Тарас не помнил, как добежал до края. Не слышал он и подъезжающих других машин. Перед глазами стоял кувыркающийся внедорожник, в котором находилась его дочь. Тарас не остановился, сразу же рванул вниз, ко дну обрыва. Когда-то здесь всё же протекала река, сейчас её осушили. Расстояние с моста до дна вроде бы было и небольшим, местные мальчишки наверняка облюбовали его для развлечений.
Тарасу оно показалось огромным.
Он сбегал, не чувствуя боли в ноге. Внедорожник рухнул набок…
– Катя… Катя… – шептал мужчина, устремляясь вниз. Ноги скользили по грязи и вязли. Упав, проехал на заднице несколько метров, потом снова вскочил и кинулся к машине, которая могла воспламениться в любой момент.
– Тарас!
Он слышал, что его зовут. Но оборачиваться не стал. Для него в эти секунды не существовало никого важнее, чем дочь.
Какой же он идиот… дурак…
Лишь бы с ней всё было в порядке…
Лишь бы она была живой.
Из машины с переднего сиденья вывалился парень лет двадцати пяти. Лицо залито кровью. Он застонал, упал на одно колено. Тарас его сшиб ударом слева. Злость, ярость – всё рванулось наружу.
– Где ребенок?! – рычал он, нанося один удар за другим, опрокидывая его на землю и снова поскальзываясь в грязи.
Позже Тарас поймет, что терял драгоценное время.
Когда он увидел темные волосы Кати… Сердце остановилось. Толчок… Ещё один толчок. Тарас выдохнул и открыл дверь покореженной машины. Первое, что бросилось в глаза, – кровь. Её вид и запах. Катя лежала на полу, зажатая между сиденьями.
– Черт… Катя…
Тарас протиснулся в машину и, стараясь действовать максимально аккуратно, потянул девочку на себя. Та глухо застонала.
Живая…
Главное – живая! С остальным они справятся.
* * *
Его бойцы прибыли на место происшествия пятью минутами позже ребят Дольника.
Тарас вынул Катю из машины и прижал её худенькое тельце к себе.
– Тарас!
– Скорую…
– Какая нахрен скорая! – Павел, такой же грязный, как и он сам, присел на корточки. – Она будет ехать сюда час, а то и два! Савва, ко мне! Ты же мед заканчивал, да?
– Да.
Рядом с ними образовался высокий, худой блондин.
– Посмотри.
Тарас оскалился, чувствуя себя не человеком – зверем. Ему казалось, что если сейчас он выпустит Катю из рук, то её у него заберут. Заберет тот, кто сильнее него, могущественнее! А он не может отдать Катю! Понимаете, не может!
– Эй… Тарас… Мужик, приди в себя… Нам Катю надо посмотреть… У неё кровь идет…
Последняя фраза немного отрезвила Тараса, и он разжал руки, отнимая от груди Катю. Крови было много. Весь правый бок девочки намок, легкая футболка пропиталась, окрасившись в бордовые тона.
– Павел Сергеевич, в больницу надо. На первый взгляд жизненно важные органы не задеты, но мне не нравится бочина. И, возможно, потребуется переливание крови.
Тот, кого Дольник назвал Саввой, стащил с себя футболку и зажал рану на боку Кати.
– Медлить нельзя.
Не чувствуя ног, Тарас поднялся, снова принимая Катю. Никому не отдаст!
– Надо связаться с матерью девочки. Узнать группу крови.
– У нас одна группа, – на автомате ответил Тарас, всматриваясь в бледное личико девочки. Какие у неё длинные ресницы… Как у мамы.
– Отлично. Надеюсь, подойдет.
– Подойдет…
– Откуда такая уверенность, Сабур?
– Я её отец.
Павел вздернул бровь и мотнул головой, никак не выражая своего удивления.
Катя слабо застонала, и Тарас посмотрел на девочку. Можно было подумать, что она уснула, если бы не кровь…
Он словно впервые держал свою дочь на руках.
Спустя пять лет после её рождения.
Но держал же…
Тарас шумно сглотнул, посмотрел на небо, точно там, сверху, мог найти ответы на главные вопросы, потом снова перевел взгляд на Катю.
Дождь прекратился так же быстро, как и начался. Уже когда Тарас спускался в обрыв, ливень закончился. Почему тогда у Кати на подбородке странная капля, как от дождя?
Тарас поднял руку и провел ладонью по левой щеке девочки. Мокрая…
Глава 27
В больнице их уже ждали. Павел по дороге созвонился с одной из лучших клиник, медбратья их встречали на крыльце. Сразу же переложили Катю на катушку и увезли.
– Тарас, понимаю, сейчас не вовремя. Просто дам информацию, – Паша встал рядом и протянул ему сигарету. Тарас взял её дрогнувшими пальцами. Попытался прикурить от своей зажигалки, но ничего не вышло. Павел протянул зажжённую свою. – Тех уродов, что были в машине, наши парни упаковали. Привезут на загородную базу. Освободишься – подъедешь.
– Да.
– Нам как с ними?..
– Беседуйте. Они только исполнители. Мне нужны доказательства. – Тарас посмотрела на друга и добавил: – Неоспоримые.
– Будут, брат. Держись… И, кстати. Прими мои поздравления, отец!
– Да пошел ты, – дружелюбно кинул Тарас.
Вере он позвонил ещё из машины.
Сразу же сказал, что Катя у него и они едут в больницу. Назвал адрес. Скоро Сергей должен её привезти.
– Тарас Витальевич, – к нему вышла медсестра. – Вы нам нужны.
Тарас также сообщил, что согласен на переливание крови, если оно потребуется, а он подойдет в качестве донора.
Так и вышло.
* * *
Вера не помнила себя. Не помнила прошлого, настоящего. Всё время, что она провела в ожидании звонка от Тараса, превратилось в черное пятно.
Она не дышала. Ни жила. Вера перестала быть ровно до того момента, когда услышала от Тараса:
– Катя у меня. Живая. Едем в больницу.
Дальше он попросил передать телефон Сергею, который приехал за ней.
Голос Тараса… Он был, как глоток свежего воздуха! Как луч солнца после самой темной ночи. Вера откинулась на спинку дивана и прикрыла глаза.
Тарас вернул ей дочку. Нашел. Сберег.
Сомневалась ли она, что так будет? Скорее нет, чем да. Знала, что этот мужчина землю перероет, но Катя снова будет с ней.
Вера не заметила, как едва ощутимо улыбнулась. Нет, страх за дочку никуда не делся. Пока она не увидит её, не прижмет к груди, не удостоверится, что с малышкой всё в порядке, тревога никуда не денется.
Но с ней Тарас… И, значит, всё наладится. Всё образуется.
Вера старалась мыслить рационально. Паниковать уже поздно. Её ребенка похитили среди белого дня! Ребенка! Маленькую девочку… Испуг снова сжал железными щипцами сердце.
