В какой-то момент я отключилась от реальности. Понимала, что мужчина несет меня вглубь своего жилья, а потом ставит под теплые струи воды.
Вода была чистой, а я чувствовала себя грязной и раздавленной.
— Не трогай меня! — выдохнула я на грани истерики. Но мужчина был глух и нем к моим просьбам.
Так же, не спрашивая о моих желаниях, обмотал полотенцем и отнес в кровать.
Я свернулась клубочком, отчаянно желая, чтобы Мэт Фуллер навеки исчез из моей жизни.
Но он не исчезал. И теперь я видела только темные стороны этого человека.
— Это ты сжег мою квартиру и приказал избить моего брата? — прошептала я в темноту.
Не рассчитывала на ответ. Тишина затянулась. Но потом хриплый голос буквально разорвал мою душу на части, если от нее хоть что-то осталось.
— Он тебе не брат, — произнес Мэт.
***
Сон не шел. Сигареты не спасали. Как и выпивка.
В голове все еще слышались хриплые стоны девчонки. И все, о чем я мог думать — ее тело теперь принадлежит мне. Полностью. И никому больше.
Только моя.
И это убивало. Потому что еще два часа назад я считал ее девкой, готовой прыгнуть в койку к любому, начиная от Гоши, заканчивая Седым.
А теперь все изменилось, когда убедился, что я — единственный хренов ублюдок, который касался ее.
Всего одна мысль, что девчонка будет спать в другом месте, в чужой постели — изменила все, выпустила зверя на волю.
Зверя, которым являюсь.
Сидел на крыше «Фуллерита», словно чертов коршун. А потом вынул телефон из кармана брюк.
Короткий звонок, и долгий час ожидания.
Свет фар рассек темноту. Машина замерла перед воротами. Охрана пропустила ночного гостя. А я спустился с крыши.
— Что случилось, Матвей? — произнес профессор, а я, возможно, в первый раз в жизни впал в ступор.
Мотнул головой и пошел вглубь дома. В темноте безошибочно отыскал путь, ведущий в мою комнату, где спала сейчас девчонка.
Дарина. Я никогда не называл ее по имени. Даже в мыслях. А теперь назвал.
Доктор бросил на меня долгий взгляд. Я знал, что именно он видит на моем лице.
Но было плевать. Сейчас ночь, и даже я имею право на слабость.
Вышел из спальни, прикрыв за собой дверь.
Очередная бутылка виски попалась под руку. Хотелось пить. Но горячительная жидкость казалась водой. Ничто не притупляло мыслей и воспоминаний.
Светлов вышел, спустя полчаса. Лицо старика прорезали глубокие морщины.
— Был бы я моложе, Фуллер, разукрасил бы твою физиономию под хохлому, — произнес профессор, не глядя на меня.
И ушел.
Спустя секунду, я перешагнул порог спальни.
Девчонка лежала, свернувшись в комок. Под одеялом не разобрать, где голова, а где ноги. Я знал, она не спит.
Уйти бы, сделать вид, что все именно так, как и должно быть. Что она ничем не лучше других. Такая же, обычная, как и те, что побывали здесь до нее. А лучше — прогнать из дома! Да, лучше заставить ее уйти. Снять для нее квартиру. Дать денег. И забыть обо всем.
Но знал, что не выйдет.
Сел на пол, опираясь спиной о стену. Нутро ныло от ненависти к самому себе.
А мозги плыли. Идеально построенный план катился к чертям.
Хотел подняться на ноги и уйти. Но конечности не слушались.
Череп стремительно рвало на куски, словно кто-то раздавил его стальными тисками.
Знал, что вот-вот отключусь. Боль просто убивала.
Не понял только, как оказался лежащим на спине. Но даже сквозь туман чувствовал короткие и рваные касания по щекам, лбу. Словно чьи-то холодные ладони настойчиво пытались привести меня в сознание. Но тщетно.
Глава 16
Пробуждение не принесло ничего хорошего. В голове звенело, словно череп давили тисками, качественно и долго.
Разлепил глаза. Осмотрелся.
Выходит, спал я у себя, но на полу. По большому счету, такой расклад не удивил. Удивило наличие одеяла и подушки под головой.
Минуту лежал, прислушиваясь к ощущениям собственного тела. Могло бы быть и хуже. Руки-ноги двигались — уже радость.
Перевернулся на бок. Желудок прошило волной тошноты. А взгляд замер на стакане с водой, стоящем в метре от меня, и на флаконе с таблетками.
Судя по названию, пилюли приволок доктор. Значит, старый хрыч ночью возвращался. Выходит, девчонка его вызвонила. Больше некому.
Дура. Ведь могла бы и не звонить.
С трудом поднялся на ноги. Звон в голове хотелось прогнать единственным работающим способом. Но до барабанов нужно было еще доползти.
Душ был ближе, чем гараж.
Ледяные струи били по телу, прогоняя остатки сна. Мышцы начинали мелко дрожать, но я намеренно не прибавлял температуру воды, предпочитая стоят и терпеть.
Глове становилось легче, и каша из обрывков воспоминаний превращалась в четкие действия.
Не вытираясь, а лишь обмотав бедра полотенцем, пошел на кухню. Крепкий черный кофе — пункт номер два на пути, когда смогу ощутить себя человеком, а не ходячим трупом.
Проходя мимо спальни, заметил, насколько идеально заправлен плед на кровати. Даже складок не было. Словно никто никогда и не спал на ней.
Отчего-то я даже не сомневался, что девчонки нет в моем доме. Она сбежала. И, судя по всему, мне предстоял мужской разговор с Феликсом. Характер у пацана такой, плюнет на всю субординацию, страх и без оглядки бросится на защиту родного человека.
За это и уважал.
Затекшие от долгого сна на полу мышцы на плечах разминал, пока шел на кухню. Да так и замер с поднятой рукой.
Девчонка стояла спиной ко мне, что-то помешивала в кастрюле на плите и свободной рукой упиралась в каменную столешницу.
Порадовался, что мои босые ступни не создавали шума, и Дарина не заметила, что я бесцеремонно нарушил ее уединение.
Какого, спрашивается, хрена, она не убежала с рассветом?!
Так было бы легче. Но нет, Даря стоит на моей кухне, охренительно сексуальная, босая, в моей футболке, и что-то там варит.
Что же она делает, твою ж мать?!
Туже затянул полотенце на бедрах. Всего секунду думал, вернуться за одеждой, или плюнуть на все. В конце концов, девчонка в моем доме. Осталась, не сбежала.
Сел на высокий стул. Всего пара секунд — и Дарина поймет, что уже не одна.
И, я был уверен, ее фигурка превратиться в комок нервов и страха.
