Я скосила глаза на часы.
Прошло уже почти два часа с тех пор, как меня похитили, а люди Войтенко все не появляются.
Черт, что происходит? Забыли они про меня, что ли? Да, в конце концов, кто я для них?
А может, они меня потеряли?
Я вспомнила, как на набережной Обводного канала меня пересадили в другую машину…
Похитители тем временем продолжали разговор:
– А может, черт с ней, и так сойдет? – проговорил подручный, придирчиво взглянув на меня. – Могу ей глаз подбить, для натуральности. Она ведь не в санатории…
– Не болтай ерунды! – снова поморщился шеф. – Не нужно лишний раз раздражать Войтенко, он опасный человек! И заказчик определенно сказал, чтобы мы обошлись без таких деталей…
Они разговаривали так, как будто меня здесь не было. И это мне очень не нравилось.
В конце концов я решила вмешаться:
– Я сама могу слегка загримироваться. Я ведь все-таки женщина. Только дайте мне снова ту фотографию.
Шеф взглянул на меня так, как будто внезапно заговорил предмет мебели. Но потом пожал плечами:
– А почему бы и нет… ну попробуй… – И он протянул мне ту же фотографию рыжеволосой девушки, с которой меня сравнивала Лидия Семеновна.
Я села за стол, оглядела себя.
В принципе, я действительно была похожа на девушку с фотографии, то есть на Машу Войтенко. Если еще немного поработать над внешностью…
Я обследовала ящики туалетного стола, нашла там несколько тюбиков помады, тушь, тональные кремы, красящие шампуни и прочую косметику. Волосами я решила не заниматься, и так сойдет, только слегка причесалась. Над лицом поработала основательнее, вспомнив, что делала в прошлый раз Лидия Семеновна – подправила форму губ, усилила изгиб бровей, немного поработала тональником.
Теперь я была очень похожа на Машу.
Впрочем, не знаю, кого я пыталась обмануть – Войтенко и его люди прекрасно знали, кто я такая.
– Ну вот, так сойдет? – Я повернулась к шефу шантажистов.
– Нормально! – кивнул тот. – Вот текст, который ты будешь читать. Постарайся запомнить, чтобы не смотреть в бумажку, и постарайся, чтобы вышло жалобно. Имей в виду – сейчас будет не запись, а прямая трансляция, так что не облажайся и ничего не перепутай! Если что-то сделаешь не так – тебе мало не покажется!
Вот в это я поверила.
А он достал из кармана бумажку с текстом и протянул мне:
– Запоминай!
Я прочитала текст. Он отличался от того, что был в прошлый раз, и правда был куда жалобнее.
«Папа, пожалуйста, сделай то, что они просят! От этого зависит моя судьба! Мне очень плохо! Спаси меня!»
– Запомнила? – спросил шеф, когда я прочитала текст несколько раз.
– Еще минутку…
– Давай, времени мало! Текст совсем небольшой, неужели так трудно его запомнить?
– А вы как думаете? Я же вся на нервах! Ваш человек меня похитил, привез черт знает куда… понятно, что у меня голова не работает!
– А ты соберись! От того, как ты это сделаешь, зависит, что с тобой будет!
– Ладно, вроде запомнила…
Шеф кивнул своему подручному. Тот выдвинул камеру на середину комнаты, направил на меня, включил.
– Готова?
Я кивнула, и камера заработала.
– Папа! – начала я жалобным голосом. – Пожалуйста, сделай то, что они просят! От этого зависит моя судьба, моя жизнь! Мне очень плохо!
И тут у меня мелькнула идея. Я продолжила, отклоняясь от текста:
– Мне так плохо… так плохо, как было, когда мы с тобой ехали по горной дороге в Стране Басков и меня все время тошнило…
Шеф сделал страшные глаза и прошептал одними губами:
– Ты что несешь?
Я с невинным видом заморгала и закончила, больше не отклоняясь от текста:
– Мне очень плохо! Спаси меня!
Подручный выключил камеру.
Шеф злобно рявкнул:
– Что это было? Я ведь велел тебе не отклоняться от текста!
– Думаете, это так просто? Я вся на нервах! И, по-моему, так вышло даже жалобнее!
– Тебе сказано было – никакой отсебятины! – Шеф скрипнул зубами. – Ладно, подождем, что будет.
Андрей Витальевич Войтенко вошел в офис службы безопасности.
Кристина сидела перед большим экраном, на который была выведена карта города. Рядом ее помощник барабанил пальцами по клавиатуре компьютера.
– Ну, что там у нас? – озабоченно спросил Войтенко.
– Операция вошла в активную фазу, – ответила Кристина, оторвавшись от экрана.
– А по-русски нельзя?
– Извините… в общем, мы следили за той квартирой, куда отправилась Алена. Один наблюдатель следил за ней из окна противоположного дома, один – на лестнице, еще один – у подъезда…
– Короче!
– Да, конечно… В какой-то момент Алена вышла из квартиры. Видимо, там отключился свет, и она вышла к щитку. Тут на нее напал какой-то тип, по описанию – натуральный бомж. Наш человек его обезвредил, но пока он этим занимался, возле квартиры появился еще один человек, который силой увел Алену из дома. Как я понимаю, бомжа наняли для отвлекающего маневра…
– Да ясно, ясно! Что дальше?
– У подъезда Алену посадили в черную «Мазду». Наш человек записал номер и даже сумел установить на эту машину микромаяк, но мы решили не мешать им, а следить за машиной, чтобы узнать, куда они привезут Алену…
Кристина замялась.
– Дальше! – поторопил ее Войтенко.
– Мы проследили за черной «Маздой» до набережной Обводного канала, но там… там примерно полчаса назад «Мазда» остановилась.
– Что значит «остановилась»?
– По-видимому, ее просто бросили. Я послала туда дрон с камерой, и он показал, что «Мазда» стоит пустая в мертвой зоне, где нет ни одной камеры. Алену пересадили в другую машину.
– Значит, говоря попросту, вы ее упустили? – проговорил Войтенко обманчиво спокойным тоном.
– Да… это моя вина…
Войтенко побагровел и закричал:
– Сейчас не время искать виновных! Сейчас нужно срочно исправлять ошибку! Девушка помогла нам, доверилась, мы обещали ее защитить – и не смогли! Да и наша операция провалилась! Мы так и не выяснили, с кем имеем дело!
Войтенко перевел дыхание, взял себя в руки и продолжил прежним спокойным голосом:
– Что вы собираетесь делать?
– Сейчас мы просмотрели список клиентов агентства недвижимости, которое сдало их прежний офис в промзоне… мы предполагаем, что в этом списке…
