Дариус следовал за мной по пятам. Он не сказал за всю прогулку ни слова, шёл задумчивый и молчаливый. Тоже мне кавалер, кто ж так свидания организовывает! Может, он впервые в жизни пригласил девушку на романтик? Вполне возможно с его-то всегда и везде на всё готовым гаремом.
Остановившись посередине, я облокатилась на перила и стала вглядываться в лазурную безмятежную гладь озера. Вода была настолько прозрачная, что было видно, как у самого дна плавали и спешили обитатели озера по своим важным рыбьим делам. День был теплым, в небе жарко светило овальное Маро, как назвал его Дариус, ветерок тихо перешептывался с кронами футуристических деревьев, инопланетные цветы источали сладкие ароматы. Вся эта идиллия погружала меня в расслабляющую негу.
Как вдруг под мостом промелькнула тень человеческих размеров и странной формы. Не успела я испугаться, как она уже исчезла из поля моего зрения. Но буквально уже через минуту позади нас, с плюхающим звуком, что-то ударилось о доски и с тихим шипением стало приближаться. Как все нормальные девочки, я конечно же, испугалась, развернулась к Дариусу и вцепилась в него, как голодающий в последний кусок хлеба. Крепко обхатив его за шею, сцепила руки на мужской талии, уткнулась носом в шею и боялась даже дышать. Мой будущий, надеюсь всё-таки спаситель, успокаивающе стал поглаживать по спине и тихо нашёптывать всякие утешительные милые глупости, а параллельно с этим одной рукой что-то там жестикулировать за моей спиной.
После очередного его пасса руками, над безмятежной гладью озера поплыл тонкий, чарующий, женский голос. Я аж выбралась из своего живого, так приятно пахнущего укрытия, чтобы одним глазком убедиться в отсутствии слуховых галлюцинаций. Выглянув из надёжного укрытия, встретилась глазами с настоящей русалкой.
- Русалка? - спросила у Дариуса, заглядывая ему снизу вверх в бескрайние синие омуты. Какие же они у него красивые. - Какие красивые у тебя глаза! - вдруг произнесла я вслух. И тут же зажала рот в испуге ладошкой. Вот блин!
Он рассмеялся низким бархатистым смехом и прижал к себе покрепче.
- Но это ничего не значит, так и знай! И даже ни на что не надейся! И не мечтай! Ты просто очень красивый мужик. А секса у меня не было целый год, ты только представь себе, год! Ой! - да, что же это со мной?
- Да понял, я понял! - продолжал он веселиться за мой счёт. - Это не русалка, это сирена - Даноли. Ее пение уникальное, оно оказывает особое действие на своих слушателей. И это большая редкость встретить ее в нашем мире. Только Вильгельм знает, чего ему стоило заманить её в это озеро.
Даноли полулежала на мосту, уперевшись руками в деревянные доски и продолжала петь свою волшебную песню, чарующим, нежным голосом. И печальные ноты ее грустной баллады, находили живой отклик в моей израненной душе. Не знаю о чем она пела, но печаль её была такой же горькой, как и моя.
Мужчина, словно подслушав мои мысли, тихо зашептал мне на ухо:
- Она поет о своей безответной любви, о горькой разлуке, о несбывшихся надеждах, о предательстве и о потере веры в счастливое будущее.
Волнистые волосы сирены спускались голубым каскадом с моста и качались на воде, создавая причудливые тени. Глаза её ярко-изумродного цвета были обращены в небо, словно там она видела всю историю своей несчастной любви. Ее голос звучал сильно, с надрывом и на последних словах песни она резко оборвала себя на полуслове и замолчала. Перевела взгляд нам за спины и хотела было спрыгнуть в озеро, как раздался повелительный голос императора:
- Даноли! Подожди, не уплывай! У меня к тебе есть небольшая просьба.
Сирена замерла, посмотрела сначала на Дариуса, потом на Вильгельма и когда встретилась взглядом со мной, на ее лице отразилось столько ненависти и боли, что я невольно отшатнулась. Она меня ненавидит? Да за что? Когда я успела перейти дорогу сладкоголосой сирене! Но посмотрев на Дариуса, на его понимающую ухмылку, на то, как он переводит взгляд с императора на Даноли, картинка сложилась: это о нём она пела свою печальную песню о неразделённой любви, она его любит, а Вильгельм явно не питает к ней в ответ столь нежных чувств. Да, он вообще не воспринимает ее, как девушку. Смотрит на нее, как на бездушную вещь. А я-то тут при чём?
- Познакомься, это Эва. Та самая девушка, о которой я тебе рассказывал. И ей очень нужна твоя помощь, - тем временем заговорил император. - Так как ни подруг, ни близких у нее нет в нашем мире, будь любезна, удели немного своего драгоценного времени, чтобы каждый день петь для неё. Твой очаровательный голос очень благотворно повлияет на ее скорейшее выздоровление.
Даноли снова бросила на меня острый, с неприязнью взгляд, обдала волною пренебрежения, поджала недовольно свои розовые губки, но перечить не стала. Интересно, хоть один из мужчин заметил её странное отношение ко мне. Я повернулась к одному - стоит как ни в чем не бывало, мило ей улыбается. Посмотрела на второго, та же картина. Вот, мужики, ничего дальше своего носа не видят. Да, эта сирена, затянет свою волшебную песню, запоёт меня до беспамятства, а потом по-тихому загрызет своими острыми длинными клыками. Я читала у них именно такие, хоть на вид и обычные белые жемчужные зубки.
- Я не хочу! Моё самочувствие уже пришло в норму, не нужна мне никакая сиренотерапия, - начала я отнекивался от такой сомнительной дружбы.
-А ты умнее, чем кажешься. - вдруг подала голос эта певичка. - Я, даже если бы захотела, не смогла причинить тебе вреда, - и по ее глазам было видно, что ещё как захотела бы! - Я давала клятву императору, что никогда не сделаю больно его родным, близким и любимым.
- А я здесь при чём? - уставилась на неё с непониманием.
- Она не знает? - выдохнула Даноли. И даже подползла поближе, чтобы лучше видеть лицо мужчины.
- Не смей! - предостерегающе проговорил император.
- А-ха-ха-ха-ха! А Дариус, твой лучший друг, соратник, брат по духу?
- Догадывается, - зло бросил Вильгельм.
На этих словах Дариус дернулся, как от пощёчины.
Вот и момент истины настал для него. Император даже не отрицает, что вознамерился уничтожить его своим поступком, своей любовью к чужой женщине. Ведь он, как никто знает всю серьезность ситуации с проклятием.
Глава 13
- Да о чем вы говорите? Я ничего не понимаю! - сколько можно слушать это испорченное радио. - Объяснит мне кто-нибудь, что происходит?
- Эва, дорогая! Это недоразумение, не обращай внимания. Я всё улажу. Тебе не о чем волноваться. Пойдем обратно, уже давно пора обедать, ты ещё слишком слаба. Пошли в зеркальце заглянем, проверим, как твои дети, - Дариус покрепче прижал к себе, и стал уводить подальше от этого жуткого озера, от мрачного императора и от хитро улыбающиейся русалки. И знает же, на что давить. Дети. Да, я ради них в одну секунду забуду и о чудесной женщине-рыбе, и о императоре, и о тебе, милый Дариус. Но с этой озёрной оперной дивой, я ещё поговорю, раз уж она все равно по каким-то таинственным причинам не может причинить мне вред.
