Многие отстали, но король, Леннард, пара мужчин из свиты его величества и я продолжали держаться. Вскоре секач начал сдавать, мужчины обнажили мечи. И Брошар с ещё одной собакой набросились на зверя, решившего дать последний бой.
Вот сейчас он кинется на одного из нас. Я скорее почувствовала это, чем подумала. Может, Леннард или король таким образом решили избавиться друг от друга? А что? Несчастный случай на охоте, и никто не виноват. Судьба!
Его величество, словно подслушав мои мысли, обернулся и хотел что-то крикнуть, но тут секач ринулся под ноги моей лошади.
Она испуганно заржала и встала на дыбы. Какое-то мгновение я ещё пыталась удержаться в седле, а потом полетела вниз. Было ощущение, что меня толкнули в грудь, я медленно падала спиной в пропасть.
«Хорошо, что не вижу бездну», – подумала я, внезапно ощутив резкую боль во всём теле. А потом пришла темнота.
Глава 18
1
Я очнулась в своей комнате. Пока не открыла глаза, казалось, что смотрю кошмарный сон, в котором вынуждена играть чужую роль при королевском дворе, а в питомцах у меня болотная выдра с упоительно мягкой и нежной шёрсткой.
Открыв глаза, увидела, что лежу в своей спальне, и всё привидевшееся случилось на самом деле.
– Ваша милость, как мы рады! – начало было всхлипывать Кэти, первой заметившая, что я очнулась, но сидевшая рядом Анабель сделала знак сестре, чтобы та не мешала. Вивиен, будто только и ждавшая моего пробуждения, а до этого сидевшая на стуле с самым скучающим видом, встала и тихо выскользнула из спальни.
– Что со мной? – спросила я, удивившись тому, что не чувствую боли. Только лёгкий озноб, как при простуде.
Я хорошо помнила, что случилось до падения. Король Джэр обернулся и бросил какой-то серебряный хлыст в Леннарда, но тот растаял в воздухе. Я же ощутила толчок в грудь, да такой сильный, что дыхание сбилось, а в глазах потемнело.
А потом резкая боль, словно меня сбил грузовик или переехал танк. Последним воспоминанием было зловонное дыхание зверя и его жёлто-белые клыки перед моим лицом.
– Всё в порядке, ваша милость, – чинно ответила Анабель, поднося к моим губам травяной отвар. Девушка помогла мне сесть на подушки. – Силы скоро к вам вернуться. Когда я готовилась в послушницы Храма Единой Богини, нас обучали основам целительской магии.
– Это всё Анабель, – закивала Кэти. – Она вернула вас из страны теней.
– Не говори глупостей! – Впервые я слышала, как младшая сестра строго одёрнула старшую. – Я ничего не сделала. Когда госпожу принесли, она была почти в порядке.
– А когда это случилось? И кто меня принёс? – в голове у меня был десяток вопросов, на которые хотелось немедленно получить ответ.
И главный из них – как так получилось, что я ничего не сломала и не поранилась? Точно помню запах и вкус собственной крови во рту.
Сёстры переглянулись, Анабель молча взяла из моих рук опустевшую чашку и отошла в глубь спальни, к столику у окна, где была разложена мини-лаборатория средневекового алхимика.
Какие-то трубки с разноцветной бурлящей жидкостью, спиртовка и каменная ступка с пестиком для растирки трав.
В спальне было светло, и только над моей постелью царил полумрак.
– Его высочество, – прошептала Кэти, поправляя мне подушку под спиной. – За ним следовал этот его худой и молчаливый слуга, всё пытался сказать, что мог бы и сам вас донести, но его высочество был непреклонен. Он сказал, чтобы мы ухаживали за вами, пока не очнётесь. И что опасаться нечего, вы просто оступились в лесу и ударились о корягу головой.
– Сколько я провела так, в беспамятстве?
– Меньше одной ночи. Сразу было видать, что просто крепко спите. А мы уж как заволновались, когда услышали о несчастье на охоте!
– Король пострадал?
– Что вы, ваша милость. Упаси Боги! – всплеснула руками Кэти. – Его величество вернулся с триумфом. Говорят, собственноручно заколол огромного вепря прямо в сердце, да с одного удара! И подарил её величеству шкуру громадного зверя!
– Её милости нельзя много разговаривать, – предупредила Анабель, и в этот самый момент в комнату влетел родитель Арисы.
Ну что за манера врываться в спальню к дочери, когда та только пришла в себя! Немудрено, что настоящая Ариса была тихой и пугливой, как домовая мышь.
– Как ты посмела, о неблагодарная дочь?! – завёл он заученный монолог, и я испытала острое чувство дежавю.
Вот так же было и в моё первое пробуждение в теле Арисы. Только тогда родитель на ругательства не скупился, да пару пощёчин влепил, а сейчас, видимо, поостерёгся. Всё косился на сестёр-горничных, а потом привычка грубить победила осмотрительность, и он рявкнул:
– А ну вон! Чтоб не заходили, пока не разрешу!
Сёстры сделали книксен и хотели было удалиться, как родитель Арисы, ничуть меня не стесняясь, хлопнул Кэти по заду, приговаривая:
– А ты всегда такая рукастая и крепкая? Может, и на что другое сгодишься. Прислужишь мне лично! – хекнул лорд Фрэнсис, поглаживая бородку.
Да, как говорится, можно вывезти милорда из деревни, но деревня в милорде давно пустила корни и убираться прочь не собиралась.
Стоило двери за сёстрами затвориться, как лорд преобразился. С показным рвением заглянул в каждый угол и подпёр стулом ручку, чтобы никто не вошёл. А потом самолично подвинул кресло ближе к кровати и уселся не как обычно, развалившись, а наклонившись ко мне, всем видом выражая живейшее участие в предстоящем разговоре.
Лицо лорда Фрэнсиса посмурнело, он нахмурился так, будто я совершила самый большой проступок в жизни. Гораздо более серьёзный, чем попытка утопиться в Проклятом омуте.
– Говори скорей, что там произошло! Я с тобой сейчас не как отец говорю, а как со… сочувствующий.
Конечно. Он хотел сказать «соучастник», но вовремя одумался.
– Я упала с лошади. Король нагнал секача, но тот развернулся и напал первым. Дальше всё произошло так быстро, что и заметить не успела. Вроде бы его величество достал какой-то хлыст, а моя лошадь взвилась на дыбы.
– Та самая спокойная кобыла, которую принц подарил? Это он нам подгадил, а ты, дура несчастная, ещё его защищала!
– Зачем ему моя смерть? – спросила я, чувствуя, как холодеют пальцы, сжавшие край одеяла.
Неужели Леннард хотел, чтобы я умерла? Так не терпелось жениться на Рьяне? Да нет, это глупо. Будто он обязан у меня разрешения спрашивать!
– Что смотришь воловьими глазами? Так и есть. Видел, что король к тебе неравнодушен, не сегодня завтра затащит в койку, да и обрюхатит, тогда у опального принца и надежд не останется. Если королева родит дочь, а ты сына…
Родитель Арисы понизил голос до едва слышимого шёпота и всё оглядывался, словно ожидал, что на плечо вот-вот ляжет рука инквизитора или стражника. Всё одно: такие речи – государственная измена.
