– Багир, пожалуйста, – хриплю в ответ, и прошу дать мне сына на руки.
Это теперь ценное в моей жизни. Не могу даже думать о том, что нам придется расстаться.
Муж наклоняется, а его глаза становятся бездонными, взгляд наполняется лютой черной силой.
– Пообещай, что не предашь, – говорит он чуть слышно.
– Обещаю, – без раздумий тут же выдаю в ответ.
Прижимаю ребенка к себе, и касаюсь губами смуглой нежной кожи.
Теперь я навеки с Багиром.
Мактуб.
Так суждено.
Глава 12
Время – быстротечная река. Никому не подвластно его остановить, задержать хотя бы на момент, чтобы счастливые часы длились бесконечно.
Моя жизнь – пустыня. Бескрайняя, жестокая. Каждый бархан – переломное событие, что меняет судьбу. Песчинки – секунды, проведенные с Саидом, с Багиром, с моим любимым сыном Кирамом. Ветер меняет жизнь, перетасовывает карты, вносит в привычное течение неожиданные перемены.
С момента рождения Кирама прошло десять лет. Для меня они пролетели как один год. Я смотрю на себя в зеркало и вижу красивую молодую женщину, в глазах которой отражается дерзкая девчонка, случайно оказавшаяся в роскошном дворце одного из богатых арабов, где лишилась невинности, и с тех пор мир для нее перевернулся.
Я не принадлежу себе. Я принадлежу обстоятельствам, людям.
У меня все есть, но нет главного, чтобы согрело душу.
Взаимной любви.
Я не смогла полюбить мужа, несмотря на его бесконечные ухаживания, заботу, жаркие порочные ночи. Моей отдушиной был сын. Но после пяти лет я начала замечать, что он отдаляется от меня. Предпочитает проводить время с отцом, если Багир дома. Если же он на совещании или на работе, просит его увезти к двоюродным братьям или к дяде, старшему брату Багира, Ахлану. Женское общество приводило в уныние сына, и он начинал капризничать. В периоды, когда мальчик злился, он напоминал мне мужа. Суровый недобрый взгляд, нахмуренные черные брови и поджатые губы. Кирам начинал игнорировать любую мою просьбу, делал все наоборот, словно назло. До четырех лет, я лелеяла его, зацеловывала и готова была не отпускать из объятий ни на секунду, а после…
Кирам жестко отвергал мои нежности. Серьезно и строго отвечал:
– Мама, я больше не хочу обниматься.
Помню, что один раз я так расстроилась из-за невнимания сына, что ревела пол ночи у себя в спальне. Это была ревность, смешанная с предательством. Будто в укор моя судьба наказала за то время, когда я хотела сделать аборт. А еще я полностью ощутила чувства Багира. Вернее, свое равнодушие на его пламенные ухаживания. Сын учил меня, показывал ту изнанку, которую я не в силах была увидеть. Я продолжала любить Саида, в том время, когда один из самых завидных мужчин одарял меня и готов был бросить весь мир к моим ногам.
Когда Кираму исполнилось восемь, Багир отдал его учиться в специальную школу для арабских мальчиков. Занятия были практически такими же как в обычной школе, но обычаям и традициям там уделяли внимание в первую очередь. Не было девочек – это непоколебимое стандартное правило. А второе – мальчики тщательно изучали Коран, и знание всех религиозных правил и законов было сравнимо с обучением собственному языку. Идеальное.
Теперь учеба занимала у сына большую долю времени. Я видела его только поздно вечером за ужином, а бывало, что муж и Кирам ужинали где-нибудь у родственников или друзей, а я скиталась по огромному дворцу в поисках компании.
Так протекали мои дни, пока прошлое вновь не решило внести песчаную бурю в тихую размеренную жизнь.
***
– Кирам остается у Ахлана, а мы полетим в Каир, – Багир прошелся по спальне, оглядывая обстановку.
Властный и нахмуренный взгляд не обещал ничего доброго.
– Зачем тебе там я? – удивленно спросила я, оторвавшись от чтения.
– Я хочу, чтобы моя жена присутствовала на рауте, который организует один из моих партнеров по бизнесу – отвечал муж, и сел рядом.
Это поразило и смутило одновременно.
– Багир, ты никогда не брал меня на приемы. И сам говорил, что женщинам там не место, – произнесла я, и тут же настороженно пыталась поймать огонек в его глазах, показавший бы мне настроение мужа.
– Все верно, – спокойно и размеренно отвечал он – но время идет, мы живем в современном мире, где традиции тоже становятся более лояльными. Ты будешь не одна. Будут жены других магнатов.
Багир встал с кровати.
– Будь готова к восьми. Но! – он обернулся, уходя, и черное пламя в зрачках взметнулось разбушевавшейся стихией – Ты должна быть одета как мусульманка. Длинные рукава, воротник, закрывающий шею, платье, не открывающее щиколотки и платок на голове.
Я покивала, и еле сдержалась от грубой иронии. «Мумии в египетском саркофаге сексуальнее меня выглядят» – думала я, когда в комнате вновь воцарилась тишина.
Мы летали уже с Багиром и Кирамом на светские мероприятия. Но я всегда оставалась в отеле. Муж и сын уходили, а я наслаждалась сменой обстановки.
Однажды мы были в Марракеше. У Багира намечено важное совещание и деловая встреча с потенциальным покупателем. Вечером всех пригласили на ужин, но я в резкой форме отказалась. Мне стало жутко. Я боялась увидеть Саида, и понять, что слаба в своих обещаниях. Воля рухнет, а вместе с ней и моя возможность быть рядом с сыном. Багир это тоже понял и не стал настаивать. Они ушли, а мне принесли ужин в номер. После я тоскливо разглядывала ночные огни, загорающиеся на Медине, и вспоминала, как почти десять лет назад бегала по темным переулкам в поисках спасения. Эта картина тяжелого груза памяти так живо предстала у меня перед глазами, что полночи я не сомкнула глаз.
Если бы я не сбежала, если бы осталась, был бы вариант вернуться обратно в США. Отправил ли меня Саид или после смерти Далии, я бы стала законной женой? Допустили бы его родители, чтобы он женился на девушке не своей религии? И тут же усмехнулась в ответ собственным мыслям. Саид не спрашивал, он делал, как это делал Багир.
Очнувшись от нахлынувших воспоминаний, я заторопилась, и позвала Мариам помочь собрать мне вещи.
Роскошный бизнес-джет уже ждал нас в аэропорту.
Все время перелета Багир решал дела по телефону, и со мной почти не разговаривал. Казалось, что он чем-то обеспокоен, или даже рассержен.
Но я отмахнулась от мрачных мыслей. Я действительно ни разу не была именно на арабском приеме, где будут все вместе, и мужчины, и женщины. Предвкушая торжество, углубилась в размышления, и не заметила, как пролетело время.
В номере сразу же отправилась в душ и потом в спальню. Багир же еще сидел с документами, и свет не гас до трех ночи. Тревожное странное чувство меня охватило утром. Я позвонила Лиаре, которая присматривала за Кирамом.
