– Выпустите меня! Уроды! Твари! – ору, глотая горькие слезы от бессилия.
Опускаюсь рядом с дверным косяком и плачу. Это кажется сном, но, сильно зажмурившись, я вновь оказываюсь в небольшой келье с окнами, закрытыми плотным стеклом с мозаикой.
***
На следующий день приходит та женщина, что остановила меня в коридоре. Она приносит завтрак и проговаривает с сильным акцентом:
– После завтрака познакомишься с остальными.
Я не успеваю задать ответный вопрос, как она исчезает и вновь оставляет меня одну.
Но в бесконечном заточении и правда приходит неожиданное событие. Незнакомка ведет меня по коридору, и мы попадаем через арочный вход в большую просторную комнату. Здесь все будто в гостиной: два огромных угловых дивана, ЖК-телевизор и широкий журнальный столик прямоугольной формы. Пол застлан ковром, в котором сразу же мои голые ноги утопают в роскошном ворсе.
Я осматриваюсь и прихожу в смятение. Обстановка обычная, в восточном стиле с загадочными узорами и таинственно-чувственными арабесками. Пахнет сандалом и ванилью. Но главное не это. Порядка пятнадцати пар глаз тут же устремляются к моему появлению здесь и осматривают с явным недовольством.
Оборачиваюсь и вижу, как моя сопровождающая вновь испарилась словно призрак. В растерянности стою на пороге и думаю, куда мне присесть, и как снова жить в обществе мусульманок, не знающих ни слова по-английски.
– Проходи, не стесняйся.
Я поворачиваю голову и удивленно смотрю на одну из девушек. Она держит в руках расшитую картину и перед ней набор из разноцветных ниток.
– Ты говоришь по-английски?! – я тут же оказываюсь рядом с новой знакомой – Меня зовут Ханна, а тебя?
Она улыбается в ответ.
– Ты давно сидишь взаперти, Ханна, раз так активно ведешь диалог, – она шутит, но без цинизма и злобы. – Меня зовут Элинара.
Я рассматриваю ее. По виду и не скажешь, что она европейка. Черные как смоль волосы до лопаток и карие выразительные глаза. Только потом замечаю, что кожа белая, не смуглая как у остальных, коренных жительниц восточной страны.
– Ты тоже здесь оказалась через продажу на аукционе? – торопливо спрашиваю я.
Элинара приподнимает брови гранитного оттенка.
– Чего?! Нет, нет, – отмахивается она – Я была в гареме одного из шейхов. Противный мужик, который экономил на всем. Даже на нашей одежде. В конце концов, он разорился, и больше не мог содержать гарем. Меня забрал Багир, а других девочек – другие мужчины, тоже более состоятельные.
– Багир, – отрешенно произношу я. Так вот значит, как зовут этого угрюмого великана!
– Да, да, теперь жизнь – сказка! – восхищенно произносит моя собеседница и прижимает в порыве нежности и восторга рукоделие к груди.
Мне хочется съязвить в ответ. Чем оно стало хорошим? Тем, что держат в клетке и разрешают вышивать?
– А эти девушки тоже наложницы? – киваю в сторону заинтересованных взглядов на моей личности.
– Да, у Багира шестнадцать. Ты семнадцатая. Сегодня Зайнира заболела, и осталась в своей комнате, – Элинара рассказывает, и продолжает вышивать серебряной нитью по канве.
Поджимаю губы, сдерживая нервный смешок. Да уж, повезло. Значит, раз в месяц мне придется терпеть этого бородатого громилу в постели и быть покорной и послушной. От мрачности в душе снова поднимается ураган. Как бы не так! Надо все расспросить и попробовать сбежать…
– Не думай, что тебе придется видеть его только раз в месяц, – усмехается она, прочитав мои мысли – Ты новенькая, и скорее всего, будет весь месяц твой в его покровительстве.
– Теперь это так называется, – язвительно замечаю я.
Но девушка не обращает внимания на сарказм.
– Тебе повезло, поверь мне, Ханна. Твои мечты, нужды будут исполняться по первой просьбе. Здесь как за каменной стеной, – Элинара делает аккуратные стежки, и вытягивает нитку из иглы.
«Лучше бы они не исполнялись» – думаю я, и взгляд останавливается на ее вышитой картине.
Ищет ли меня Саид? И знает ли, куда я попала?
– А где мы находимся? В Марракеше? – вдруг вспоминаю я и оживляюсь. Ведь я теряла сознание два раза, и непонятно куда сейчас меня могли привезти!
– Нет, – смеется моя собеседница – Касабланка. А ты что, из Марракеша?
Я не удивлена. Мои приключения и скитания из города в город в восточной стране, похоже, будут длиться еще долго.
Одна из девушек обращается ко мне, и что-то спрашивает на арабском.
Элинара хмуриться, и переводит сказанное.
– Говорит, что у нее есть краска для волос, и она готова поделиться с тобой. Багир не любит блондинок.
Девушка-наложница улыбается, но от нее веет открытой фальшью. В задорных искорках глаз прячется звериная ненависть.
– Спасибо, не надо. Я краситься ради вашего Хозяина не собиралась, – одаряю ее такой же циничной ухмылкой, а Элинара переводит сказанное мной.
Девушка только хмыкает, и уходит к остальным. Похоже, ее дурацкая шутка не удалась. Мне плевать, кого любит и кого не любит наш грозный Господин. Я рада, что нашла собеседницу со знанием своего языка. Элинара сможет мне рассказать о том, как они проводят время, и есть ли возможность выехать в город из нашей добровольной тюрьмы.
Похоже планировать побеги мне придется пока не доберусь до Америки.
***
Вечером меня не покидала тревога. Если Элинара права, то я, как купленная вещь должна была сегодня же ночью принадлежать Багиру. Но никто не пришел. Я провела в тишине полночи, а после того, как сон все-таки сломил мою волю, заснула. Беспокойно подскакивала и оглядывалась по сторонам. Мне постоянно казалось, что в комнате еще кто-то есть.
Позавтракала я без аппетита. Пару кусочков сладкого шекерпаре (печенье на основе миндаля, в центре которого находиться орех – прим. автора) и запила травяным чаем. Невыносимо хотелось кофе. Когда я жила с Ирмой, она варила потрясающий кофе, который я пила с утра с огромным удовольствием.
Мой день повторился. Примерно после полудня меня вновь проводили в общую гостиную, где шестнадцать пар глаз встретили с разными эмоциями. Элинара обрадовалась моему появлению, и начала расспрашивать про ночь с Багиром.
– Никто не приходил ко мне, – отвечала я, пока рассматривала ее вышивку.
Никогда не любила рукоделие, но, наверное, здесь придется заниматься тем, что распускать сплетни и работать руками, дабы не умереть со скуки.
Присаживаюсь рядом, но тут же нас окружают четверо наложниц. Они с интересом рассматривают меня, и что-то тараторят на своем языке. Элинара недовольно переводит:
– Они хотят с тобой познакомиться. Это Аиза, Джади, Малика и Салия, – представляет она по очереди заносчивых девиц.
