– Нет.
– Я не уезжаю. Но чуйка настырно мне шепчет, что найдутся люди, которые сделают всё, чтобы наши с тобой пути-дороги никак больше не пересекались. Я многое знаю о твоей семье, о компании. Ты мне доверяешь. В некотором роде прислушиваешься.
– В этом есть что-то плохое?
Юрс достал сигару и прикурил.
– Есть. Потому что ты нужна беззащитной и слабой.
– Кому?
– Хороший вопрос. Почаще себе его задавай, Верочка.
Вера снова и снова прокручивала разговор полугодовой давности и не могла понять, где она допустила ошибку.
Вроде была максимально осторожной. По десять раз читала документы. Но сколько их было… И она ничего, абсолютно ничего не понимала. Бизнес – это не её. Тем более, такой, каким владел её отец.
Она всегда была опекаемой и, как хотелось думать, любимой дочерью Аркадия Барисова. Единственной и дорогой. Насколько дорогой – Вера тоже узнала уже после смерти.
Смотрела на пляшущие в дрожащих пальцах бумаги, и буквы никак не складывались в слова. И так раз за разом.
Она не жила в воздушном замке. Её замок разбился шесть лет назад. Дал трещины.
Но со смертью отца он рухнул окончательно и теперь грозился забрать с собой Веру вместе с Катей.
Вот ради Кати она и должна выпутаться из паутины лжи и предательства.
Её девочка…
Её дочка.
Последнее предупреждение она получила накануне утром.
– Полгода прошло, Вера.
Звонил Богдан Сиваков. Правая рука отца. Несостоявшийся свекор Веры.
Когда-то очень давно её отец и Сиваков, смеясь, говорили, что породнятся через детей, но дети решили иначе.
Вернее, Вера. Она ни в какую не хотела принимать внимание Сивакова-младшего.
У неё уже была дочка… Её мир. Её судьба.
Пока другого Вера не желала.
Вениамин Альбертович оказался прав. Недолго ей давали возможность дышать спокойно.
Сначала не давили. Аккуратно пытались показать, что она всего лишь дочка того, кого уже нет. Всё. Эпоха Барисова закончилась. Вера и не оспаривала. Она не создана для бизнеса, как ни пыталась вникнуть. Вера хотела только одного – чтобы её оставили в покое, особенно в первые недели после смерти папы.
Она не представляла, как жить дальше.
И наверняка быстро справилась бы с навалившимся горем, если бы не империя Барисова, которая многим не давала покоя. Конечно же! Такое богатство и не при делах.
Дочь Барисова никто в расчет не брал.
Те люди, которые улыбались ей в лицо, называли дочкой или нейтрально – по имени, желали счастья и поздравляли на дне рождения, внезапно превратились в охотников, почуявших добычу. Вера их сравнивала с акулами: у неё трагедия, у неё кровоточит душа, и вот капнула первая капля крови – и всё, понеслось.
Каждый захотел урвать кусок пожирнее, посочнее.
Вера отбивалась, как могла. Она честно старалась. Но что поделаешь, когда нет поддержки, нет защиты, и молодую девушку не воспринимают всерьез.
Никто.
О рейдерских захватах Вера знала. Читала, слышала. Чего греха таить, отец как-то хвастался, что сам в былые времена баловался подобным. Почему бы и нет, говорил он. Если есть возможность прихватить чужое.
Теперь «прихватывать» пришли его.
И кто?.. Сиваков, который был не просто партнером Барисова. Он был его другом. Она знала его с детства. Он нянчил её. Нянчил и Катю.
А теперь…
Теперь несколько машин с тонированными стеклами стояли по периметру участка. И это не всё. Мужчины в черном, приехав к ним, не ограничились молчаливым присутствием за забором. Они проникли на территорию. Сделали своё дело легко и непринужденно.
Когда же Вера попыталась их выгнать, пригрозив полицией, ей рассмеялись в лицо и посоветовали не мешать, обозвав пигалицей.
Спорить Вера не стала. Смысл?
В доме находилась Катя. Вот о ком ей в первую очередь следует позаботиться.
Вера металась, не находя себе места.
Она могла позвонить Сивакову и поставить подпись на необходимых документах.
Но тогда какая она мать?..
Вера должна побороться! Сделать всё, что от неё зависит.
Было ли ей страшно?
Очень.
Она не могла собраться. Не могла решить, что делать дальше.
Более того.
По территории дома были поставлены глушилки, блокирующие сотовую связь.
Поэтому, когда в комнату вошла тетя Рая и положила на столик сначала листок, Вера почти никак не отреагировала.
Но тетя оказалась более подготовленной.
Рядом к листку она положила аппарат, отдаленно напоминающий телефон.
– Звони, говорю.
– Это… что? – Вера заставила себя оторваться от созерцания ночного сада, где вальяжно расхаживали трое мужчин.
Они посматривали на окна, в которых горел свет. Надо отдать должное руководству наемников за то, что их ребята вели себя сдержанно и ни разу не обидели Веру, в том числе и словесно. Ни оскорблений, ни сальных шуточек в её адрес не было. Даже смотрели строго, без игривости.
Вера невидящим взглядом уставилась на телефон.
– Это спутниковый, дочка.
Глава 2
Первой мыслью было вызвать полицию. Или ещё кого-то из силовых структур.
Вера откинула её почти сразу. Смысла не видела…
Не для того тетя Рая ей его дала.
– Откуда он у тебя?
– Вера…
Взгляд тети был красноречивей всякий слов.
Тетя Рая приходилось отцу родной сестрой. Она жила с ними последние лет десять, может, и больше. Очень сильно помогала Вере, во многих вопросах заменяла ей мать. Вера привыкла доверять тете Рае и, положа руку на сердце, не представляла, что бы делала без неё.
Тогда…
И сейчас тоже.
Вера посмотрела на стоящую рядом женщину. Раиса Барисова для своих неполных пятидесяти лет выглядела роскошно. Невысокая, чуть полноватая, но умеющая полноту преподнести таким образом, что у знакомых мужчин капала от вожделения слюна. Всегда накрашена, модно пострижена, регулярно пользующаяся услугами косметолога.
При этом совершенно нормально относящаяся к тому, что Вера называла её тетей. Не по имени, не с отчеством, а по старинке. У них повелось это с детства. Сама Раиса Барисова после выкидыша не могла иметь детей и всю себя посвятила сначала Вере, потом Кате. Поклонники звали её замуж и не раз, но та отмахивалась.
