- Ребят, ну вы и наделали шума, - Рома пожал руку Марку и потрепал по голове Егора: - Что за фигня происходит? Нас полиция весь день шерстила!
- Вы же не сказали им ничего? - испуганно спросила я.
- Нет, конечно, - Леся тяжело вздохнула и протянула мне мою сумку. - Они уехали только часов в шесть. Ребята, объясните, что случилось? Егор, ты как?
Девушка присела перед мальчиком и положила ему на плечи руки, внимательно вглядываясь в лицо, словно собиралась там прочитать ответ на свой вопрос. Акимов вздохнул и на всякий случай упрямо вздернул подбородок:
- Марк Александрович и Ася меня не похищали!
Парни переглянулись и дружно хмыкнули, а Леся только головой покачала.
Таксист все еще терпеливо ожидал нас в машине, недовольно бросая взгляды на грозовое небо. Мы забрали у ребят сумки и деньги, кратко рассказали о произошедшем, на логичные восклицания, что можно вернуться и показать полиции, что Егор жив и здоров, и никто его не похищал, вздохнули и помотали головами. На самом деле, этот выход из ситуации для нас был бы самым простым, но в голове все еще вертелось предупреждение Акимова, что, если с ним что-то случится - родственники не пощадят единственного наследника. Даже думать о таком не хотелось, и мы с Марком приняли единогласное решение временно прятаться, пока ситуация хотя бы немного не прояснится.
- Ну, вы едете? - таксист все же не выдержал и после очередного громкого раската выглянул в открывшееся окно. - Застрянем по дороге, кто тащить будет? Я?
Парень был груб, но прав, уезжать надо было немедленно. Ехать мы собирались к автобусной станции в райцентре, а оттуда в глухую деревню в соседнем районе. Не знаю, чтобы мы делали, если бы Марк вовремя не вспомнил, что у его дедушки именно здесь живет друг-сослуживец. Они с Варей частенько приезжали к нему в гости вместе с дедушкой, и хорошо его знают. Ермилин был уверен, что тот не откажет ему в помощи, а искать нас там специально никто не догадается.
Попрощавшись с ребятами, я крепко взялась за руку Егора и уже садилась в машину, когда монотонный шум ветра нарушил громкий крик:
- Стоять!
Марк, который придерживал нам дверь, вздрогнул. Леся с Ромой вздрогнули и обернулись, и теперь мы все видели, как со стороны ворот к нам бегут трое парней. Впереди всех, размахивая длинными руками несся Ерохин, и именно он орал на весь лес.
- Твою ж мать, - выругался Роман, дергая Лесю за руку и утаскивая за собой к зарослям орешника, а Марк рявкнул таксисту:
- Фары погаси!
Скорее от неожиданности, чем от страха парень выполнил просьбу и только после этого возмущенно кашлянул, но Марк не обратил на это никакого внимания. Он обернулся к друзьям и шепотом рявкнул:
- Валите, пока они вас не заметили!
Я с ужасом наблюдала, как ребята вламываются в разросшиеся кусты, а Ермилин в это время, подтолкнул меня в спину:
- Ася, чего застыла? Лезь!
Времени было мало. Я забралась в салон, все еще крепко держа за руку Егора, а Марк захлопнул за нами дверь, открыл переднюю и напряженно замер. Первые капли дождя громко забарабанили по железной крыше, и все еще стоявший на улице парень поморщился. Я не сразу поняла, чего он выжидает, но быстро догадалась, когда через минуту Ермилин, наконец, залез в машину, а преследователи были так близко, что мы уже четко могли разглядеть в темноте их силуэты. Рома с Олесей уже убежали, а Марк до последнего ждал, чтобы Ерохин попытался сначала погнаться за нами, а не бросался сразу следом за ребятами. Если они успеют вернуться на территорию до того, как их поймают, то парень просто не сможет ничего доказать.
- А теперь гони, - спокойно проговорил Ермилин таксисту.
Тот недовольно покосился на пассажира, но послушно завел автомобиль. Дальний свет ослепил бегущих к машине парней, а заревевший мотор заставил броситься в разные стороны.
- Стоять! - снова рявкнул опомнившийся и бросившийся к такси Ерохин, но машина уже обдала его взметнувшейся из-под колес грязью.
- Заплатите по двойному тарифу, - мрачно сообщил нам таксист и свернул на ближайшем повороте.
32
Дмитрий Егорович, о дружелюбии которого Марк распинался несколько часов подряд, встретил нас крайне необычным способом: резко скрипнувшие не смазанными петлями деревянные ворота, дуло охотничьего ружья, что уперлось прямо в лоб Марку, едва различимый запах перегара, забавно мешающийся с запахом недавно распустившихся у забора ромашек и злобно сдвинутые на глубоко-морщинистом лбу густые седые брови. Зрелище не для слабонервных, особенно после двух часов блуждания по лесу и почти потерянной надежды найти сторожку лесника, куда, по словам бывших односельчан Дмитрия Егоровича, старик переехал уже пять лет назад.
Это только поначалу Марк был воодушевлен, убеждая нас, что так даже лучше и в потерянной посреди чащи сторожке меньше шансов найти беглецов, но уже через сорок минут блужданий проклинал на чем свет стоит и лесника, и лес, и свое решение приехать сюда. В другой обстановке я бы, наверное, спорила с ним и от всей души наслаждалась бушующим вокруг летом и невероятной природой, которую видела первый раз в жизни, но сегодня усталость и нервное потрясение не позволяли обращать внимание на подобные вещи. Вместо радости в душе царила тревога и даже попытки Ермилина сгладить ситуацию не всегда удачными шутками и попытками травить вполне смешные анекдоты не спасали.
Сторожку мы нашли, когда уже почти отчаялись. Тут же обрадовались, подумав, что удача нам наконец-то улыбнулась, но быстро об этой радости забыли, не успев даже постучать в высокие деревянные ворота. Хозяин, казалось, будто ждал нас за забором и появился буквально в ту же секунду, как Ермилин занес кулак.
- Дед Дим, - Марк скептически покосился сначала на оружие, потом на Дмитрия Егоровича и осторожно отвел пальцем дуло вниз. - Чего людей пугаешь?
Старик прищурился и вернулся оружие обратно, грозно рявкая:
- Ты кто такой?
Ермилин на всякий случай шагнул чуть в сторону, скрывая нас от взгляда лесника, и мрачно сообщил.
- Марк я. Ермилин. Ну, дед Дим, вспоминай!
За эти долгие секунду, что старик думал, я едва не потеряла сознания от страха. Вдруг мелькнула мысль, что Марк мог ошибиться и привести нас к другому человеку, или лесник вообще уже давным-давно забыл, как выглядит парень. Но Дмитрий Егорович прищурил выцветшие глаза, поскреб седую щетину и, наконец, растянул бледные до синевы тонкие губы в улыбке.
- Матерь Божья! - ружье было небрежно отставлено в сторону, а широкоплечий и высокий Марк сжат в стальных объятьях.
По рассказам Марка, Дмитрию Егоровичу было около восьмидесяти пяти, но на вид было невозможно дать и шестьдесят. Крепкая фигура и рост выше двух метров делали его похожими на великана из какого-нибудь фильма. Только немного блуждающий от алкоголя взгляд портил общее впечатление, но слова старик говорил связно и не заикался.
