Я снова рассмеялся:
— Еще одна профессиональная тайна. Будешь со мной
откровенна?
Она откинула назад волосы и закивала, ее сверкающие глаза
благоговейно смотрели на меня.
— Буду, Эд, буду, — прошептала она, прильнув ко
мне и нежно меня целуя.
Еще через мгновение она подобрала юбку и выпрыгнула из
машины.
Я сидел, еще чувствуя на губах ее теплый поцелуй, и вдруг до
меня дошло, что я, в сущности, ничего не знаю об этой девушке. Ничего, кроме
одного-единственного предупреждения, полученного мной от человека,
поплатившегося за это жизнью. Но зато я хорошо знаю: где-то в бурлящем чреве
гигантского города обитает человек с обвислыми складками на лице, жирными
губами и ледяными глазами и у этого человека есть две бумаги, которые я должен
заполучить во что бы то ни стало.
Тогда же, сидя в машине, я поклялся, что раздобуду эти
бумаги и освобожу девушку с родинкой от грозящего ей обвинения в убийстве. Мир
слишком тесен для нас двоих — для меня и этого жирного негодяя. Мне предстояла
схватка не на жизнь, а на смерть.
Я медленно вел машину по бульвару. Мне не хотелось
возвращаться в свою квартиру. После того что произошло в доме Л.А. Дэниэлса,
после обнаружения подлинного завещания Брандиджа жирный негодяй, вообразивший
себя хозяином преступного мира, поймет, что проиграл. Подставив под нож и пули
двоих его верных сообщников и подменив завещание, я тем самым бросил ему вызов.
Теперь столкновение с этим человеком неизбежно.
Мрачно улыбаясь, я откинул верх авто. Прохладный ночной
ветерок обдувал мое раскрасневшееся лицо, я бесцельно вел машину по ночным
улицам в поисках нового убежища, где можно было бы спокойно разработать план
предстоящих действий.
