– Спасибо, – отмахнулась я, прекрасно понимая, что все дело в очередных бессмысленных правилах этикета, – сама дойду!
– И все же позвольте отвести вас.
Я устало посмотрела на принца. Снова этот официальный тон!
– Давай уж без этих церемоний, договорились? Иначе как-то по-детски выходит: то по углам меня зажимаешь, то принимаешь образ милого мальчика и начинаешь обращаться ко мне на «вы». Может, не стоит надевать эти маски, когда рядом никого нет?
И вот совсем стало удивительно, что моя речь пришлась по душе Себастьяну. Даже больше. Губы его высочества тотчас же расплылись в коварной улыбке:
– Значит, ты не против наших… встреч?
– «Встреч»? – переспросила скептично. – Не смеши меня! Домогательств.
– Некоторым женщинам нравятся домогательства, – нисколько не растерялся он, ловко пользуясь ситуацией, чтобы в очередной раз притянуть меня к себе.
Меня же вновь замутило.
– Только не говори, – уперлась руками ему в грудь, – что собираешься целовать меня после такого!
И мой взгляд невольно скользнул по рвотным массам, от которых, показалось, вырвет повторно. Принца тоже. Его лицо тут же перекосило, после чего меня моментально выпустили, еще и отпрянув как от прокаженной. Не ожидая такого, пошатнулась, будучи лишенной опоры рук Себастьяна.
Мог бы и не так яро выказывать свое пренебрежение. В конце концов, это он меня отравил своими морскими гадами! И даже платочка не предложил!
– Ладно, я пошла, – между тем непринужденно сообщила я, радуясь тому, что самочувствие немного улучшилось и меня уже не так сильно штормит.
– И все-таки не стоит отказываться от помощи, – мягко улыбнулись мне, – такая прекрасная леди не может…
А-а-а! Опять! Опять это лизоблюдство от принца.
– Знаешь, – раздраженно перебила чуть не начавшуюся тираду его высочества, – ты ведешь себя как человек, которого только-только оторвали от материнской груди!
– Не понял…
– Отчаянно хочешь заменить на мою! – рявкнула я и, пока принц удивленно хлопал длинными ресничками, видимо, переваривая данную информацию, попросту ретировалась.
Слава небесному Нектарину – этот конь не стал за мной гнаться. Однако не будь я самой неудачливой феей, если бы мои приключения так легко закончились!
До спальни я не дошла. И что самое обидное – оставалось до этой самой спальни совсем немного, как передо мной возник знакомый сажотрус.
– О, это уже входит в привычку! – весело отозвался загорелый и местами перепачканный сажей парень, прислоняя к стене длинную лестницу. – Не думали, что пора изменить место встречи?
Я и отвечать не стала, как его черные брови вдруг сдвинулись на переносице, а сам он втянул ноздрями воздух и удивленно спросил:
– Почему пахнет рыбой?
Мигом покраснела. Вот же… мистер Тактичность!
– Потому что, – скрестила руки на груди, – его высочество хотел меня отравить!
Никогда в жизни больше не стану есть никаких морских деликатесов!
– Да вы ходячая катастрофа! – всплеснул своими лапищами сажотрус, невольно создавая облачко пыли и грязи.
– Слишком поспешный вывод для человека, который видит меня всего второй раз в жизни.
Парень задумчиво почесал подбородок.
– Понял, – не стал спорить сажотрус, после чего протянул мне свою замызганную ладонь. – Пойдемте?
Помимо воли скривилась, не в силах отвести взгляд от грязной руки.
– Вы выглядите не лучше, – скептично подметил сажотрус мою реакцию.
Вспыхнула. Схватила за ладонь и обиженно сказала:
– Ты сама вежливость!
Он улыбнулся. Затем повел меня почему-то не к спальне, а на какие-то нижние, чуть ли не подвальные этажи, где интерьер дворца с каждым нашим шагом становился все более убогим. Стены и вовсе сужались с геометрической прогрессией. На винтовой лестнице я плечами касалась стен, почему-то думая только о том, как здесь сможет пройти более упитанный человек. Та же Ивушка не спустилась бы по этой жуткой и неудобной лестнице!
– А! – вдруг догадалась я, вспоминая темную сторону людей. – Ты хочешь завести меня в подвалы и там изнасиловать?
– О боги! – с неподдельным ужасом посмотрел на меня сажотрус, словно взывая к моему чувству вины. – Откуда в вас столько непристойного недоверия?
Между тем чувства вины у меня не было.
– Предупреждаю, я могу и ответить! – решила все-таки донести до него эту важную информацию.
Так… на всякий случай.
– Интересно как? – рассмеялся сажотрус. – Встречным предложением интима?
Будь я сейчас в теле феи, клянусь, прокляла бы!
– Мне интима и с его высочеством хватает.
У парня от того, каким безнадежным тоном я это произнесла, аж брови на лоб полезли.
– Он вам что-то сделал? – уже другим тоном, серьезным, спросил он, резко останавливаясь, крепко и одновременно аккуратно беря меня за локоть.
– Да нет, – поспешила успокоить я, замечая в его зеленых глазах ярость, смешанную со страхом… за меня?
Впрочем, не смогла, чтобы не добавить:
– Пока!
А что? Вполне возможно! Принц постоянно распускает свои ручонки. Кто знает, до чего в итоге все дойдет, если этот гад в самом деле решит перейти черту заигрываний.
– Если что – можете сразу докладывать мне! – горячо сообщил сажотрус, однако я заверила, что и сама способна отбить атаки слишком ушлых кавалеров.
Как оказалось, моего нового знакомого звали Ренар. Двадцать шесть лет. Чуть больше шести месяцев как работает у короля. Прекрасная «подробная» биография. Будь я менее амбициозна, забрала бы такое сокровище себе!
– Леди, а у вас язык как помело! – весело сказал Ренар, осуждающе прикрыв глаза и покачав головой.
– Знаешь, это не я несколько минут назад распиналась, расписывая, какая я замечательная!
– Так, может, расскажете… – подмигнул мне сажотрус, сворачивая в маленький коридорчик, – какая вы замечательная?
После остановился перед добротной деревянной дверью. Потянул за железное массивное кольцо и открыл для меня святая святых! Кухня для слуг! Небольшая и скромная. Зато убрана начисто! И внутри никого.
Не стесняясь, первым делом я собственнически обследовала территорию в поисках воды. Мне просто необходимо было умыть лицо! Помимо воды также нашлись мыло и полотенца. Так что некоторое время я стояла над ведром и миской, занятая ополаскиванием последствий жуткого ужина. После, тщательно вымыв и вытерев насухо руки, обернулась к Ренару. Он все это время сидел за длинным столом, что тянулся вдоль стены и сворачивался буквой «Г». Когда же я закончила и уселась рядом с ним на высокий стул, он вдруг встал и заговорил, словно слуга перед госпожой, еще и склонился, шут гороховый!
