, но это уже что-то.
Стоило мне сесть за стол и отправить первый кусочек в рот, как раздался нетерпеливый стук в дверь, а следом та распахнулась, являя вполне бодрую и довольную жизнью Мили.
— Слава матери богине ты нашлась! — радостно сказала она, усаживаясь на второй стул и с интересом поглядывая на мои оладьи.
— Угощайся.
Она словно только этого и ждала набросилась на мучное изделие.
— Спасибо. За завтраком ничего не лезло, а сейчас аппетит проснулся.
— Что-то интересное сказали? — я подобралась.
— Послезавтра бал, — подруга подняла на меня горящий восторгом взгляд. — Сегодня придет модистка. Герцог платит за все сам. Представляешь какая удача? Жаль только, что он не пригласил ювелира. Я бы не отказалась от дорогого колье и сережек.
— А губозакаточную машинку не хочешь?
— С губами все понятно, а машинка это что еще за зверь такой?
— У нас так артефакты называют.
— Чудно у вас.
Ты даже представить себе не можешь насколько.
— Так ты расскажешь где была? — все-таки не удержалась от вопроса Мили.
— Нет.
— Ну как так? Я ведь помру от любопытства.
— Да нечего особо рассказывать. Я зашла в первую попавшуюся комнату и уснула там.
— И она оказалась ничейной?
От ответа спас требовательный стук в дверь. Лина, которая стояла поблизости и с любопытством прислушивалась к нашему разговору, поспешила впустить визитера. Им оказался Рейнальд.
При виде этого красивого мужчины, облаченного в светлую рубашку, под которой угадывались очертания тренированного, но не перекаченного тела, перед мысленным взором встала картинка из другой комнаты, точнее спальни. Он нависает сверху, а я провожу рукой по его оголенной коже спины и рук. Потом он лишается последних остатков одежды и взгляд невольно устремляется туда.
Я одернула себя, но было уже поздно. Щеки заалели и это не укрылось от внимания остальных, додумавших несказанное и сделавших свои выводы.
— Доброго дня, — поприветствовал меж тем Рейнальд. В его глазах плясали смешинки. — Я могу поговорить с леди Анной наедине?
Девушек как ветром сдуло.
Мужчина повесил сюртук на спинку кресла и повернулся ко мне.
— Предпочла разделить трапезу с ними? — как-то обиженно спросил он.
— Нет, конечно. Просто… — запылали кончики ушей, — я не знаю, как смотреть тебе в глаза после…
А в следующее мгновение меня заключили в тесные, но такие желанные объятия.
— Моя глупенькая русалочка, — горячее дыхание обожгло макушку.
Через тонкую ткань рубашки я чувствовала, как быстро бьется его сердце в унисон с моим. Стояла бы так вечность, но очередной стук в дверь заставил оторваться и пойти открывать.
Проходной двор какой-то!
На пороге стоял уже знакомый мне мужчина. Тот самый из кладовки на кухне.
— Добрый день, леди, — от него так и разило высокомерием, — позвольте снять с вас мерки для бального платья?
— Вы модистка, то есть модист?
— Я — помощник, — сказал, словно представился министром каким-то. — Леди Саманта сейчас оговаривает последние нюансы с Вашей соседкой. Как только закончит, присоединится к нам. А пока раздевайтесь. Нижнее белье тоже. Для того, чтобы платье село на Вас как влитое нужно как можно более точные мерки.
А стриптиз под музыку тебе не устроить?
— Может вы наконец впустите меня? — это было сказано таким тоном, что я сначала посторонилась, а потом уже сообразила.
— Вы всем девушкам велите раздеваться догола? — спросил Рейнальд. В его голосе звучали стальные нотки, от которых даже у меня мороз по коже пробежал.
— Да, конечно. А вы, собственно, кто? На горничную не похожи.
— А на лакея? — в голосе жениха слышалось веселье.
— Больше, но я б такого не взял.
— А кем бы взяли?
— Думаю, должность конюха Вам подошла бы.
Тут опять всплыли в воспоминаниях слова Агаты. И я почувствовала, как краска заливает лицо. Ну сколько можно? Я ведь с Земли. У нас куда более вольные нравы.
— Лошадей я и правду люблю, поэтому…
Не знаю сколько бы все это продолжалось, если бы не очередной стук в дверь и вошедшая следом немолодая дама со стопкой папок в руках.
— Добрый день, леди, — произнесла она и заметив Рейнальда сделала глубокий реверанс, — ваша светлость.
Я перевела взгляд на горе-любовника и заметила, как тот побледнел.
— Леди Саманта, Вы с каждым годом все хорошеете и хорошеете, — жених поприветствовал женщину кивком головы.
— Ваша светлость, Вы мне льстите.
— Отнюдь. Леди, скажите этот молодой человек действительно ваш помощник?
— Да, Виллар — мой второй сын. В искусстве кройки и шитья ему нет равных. Особенно хорошо выходят бальные платья.
— Не сомневаюсь, — его глаза светились озорством. — Ну что ж приступайте! — он устроился в кресле и сложил руки на груди.
— Вы останетесь здесь? — недоумевала женщина.
— Да, очень уж интересно как ваш сын будет снимать мерки с моей обнаженной невесты.
Лицо модистки вытянулось от удивления.
— Обнажаться незачем. Достаточно раздеться до нижней сорочки. Как никак Виллар мужчина.
— А как же точные мерки? Ваш сын сказал, что для этого нужно полностью обнажиться.
На лице женщины промелькнуло понимание, и она таким взглядом прожгла непутёвого отпрыска, что даже мне стало не по себе.
Распахнулась дверь, через которую вошла горничная и застыла, покрываясь краской.
— Лина, поможешь мне снять платье? — поспешила на помощь.
— Конечно, леди.
Под этим благовидным предлогом я поведала девушке о предшествующих ее приходу событиях. Она в очередной раз поблагодарила, что мы тогда вмешались. А после началась примерка, на протяжении которой бледный помощник снимал мерки, а Рейнальд прожигал его гневным взглядом.
Кажется, кто-то ревнует. Как это оказывается приятно.
На этот раз помощник ушел вместе с модисткой. А с ними и Рейнальд, подмигнув мне на прощание.
