– Колокольников?
– Лечащий врач.
– И как Зоя принимает его?
– Он же лечащий врач.
– А Шарова?
– Шаров ее не лечит.
– Он просто так приходит?
– Не знаю, не видел… А ты что, ревнуешь?.. Ты ревнуешь!.. Зря! Очень зря!.. Зойка у нас не такая. И вообще…
– Что вообще?
– Если ты что-то не понимаешь, я тебе объясню! – Семен сжал кулаки, как будто собирался схватить Павла за грудки.
– Давай домой. От греха подальше.
Павел и сам порядком опьянел, настроение – ни в дугу, нервы чешутся, а еще Семен вдруг начал бузить. Как бы не сорваться, не сломать – ему челюсть, а себе судьбу.
Семен все понял, ушел. Павел вернулся в комнату, сел на расправленный диван. Какое-то время Зоя смотрела на него с таким видом, будто пыталась вспомнить, затем поднялась и вышла.
– Спасибо, что не прогнала, – заваливаясь на бок, пробубнил Павел.
С дороги ему хотелось спать, да и алкоголь подействовал усыпляюще, глаза закрылись сами по себе.
Проснулся Павел в тишине вечернего сумрака. Возможно, Зоя ушла, оставив его в унизительном одиночестве. А возможно, даже сбежала – к Леньке Шарову. Мысль об этом заставила Павла подняться. В этот момент открылась дверь, и из ванной вышла Зоя.
Он лег, она зашла в комнату и вдруг скинула с себя халат. Темнота еще не сгустилась, да и глаза уже привыкли к сумраку, Павел мог разглядеть каждую родинку на ее обнаженном теле. И пересчитать их по пальцам, пока Зоя шла от кресла к дивану, что заняло чуть больше мгновения.
– Не трогай меня… – тихо сказала она, опускаясь рядом с Павлом.
Он завороженно смотрел на нее, отодвигаясь к стене.
– Просто обними.
– Просто обниму, – изнывая от возбуждения, кивнул Павел.
– Просто обними, – повторила она, поворачиваясь к нему спиной.
Он обнял Зою, накрыв ее и себя простыней.
– Давай спать, – прошептала она.
– Угу.
Павел и рад бы лежать без движения, наслаждаясь запахом и близостью любимой женщины, но сила возбуждения била через край, от нетерпения вибрировал позвоночник, передавая пульсацию во все без исключения ребра. Да и Зоя вдруг пришла в движение. Сначала он ощутил ее внутренний порыв ему навстречу, затем он уловил колебания в ее теле. И еще Зоя учащенно задышала. Она ждала и призывала…
Он хотел уложить Зою на спину, но она мотнула головой. И еще крепче прижалась к нему нижней частью спины, а там уже и открыто, и скатертью дорожка. Тесно, туго, но как по маслу. И дико сильные ощущения, за которые не жаль было отдать и одиннадцать лет, и даже полжизни…
Но у самой вершины этих ощущений Зоя вдруг оттолкнула Павла, вырвалась, развернулась к нему лицом и выставила руки, чтобы он не смог прижаться к ней. В глазах безумие и ярость изнасилованной женщины.
– Ты не мой Павел! Ты не мой!
– Почему?
– Мой Павел совсем другой!
– Какой другой?
– Он мягкий, нежный…
– Мне уйти? – спросил Павел.
Зоя кивнула, толкая его полоумным взглядом.
Он поднялся, вышел из комнаты, на кухне закурил. Совсем уходить он не хотел, сначала нужно было во всем разобраться. Но если Зоя будет настаивать, придется подчиниться.
Но Зоя не появлялась. И даже не бунтовала. Повернулась лицом к стене, свернулась калачиком и затихла. Павел набрался наглости, прилег, не прикасаясь к ней.
– Мой Павел приходил ко мне во снах, – спустя время едва слышно сказала Зоя.
Павел кивнул. Зоя тоже снилась ему, очень часто, бывало, по нескольку раз за ночь. Но это были чистой воды порождения спящего разума. А Зое назначали сильные лекарства, антидепрессанты, или «колеса», действуют на человека как наркотик.
Дверь в квартире усиленная, с антивандальным покрытием и сложным замком, но у того же Семена имелись от нее ключи. Значит, у Лени тоже могут быть. А почему нет, если он оплачивает и квартиру, и ремонт? Может, он приходил к Зое по ночам, ложился к ней, обнимал сзади, а она думала, что это Павел ей снится. Она же не в себе, с ней все можно.
Но, может, Зое все-таки снились сны? И только сны.
– И я не такой нежный, как твой Павел?
– И пахнешь не так.
Павел лег на спину, заложил руки за голову и до хруста в суставах сжал кулаки. Какие могут быть запахи во сне?
Глава 11
Леня повзрослел, заматерел, раздался вширь, причем не только в плечах. Голос не изменился, но манера говорить уже не та, что прежде. Он и пытался избавиться от начальственных интонаций, но как-то не очень получалось. И радость встречи с другом также удавалась плохо.
– Очень хорошо, Паша, что все закончилось, очень хорошо.
Шаров еще раз глянул на фотографии, которые принес ему Павел, и спрятал их в карман. Никто его ни о чем не просил, он сам вызвался помочь с паспортом.
– Да еще не закончилось.
– Ну да, еще на работу нужно устроиться. – Леня полез за сигаретами.
И курить ему захотелось, и глаза спрятать. Неловко он чувствовал себя в компании с бывшим зэком. Позвонил, пригласил в шашлычную в тихом уголке городского парка с видом на пруд. Мог бы и в кабинет к себе пригласить, но что люди подумают? И в баньку к себе домой не позвал, видимо, это удовольствие только для избранных.
– На службу, конечно, не возьмут, – закинул удочку Павел.
– Конечно, нет. – Шаров посмотрел ему прямо в глаза.
– Четыре трупа, сорок лет.
– При пороге в тридцать пять… Это хорошо, что ты все понимаешь.
– Ну да, ну да…
Павел хотел скрыть недовольство, но раздражение перло из него, как вода из дырявой грелки.
– Ты же сам сейчас сказал «четыре трупа». Четыре!.. Я понимаю, ты был в бешенстве… Я и сам не сдержался бы… Зою какая-то мразь…
– А она тебе дорога, да?
Шаров думал недолго.
– А она мне дорога! – Он посмотрел Павлу в глаза – как на амбразуру бросился.
– Дорога?
– Да, я еще тогда в нее влюбился… И ты, конечно, догадываешься.
– И эта твоя помощь… Сколько лет ты квартиру для нее снимал?
– И снимал… А потом понял, что будет легче купить…
– И купил?
– Поверь, это было не так уж и трудно.
– Ну да, Стив сейчас на подъеме.
– Да, Паша, да! Я не хочу ничего перед тобой скрывать. Да ты и сам все понимаешь…
– Стив подходил ко мне, предлагал сотрудничество. – Павел нарочно взял паузу.
