Она уходит, а я утыкаюсь в подушку и реву до хрипоты в голосе.
Замкнутый круг, который для меня построил Саид. Украл из отеля, с суррогатным материнством ничего не получилось, а потом…
Поднимаюсь с кровати, нервы звенят как струны и мне срочно нужно привести себя в порядок. Сумасшествие от происходящего настолько близко, что я захожусь истерическим хохотом. Утыкаюсь в ладоши, и смех со слезами душит грудную клетку снова и снова.
– Ненавижу, ненавижу тебя, Саид.
Разум сейчас полностью захвачен эмоциями, и логическая цепочка выстраивается моментом в моей голове. Жалость ядовитым зельем течет по венам, и отравляет еще больше мое существование. Если бы не тот злополучный вечер с Викки в клубе – меня бы никто не похитил. Саид бы получил одну из подружек, и продолжил бы развлекаться с американками, а Далия быть единственной женой. А теперь петля на моей шее затягивалась, и его самоуправство делало черное дело.
Почему Багир не отпустит меня, ведь у нее столько наложниц, которые готовы на коленях за ним ползать! Держит из-за спортивного мужского интереса? Тогда почему бы просто не взять силой, и потом не отправить на улицу?
Вопросы горели яркими всполохами, и через полчаса я ощущала, что у меня поднялась температура, и голова от стресса разболелась вдвойне.
Но время моего пребывания в клинике подошло к концу, и в день выписки ко мне в палату зашел Джамил и женщина. Ее я не знала. Это не та служанка, что постоянно приносила еду и сопровождала меня в общую комнату для всех наложниц. Она была чуть моложе, лет сорока пяти, улыбалась доброжелательно и с уважением. Помогла одеться, пока Джамил принес мои вещи, в которых, как оказывается, меня привезли в бессознательном состоянии в клинику. Полное молчание было словно предвестником казни. Я подчинялась, а сама хотела бежать прочь без оглядки. Но когда мы вышли на улицу, поняла, что побег не удастся.
Черный огромный внедорожник и по бокам от дверей люди в черных костюмах и белоснежных рубашках.
Я вздохнула поглубже. Сопровождение такое, будто Багир предчувствовал мое желание сбежать и нанял амбалов для тотального контроля за каждым шагом.
Джамил сел с водителем, а мы с незнакомкой-служанкой на заднее сиденье. Она протянула мне бутылку с водой, но я отрицательно покачала головой. Руки и ноги дрожали, а обороты сердечных сокращений набирали скорость. Все спокойны и внимательны ко мне, а у меня бушует буря внутри. Угроза Багира вот-вот станет реальностью.
Я пытаюсь отвлечься, и рассматриваю город, но не могу даже запомнить дорогу куда мы едем. Паника и беспокойство бьются в груди злостными волнами.
Сворачиваем в сторону от шумного мегаполиса. Здесь, похоже, элитные коттеджи и виллы, где проживают арабские олигархи. Высокие заборы с витиеватыми узорами вверху скрывают от глаз все великолепие и роскошь. Только загадочные башни или купольные своды, белоснежность которых заставляет вдохнуть поглубже от созерцания роскошного великолепия. Одни только верхушки грандиозных домов и строений говорят о том, что здесь вложены и потрачены сотни миллионов евро.
Приоткрываю окно и чувствую свежий океанский воздух.
Как же я не догадалась! Конечно, же, Багир хочет жить не в душном городе, а на побережье, где квадратный метр земли стоит как все мое имущество в Америке.
Перед нами распахиваются темно-коричневые ворота, и мы заезжаем на территорию особняка Багира. А когда выходим из машины, то я чуть не задыхаюсь от масштабов жилья всеми любимого Господина. Поначалу мне подумалось, что мы приехали в гостиницу люкс-класса, «пять звезд», как принято говорить. Но проходя по гладко вымощенной аллее, я понимала, что ошибаюсь. Конечно, содержать шестнадцать девушек, для каждой выделить комнату – это практически мини-отель, но, видя снаружи виллу, я ощущала себя маленькой и беззащитной пушинкой.
Три этажа были не стандартными, как бывает в других особняках у нас в США. Здесь каждый этаж, казалось, занимал несколько обычных, и от этого площадь и высота увеличивалась в два, а то и три раза.
Мы зашли через парадную дверь и оказались в холле, по масштабу сравнимым с футбольным полем. Я напрочь позабыла про свой страх. Богатая отделка, но с восточным стилем покорила меня и даже заставила восхищаться домом Багира.
Я читала, что арабский дом делится на две половины: женскую и мужскую. В доме Саида я, вероятнее всего, была на женской половине. Там Далия ухаживала за мной, приносила еду и одежду. Саид сам приходил ко мне. Скорее всего, и здесь все девушки и Элинара находились в женской половине. И сейчас вновь отведут мою полупустую келью.
Но женщина тронула меня за рукав, и махнула рукой, указывая следовать за ней.
Я не разбиралась в пространстве дворца арабского Господина, и покорно шла за незнакомкой.
– Как вас зовут? – спросила я в надежде, что она поймет меня, но служанка лишь покачала головой.
Что ж, она или другая с поручением приносить мне еду или одежду – все равно. Главное – планы Багира, который решил, что мое неповиновение будет жестоко наказано.
Она распахивает двери, и я замираю от неожиданности.
Передо мной невероятных размеров спальня с восточными арабесками и шикарным дизайном в стиле арабской ночи.
– Это же не… – я потерянно смотрю на девушку, а она смеется, и делает жест рукой, чтобы я проходила внутрь.
– А как же моя комната? – спрашиваю ее, но знаю, что она не ответит. Сейчас мне просто необходимо с кем-то поговорить, а иначе я точно упаду в обморок от шока.
Она что-то тараторит на арабском и показывает присесть на широкий диван.
Я подчиняюсь, но все еще нахожусь в ступоре. Женщина убегает, жестикулируя вновь руками, а мое ошарашенное состояние начинает постепенно приходить в норму.
Багир угрожал, и я думала, что вместе шикарных апартаментов меня приведут в тюремную камеру, похожую на ту, где очнулась после похищения работорговцами.
Проходит десять минут, и моя новая служанка прибегает с подносом. Аромат еды сразу же возбуждает зверский аппетит. Вместе с ней появляется как привидение Джамил. Он почтительно кланяется:
– Ханна, теперь ты можешь не боятся. Еда приготовлена под тщательным присмотром.
– Присмотром? – мои брови приподнимаются, и я не сдерживаю нервный смешок.
– Да, – отвечает Джамил – Меня просили пока ничего не говорить. Скоро придет Господин и все сам расскажет. Приятного аппетита!
И евнух уходит из моей комнаты.
Раз Джамил намекнул на то, что еда безопасна…
Догадка очевидна. Меня пытались отравить, но вовремя спасли. И я знаю, кто это мог быть. Злобные взгляды, наполненные лютой черной ненавистью, вспыхивают в памяти как кровавые отпечатки. Страх пронзает острой пикой, и аппетит сразу же уходит прочь.
Я подхожу к окну. Узкое, но сделанное почти во всю длину стены, а за ним…
