— Не волновало тогда, не волнует и сейчас, — очень тихо произнес, потом дернул на себя, положил руки мне на попу, сжал и врезал в свои бедра рывком, ощутимо. А мне захотелось так же, но чтоб без этих внезапно выбешивающих брюк. Попыталась отстраниться, но он не дал. Олег внимательно проходился глазами по моему лицу, остановил взгляд на губах.
— Бестия, клянусь, ты доиграешься у меня!
Я приоткрыла губы в ожидании моего заслуженного поцелуя, но он наклонился и поцеловал плечо. Проделал дорожку влажных поцелуев до уха, прикусил мочку — а у меня в ответ кольнуло внизу живота. Поцеловал и чуть лизнул то самое местечко за ухом, от которого я «еду» — вцепилась пальцами в его плечи. Сделал шаг назад, поднял руку, провел пальцем по щеке, губам, медленно по шее и к груди, чуть сжал сосок, перешел на другую, проделал тоже самое. А я поняла, что не могу вот так стоять, без опоры. Я сейчас просто рухну. Табун мурашей, бежавших по коже вслед за его рукой, превратился уже в одно большое, невесомое покрывало, которое дарило острые ощущения, накрывая целиком и полностью, раздражая все-все рецепторы на моем теле. Мне казалось, коснись он даже просто моих волос и я взвою, настолько градус моего возбуждения зашкаливал! Но он был неумолим, следя за своей рукой, периодически поднимая взгляд на мое лицо, он провел по ложбинке между грудей, по животу и ниже.
— Олег, — прохрипела я. Он посмотрел в упор, но не остановился, продолжая выписывать круги. — Я….не могу больше.
— Да, — очень хрипло, опаляя дыханием, — я чувствую, вся мокрая. Хочешь.
— Да.
— Время сегодня у нас отняла, зачем? — неожиданно спросил и надавил на точку, заставляя подняться на цыпочки, а потом вновь мягко, круговыми движениями, дразня, и будто наказывая.
Я вцепилась в его руку, пытаясь удержаться на ногах, остановить или, наоборот, ускорить темп. Но моя хватка не могла повлиять на задуманное им и он продолжал.
— Он трогал тебя, как я? — и вновь умело нажал на эту точку, подвигая меня еще на шаг к пику.
Я не могла отвечать, закусила губу, стараясь устоять на трясущихся ногах.
— Ну? Трогал? — опять спросил хрипло, надрывно дыша, вновь чуть прикасаясь.
Но я молчала. Управлять голосом, равно как и телом, я уже не могла.
Он внезапно убрал руки и отошел, а меня повело — тут же подхватил под локоть. Я попыталась сфокусировать взгляд, но резкость была нарушена. Неутоленное желание, прекращение этой потрясающей пытки, несущееся по венам возбуждение — все это не давало мне прийти в себя. Шаг, собака, всего лишь шаг меня отделял от получения такого желанного оргазма! А он…И осознание, что из-за него мое тело неудовлетворенно ноет несколько привело в чувство.
Крепко взял за руку и повел. Я запнулась, и если бы не его поддержка, обязательно упала бы. Быстро подхватил на руки и понес в такую знакомую спальню. Аккуратно положил, отстранился, принялся снимать с себя одежду. Я из-под опущенных ресниц наблюдала за этим невольным стриптизом и мне до одурения нравился открывающийся вид. Пошевелилась, пытаясь скинуть обувь, но он остановил одним коротким словом:
— Оставь, — не своим, очень низким голосом произнес.
А я поняла, что, «наказывая» меня там, в столовой, он испытал не меньшее возбуждение, чем я. Он на такой же грани, ему срочно требуется разрядка, именно поэтому его руки трясутся, расстегивая рубашку, именно поэтому грудь вздымается от прерывистого дыхания. И быстро мобилизовавшись, я перехватила инициативу в этой игре, заставила его лечь на спину. Он наблюдал за моими действиями тяжелым, затуманенным взглядом. Я же сделала над собой усилие, чтобы тут же не забраться сверху и начала медленно, немного лениво изучать его. Подобно художнику, выводила пальчиками рисунки на его рельефной груди, закрепляя результат губами и языком, иногда прикусывая кожу, и тут же слизывая след от зубов, спускалась ниже к животу, вызывая у него остановку дыхания, доходя до низа, дразня и вновь возвращаясь наверх. Я чувствовала, как дрожь пробегает по его телу от моих прикосновений, отзываясь спазмами внизу живота. Этот танец затянул меня. Я испытывала какое-то потрясающее чувство, имея полную власть над ним, над его телом: держала его на лезвии, не давая упасть, но и не разрешая взмыть вверх. Несколько раз он сделал попытку дернуть меня на себя, но безуспешно — я умудрялась останавливать его.
Но все имеет свой предел, так и здесь: картина практически дорисована, не хватает завершающего штриха. Чуть прикасаясь, скользнула своим телом по его, села сверху. Он рвано выдохнул, а я направила его в себя. Медленно раскачиваясь, я нашла то самое направление, когда важна не скорость, а техника исполнения. Олег крепко сжал мои бедра, но не пытался задавать темп. Каждый толчок вызывал спазм, каждое движение — неимоверное чувство какой-то ошеломительной прозрачности. Именно это слово пришло на ум, когда я взмывала медленно ввысь. С каждой волной мне казалось, что я становлюсь все прозрачнее — еще немного и я разлечусь на атомы и от меня ничего не останется. Но плевать, я должна увидеть свою галактику. Я чувствовала, как он увеличивается во мне, как его пальцы сильнее сжали мои бедра, и вот оно, то финальное, то к чему мы шли чрезвычайно медленно, чрезвычайно остро, чрезвычайно чувственно, балансируя на том самом лезвии.
Я рухнула на него, меня била дикая неконтролируемая дрожь, сердце громыхало, закладывая уши. Кажется, я даже на какое-то мгновение отключилась. Когда обрела способность моргать и вроде даже почти нормально дышать, я приподнялась на руках, не спеша с него слазить, а он и не торопил. Улыбнулась немного дрожащими губами и посмотрела в его глаза, но они оставались серьезными. Он протянул руку и чуть подрагивающими пальцами убрал прядь волос с моего лица, вновь притянул к себе и поцеловал нежным, до одурения мягким поцелуем. Я почувствовала, что опять начинаю заводиться. Ого, быстра я, однако, сегодня. Но душ — мне срочно необходимо туда попасть. Чуть отстранилась.
— Олег, мне надо в душ.
— Мммм, всем надо, — продолжая блуждать руками по моему телу, пробормотал он.
— Всем — не всем, а я пошла, — оттолкнулась руками и перекатилась на кровать.
— Может, вместе?
— Ну уж нет. Требую перерыва, — остановила я Борисова и продефилировала в ванную комнату.
***
Когда Марина исчезла за дверью в поисках ванной комнаты, я вновь откинулся на подушки и уставился в потолок. В моей голове бродили мысли, какие-то точно бродили, но я не мог ни одну поймать за хвост. Она выбила из меня способность мыслить, способность действовать, на какое-то время я почувствовал себя безвольной куклой в ее руках. Она, как тот самый умелый кукловод дергала за ниточки — то приближая к финалу, то так же умело отдаляя от него. Несколько раз я пытался ее остановить и перенять инициативу, но она одним ловким движением вновь лишала меня всякой силы воли. Как назвать то, что у нас сейчас было? Секс? Наверное. Но это было глубже. Намного глубже!
