— Ты пойдешь со мной к мадам Розе и купишь мне новый талисман?
Девочка завороженно глядела на меня.
— Когда захочешь, — подтвердил я.
Соня сдернула с шеи артефакт и сунула его мне в руки.
— Тогда, завтра?
— Завтра, — не стал отказываться я. — Где встречаемся?
— Давай здесь же. В 12 часов.
Девчонка повеселела и вскочила на ноги. Она тщательно отряхнула форменное плитьице, а я не стал и пытаться чистить одежду. Все равно она безнадежно испорчена. Я опустил лестницу и первым спустился на землю. Затем подстраховал Соню.
— До завтра? — еще раз уточнила девочка.
— До завтра. Буду тебя ждать, — подтвердил я и подмигнул. Соня фыркнула и скрылась в ближайших зарослях. Я посмотрел ей вслед и поймал себя на том, что улыбаюсь.
Глава 11
Ден.
Ночью мне снова приснилась девочка. Она смотрела большими шоколадными глазами, доверчиво сидя у меня на ручках, и просила оставить соичку себе. Я нес ее через огромный, черный парк, и мне казалось, что если мы выберемся оттуда, то все будет хорошо. Но парк не выпускал нас. Дорожки петляли и кружили. Деревья преграждали нам путь, цепляясь ветками за одежду. Впереди клубился густой молочный туман. А из тумана за нами следили желтые глаза чудовища. Я пытался бежать, но ноги были ватные и не слушались меня, увязая в причмокивающей, голодной земле. Воздух прорезал тоскливый вой, и кусты затрещали, выпуская волка.
В следующую секунду я проснулся в собственной кровати, пытаясь унять бешено стучащее сердце. Повозился, вытаскивая руку, обнимавшую лежащую рядом Соню. Потом подтянулся и сел на кровати, вслушиваясь в темноту.
Соня открыла один глаз и посмотрела на меня, смешно сморщившись. Затем тоже села, обхватив колени руками.
— Что случилось, — хрипловатым со сна голосом спросила она.
— Мне приснилась девочка, — я потер рукой лоб, пытаясь вернуться в зыбкое марево сна. — Она опять просила оставить соичку себе. А я никак не мог найти дорогу домой.
Соня смотрела на меня и молчала, и я вдруг тоже подозрительно на нее уставился.
— Малышка сказала: «Оставь себе соичку», но…если она неправильно выговаривала свое имя, то…не соичку, а Сонечку! Она сказала: «Оставь Сонечку себе»!
Я помолчал, пораженный своей догадкой.
— Это была ты?!
Соня с готовностью кивнула.
— Я потерялась и забрела в парк. Долго бродила там, устала, проголодалась, а в темноте было очень страшно. И вдруг я увидела на дороге волшебника из маминых сказок — Ангела. Мне показалось, он светится, и захотелось, чтобы Ангел забрал меня с собой. Я думала, нужно просто попросить, Ангел ведь добрый и исполняет все желания детей. Вот я и попросила, — Соня виновато вздохнула, — и Ангел принес меня в свой сказочный дом.
От этих воспоминаний лицо Сони озарилось детским восторгом, — Там было светло, просторно, и так много волшебных вещей и игрушек!
Девушка мечтательно улыбнулась, — Ангел показывал мне разные чудеса, рассказывал сказки и дарил милых плюшевых зверят! Мы их так смешно дрессировали. Помнишь, «Зайчик, прыгай в кольцо! Плохой зайчик, непослушный»? А потом у зайчика оторвалась лапа, и ты ее пришил, помнишь?
Я лишь огорченно покачал головой. Я не помнил… Сонины глаза потухли, как будто выключили праздничную гирлянду на елке.
— А потом пришел человек в черном и увел меня, — тусклым голосом продолжила она. — Мне не хотелось уходить, но он был страшный, и я не посмела возражать. Мы долго шли куда-то и наконец он привел меня в домик-развалюху и оставил там. Домик был такой жалкий, нескладный, он грустил и жалобно поскуливал от ран. Я, как могла, утешала его, гладила натруженные половицы, просила потерпеть еще не много и не разваливаться совсем. Приносила домику цветочки из ближайшего леса и закрывала дыры в стене найденными на улице камешками. Мы с домом подружились. А еще там жила Хадижа, старая, как ведьма из сказки. Постепенно мне стало казаться, что Хадижа была со мной всегда. А все остальное я выдумала.
— А своих родителей ты не помнишь?
— Отца не помню. А маму…Очень размыто — длинные светлые волосы, мягкие руки, ласкавшие меня, тихий голос. Мама часто рассказывала мне сказки…Не знаю, куда она делась, и почему я осталась одна на улице.
Соня зябко поежилась, и я подтащил ее к себе поближе. Вдруг накатило ощущение легкой дурноты, неясный гул в ушах постепенно превратился в звук шагов, и перед глазами возник большой белый особняк. Призрачная нить, удерживавшая занавес забвения над моим прошлым, лопнула, и оно обрушилось на меня кучей громоздких фактов и ненужного хлама, угрожая проломить неосторожно подставленную голову. Я все вспомнил.
Я шел сквозь парк с девочкой на руках. Соня продолжала что-то лепетать, но вскоре ее глазки закрылись, и она тихонько засопела. Я поудобнее устроил девочку на своем плече и ускорил шаг, по дороге перебирая в уме разные варианты дальнейшего устройства судьбы своей новой знакомой. К сожалению, все эти варианты были сугубо теоретическими и как воплощать их в реальность, я представлял себе слабо.
Занятый этими мыслями, я не заметил, как оказался перед огромным нарядным особняком из белого камня, с высокими резными колоннами. И тут я осознал, что на самом деле, все это время, собирался сделать именно это — привести девочку к себе домой. Привести, уложить в кроватку, выделить ей своего старого плюшевого мишку и…свалить все дальнейшие проблемы на маму. Отца еще месяц не будет дома, а мама во всем разберется и, может быть, даже разрешит оставить Соня у нас.
Нет, мне не было пять лет, как Соне, и я не был как-то особенно глуп. Но полное отсутствие опыта и замкнутый образ жизни сыграли со мной злую шутку. Я просто не знал, почему так делать нельзя. Судя по взгляду больших васильковых глаз мамы, она знала почему.
— Ден, — мама, услышав шум, спускалась по лестнице со второго этажа, — ты задержался.
Тут она увидела Сонину фигурку на моих руках.
— Кто это? А впрочем…
В ее глазах заметался испуг. Она огляделась, жестом отпустила дворецкого и, приобняв меня, повлекла нас с Соней наверх, в мою комнату. В нашем доме и у стен были уши, и служили эти уши лишь одному человеку — моему отцу.
В комнате я, как и хотел, положил Соню на кровать, а затем посмотрел на маму. Она мялась и нервно крутила кольцо на пальце, явно не зная, как начать разговор. Я же был занят мыслями о том, как устроить Соню поудобнее.
— Откуда ты взял ее? — наконец решилась мама, — Ты ее украл?
— Конечно нет, мама! — я был шокирован. — Как ты могла такое подумать!
Мама стиснула руки в замок, явно пытаясь сохранить равновесие и не сорваться на крик.
— Тогда, кто она? Зачем ты ее привел сюда?
