- Ты звонил таксисту?
- Звонил, - кивнул Ермилин, перехватывая сумку с вещами Егора, - подъезжает уже.
- А охране?
Марк хмуро кивнул. Порыв ветра взъерошил его волосы и брызнул в лицо колючими каплями измороси, вынуждая поморщится. Я протянул руку и накинула капюшон плотной толстовки ему на голову.
- Заболеешь, - тихо произнесла, смущенно отворачиваясь от внимательного взгляда.
Яркий свет фар осветил пересекающую лес дорогу, минут через двадцать. К этому времени мы втроем уже заметно нервничали, да еще и охранник подозрительно косился из будки и хмурился.
- Звиняйте! - первым делом виновато пожал плечами невысокий полный мужичок-таксист. - Мотор барахлит, по скорости не рассчитал.
- До Тарасовки хоть доедем? - поинтересовался Марк, кладя сумку с вещами в открытый таксистом багажник.
- Да чего же не доедем-то? - добродушно улыбнулся тот в ответ. - Доедем конечно! Только гнать не буду. Но вы ж, молодые люди, никуда не торопитесь?
Мы торопились, но говорить об этом не стали. Лучше поедем медленно, но хотя бы точно будем знать, что до поселка доберемся и не сломаемся где-нибудь на середине пути. Гарантии, что во всей местной службе такси не одна машина - не было, а добираться сто километров пешком никто не хотел.
- Ася, - Егор потянул меня за собой на заднее сиденье, так и не отпуская руки.
Марк захлопнул за нами дверь, а сам уселся вперед, продавливая старое кресло. Ремень безопасности пристегнуть не удалось. Таксист пробормотал что-то про старую клячу и сломанный замок, и Марк просто махнул на него рукой, попросив поторопиться.
Мужчина оказался крайне болтливым, и даже поздний час не усмирял в нем жгучего желания поговорить о насущных проблемах. Марк даже что-то отвечал на его эмоциональные речи, а вот мы с Егором прижались друг к другу и задремали. Мотор громко шумел, холод проникал через щели и вынуждал тело покрываться мурашками. Минут через двадцать по стеклам и крыше забарабанили первые крупные капли. Сначала несмело, будто разведывая обстановку, а потом яростно, превращаясь в самый настоящий ливень. Разбуженный Егор встрепенулся. Я тоже проснулась и тут же перехватила в зеркале заднего вида обеспокоенный взгляд Марка.
- Вот это льет, - громко присвистнул водитель, стараясь перекричать шум дождя и скрип дворников, стирающий влагу с лобового стекла. - Ребятки, этак мы с вами тут на ночь застрять можем, ежели дорогу размоет.
Егор испуганно покосился в окно, за которым стояла кромешная тьма, и теснее прижался ко мне.
- Все хорошо, - я приобнял мальчика за плечи: - Не бойся.
- Я не боюсь, - нахмурился Егор.
Конечно, соврал, но спорить я не стала. Порадовалась только, что в попытках доказать свою смелость, он не отодвинулся подальше от меня. В отличии от мальчика я не скрывала - мне было страшно.
- Трясетесь? – обернулся к нам Марк и хитро улыбнулся: - Ай-ай. Трус – спортсмену не товарищ!
Я в очередной раз восхитилась его выдержке, умению держать себя в руках и даже шутить в подобных случаях, а Егор обиженно нахохлился. Он собирался что-то возразить тренеру, но машину неожиданно резко повело в сторону.
25
Время тянулось, будто кусок резины. Дождь с яростью барабанил по железной крыше, а где-то вдалеке перекатывались по низкому небу тяжелые раскаты грома. Молний было не видно, поэтому оставалась надежда, что гроза все же обойдет нас стороной. Дверь хлопнула и в салон, мало беспокоясь о его чистоте, ввалился раздраженный и грязный Марк. Водитель, что пытался завести машину, пока Ермилин толкал её сзади, виновато покосился на парня и развел руками:
- Звиняйте, - повторил он излюбленное слово: - Дорога - в кашу. Вчера дождь был, и позавчера. Дорога и без того за день еле-еле просохла, а тут опять ливень. Ничего удивительного…
Марк пытался отлепить от черной куртки ошметки вылетевшей из-под колес грязи и молчал. Парень понимал, что водитель не при чем, но скрывать раздражение было сложно.
- Надо ехать, - буркнул он, захлопывая наконец дверь.
Шум стал тише, а холодные потоки воздуха покинули салон. Ермилин взъерошил грязные волосы и раздраженно дернул себя за проколотую мочку уха.
- Так как же ехать-то? - всплеснул руками таксист: - Сейчас из лужи выберемся - в следующей опять застрянем. За трактором надо! В деревню.
- Пешком? - ужаснулась я. - Через лес?
Водитель пожал плечами и печально вздохнул:
- А другого пути нет. Если до утра дождь не прекратиться, то, куда уж деваться. Пойду.
Марк на всякий случай еще раз достал телефон и проверил, но сети по-прежнему не было. Дурное предчувствие снова сдавило моё сердце, а мысль, что весь мир против того, чтобы мы отвозили Рассказову Егора, снова обосновалась в испуганном разуме.
- Ну что, - со вздохом пожал плечами водитель. - Уж звиняйте, но ночевать здесь будем.
Он вздохнул и приглушил мотор. Фары тоже погасли, окончательно погружая всё вокруг в непроглядную тьму. Я сглотнула, а Егор уже не скрывал страха и откровенно ко мне жался.
- В смысле здесь? - голос Марка прозвучал угрожающе хмуро: - Посреди дороги? С выключенными фарами? А если кто поедет и влетит? Нас же не видно ни черта!
- Вряд ли еще дураки найдутся, - буркнул в ответ водитель, но быстро добавил: - Да и не разгонится никто по такой дороге. Ежели кто и поедет, нас заметят, хорошо не на повороте встряли.
Я отчаянно высматривала в темноте силуэт Марка с переднего сиденья. Почему-то он казался далеким, хотя сидел на расстоянии вытянутой руки.
- До утра точно не тронемся. - продолжал водитель: - Будем пытаться сейчас выбраться - бензин только посадим.
Звучал логично, но сама мысль заночевать в старой развалине посреди тёмного леса ужасала. Вот только выбора другого не было, и мы все это понимали. Ермилин пробурчал себе под нос что-то неприличное, и вдруг снова вышел. Я со страхом наблюдала, как парень обходит машину, но с облегчением поняла, что он просто хочет сесть рядом. Когда дверь с моей стороны открылась, и мокрый Марк попытался протиснуться в узкий проход, я не стала сдерживать облеченную и совсем не своевременную улыбку, в темноте её все равно не было видно.
- Холодно там, - будто в оправдание пробурчал Ермилин, залезая внутрь.
Мы с Егором подвинулись, освобождая для него место, а парень быстро сел и с грохотом захлопнул за собой дверь.
От него веяло холодом и влагой, но я все равно прижалась к его боку, с облегчением выдыхая. Марк положил на спинку сиденья руку, одновременно приобнимая меня и похлопывая по плечу жавшегося ко мне Егора. А мне даже стыдно не было, я обвила его торс свободной рукой и уткнулась носом в плечо, не сдерживая давно мешающий дышать всхлип.
