Даже про его брак.
Любил ли он свою жену…
Вера тормознула. Не стоит перегибать палку. Всему своё время. Она сильно сомневалась, что Тарас с готовностью начнет отвечать на её вопросы.
– То, что было в прошлом, трогать не будем. Ни к чему ворошить старое, – начал говорить Тарас, и сразу же веселый запал Веры пропал. Немного иного она ожидала. По её мнению, как раз с прошлого и стоило начать. Ей хотелось извиниться. Покаяться.
Ей жизненно необходимо было знать, что он её простил.
Если, конечно, предательство можно простить.
– А мне бы хотелось поговорить, – всё же вставила она.
– Не стоит… Пока – точно. Надо решить насущные проблемы. Завод и… Да к черту завод, если уж на то пошло. У меня вроде как отпуск, и я пару дней хочу провести в относительной тишине, не думая каждую минуту о работе. Сто процентов абстрагироваться не получится – знаю, проходил. Вера, я хочу уехать из города на базу. У моего знакомого прекрасная база отдыха на пруду. Приглашаю тебя с собой. Думаю, пять дней мне удастся освободить.
Настроение снова резко улучшилось. Вера радостно улыбнулась, не скрывая своих эмоций.
– Тарас, спасибо, я с удовольствием приму твоё предложение.
Пять дней с ним на природе! Это ли не мечта? Неужели Судьба вспомнила про неё, решила, что хватит с неё и пора её осчастливить?
Вера, не дожидаясь ответа Тараса, с энтузиазмом продолжила:
– Если честно, мы с Катюшей целую вечность никуда не выбирались. А тут ещё и база! Правда, на днях мы с дочкой тоже устраивали пикник на озере, но это совершенно не то. Катя придет в восторг!
Уже заканчивая последнее предложение Вера поняла, что что-то не так. Точно кто-то наверху щелкнул пальцами, и атмосфера в гостиной резко изменилась. Вера готова была поклясться, что повеяло холодом.
От взгляда и застывшего на мгновение лица Тараса – так точно.
– Вера, – с нажимом произнес он, выделяя её имя интонацией. – Я ничего не говорил о твоей дочери. Я приглашаю тебя.
Он ещё не закончил говорить, а она уже всё поняла.
Дура!
Чего она там себе нафантазировала? Что всё будет хорошо? Что между ней и Тарасом наступит понимание? С какого перепугу?
Вера сжала руки в кулаки, не замечая, как ногти впиваются в нежную кожу ладоней.
– Твоей дочери, – повторила она, не скрывая цинизма. – То есть Катю ты не хочешь брать с собой?
Тарас вздохнул.
– Давай я кое-что проясню.
– Давай.
– Ты женщина с ребенком. Я это понимаю.
– Начало мне уже не нравится.
– Мне продолжать или, может, не стоит? – рубанул он жестко.
Вера кивнула, уговаривая себя не закипать.
Поздно.
Один камень, случайно соскользнувший с вершины, спровоцировал камнепад.
– Возвращаясь в Россию и озадачиваясь получением своей доли от завода Барисова, я знал, что мне придется с тобой общаться. Более того. Ты красивая и чертовски желанная для меня женщина, Вера. Скрывать не буду. В прошлый раз, когда ты яро хотела меня «отблагодарить», – последнее слово он едва ли не выплюнул, – я устоял. Но потом подумал: а смысл? Я хочу тебя. Вижу, как ты смотришь на меня. Притяжение между нами осталось. Зачем себя лишать удовольствия? Вопрос о возможном браке также отрыт. Поэтому Катю никто из общения не исключает. Она – твоя дочь. Сближаться пока я с ней не планирую. Мне важна ты. Дальше посмотрим.
– А то, что она и твоя дочь, ничего? – Вера не смогла сдержать горечь, которая заполнила не только душу, она просочилась в кровь и отравила её. Бесповоротно.
Как ни странно, слез не было.
Даже намёка на них. Глаза остались абсолютно сухими.
Сколько мужчин за эти долбаные годы «без Тараса» пытались за ней ухаживать? Многие. Десятки! Вера принимала ухаживания единиц. Подпускала к себе и того меньше.
Но каждый знал, что у неё есть дочь! И спокойно к этому относились. Никто не ставил Катю ей в упрек. Ни разу! Ни словом. Ни жестом!
А этот?!
Вера смотрела на Тараса и четко осознавала: конец.
Песочный замок, на который она боялась дышать годами, который холила и лелеяла годами, не просто смыло. Пришел человек, ради которого она его строила, чтобы показать: вон он, смотри какой красивый. Я его сделала собственноручно, я очень хотела, чтобы ты его не просто оценил, а чтобы он тебе понравился. Чтобы ты его полюбил так же сильно и трепетно, как и я. А человек посмотрел на него, отвел в сторону ногу и пнул. Нашел самое хлипкое место. Хватило одного удара, чтобы замок осыпался. Основательно. Под корень.
Вера не дышала бесконечно долгие секунды.
Потом ожила.
Да… В комнате за эти мгновения ничего не изменилось.
На её выпад Тарас отреагировал с тем же убийственно-раздражающим спокойствием.
– Возможно, тебе так хочется думать.
– Что?
Она его на самом деле не поняла.
Он намекал, что она сама не в курсе, кто папа Кати?
Серьезно?!
Тут впору уже было рассмеяться.
Только не было смешно.
Тарас поставил бокал и поднялся.
– Я знал, что рано или поздно ты поднимешь эту тему. Скажем так, я интересовался, кто отец Кати.
Вере казалось, что если сейчас она посмотрит на себя со стороны, то увидит девушку, чьи брови максимально взметнулись кверху в удивлении и застыли по линии середины лба.
Она молча наблюдала за действиями Тараса.
Сукин сын и тут подготовился.
Что он за человек… Что с ним стало за эти годы? А может, она по наивности не замечала ничего? Может, отец был в некотором роде и прав, что отвел его от неё?
Нет.
Не прав.
По крайней мере, не таким способом. Он убирал не возлюбленного дочери, он убирал того, кто мог посягнуть на его бизнес.
Тарас подошёл к столу и взял ещё одну черную папку.
– Для удобства я распечатал документы. Можешь здесь посмотреть. Можешь дома. На свежую голову. Ты сейчас на эмоциях, Вера.
– Я посмотрю, – Вера встала, не заметив, как полы халата распахнулись, обнажая бедра, и как взгляд Тараса голодно метнулся к ним. – Здесь.
– Пожалуйста.
Тарас даже указал на кресло за столом.
Вера прошла, демонстративно села на предложенное место и открыла папку.
– Фото с датами.
Да, Тарас Сабуров был осведомлен. И прекрасно. Он знал всё.
Вернее, не так. Он думал, что знает всё.
