- Пап, - голос стал совсем тихим.
Я подошла к отцу и взяла его за сухую морщинистую руку. Тот обиженно цыкнул, но поднял на меня рассеянный взгляд. С близкого расстояния я заметила царапины на его подбородке и щеках. Папа, видимо, снова проигнорировал новую бритву, что я купила совсем недавно, и брился старой, именной, которую ему вручили в честь награды «за доблесть в службе» бывшие коллеги. Это случилось уже более семи лет назад, но он все равно упрямо продолжал раз в полгода доставать её из шкафа и бриться, серьезно раня при этом сухую кожу. Однажды я попыталась выбросить подарок, но отец тогда смертельно обиделся и полдня сидел у мусорного бака, перерывая пакеты и пытаясь отыскать его.
- Потерпи немного, хорошо? - попросила, через силу улыбаясь. - Пожалуйста.
Он наконец тяжело вздохнул, снова покачнулся и кивнул, а я облегченно улыбнулась и несмело протянула ему планшет.
- Может отнести в ремонт? Я заберу завтра сама.
Отец с сомнением протянул руку и забрал гаджет.
- Ладно, - произнес, тоже улыбаясь тонкими и почти белыми губами. - Что не сделаешь ради любимой дочки.
Я благодарно кивнула, наклонилась и чмокнула отца во впалую щеку.
- Спасибо! Только не забудь им сказать, что он нужен завтра. Они попросят доплату в три сотни за срочность, но я сама заплачу. Пап, обязательно скажи. Иначе я просрочу заказ.
8
Я пожалела о своей просьбе уже на следующий день, когда стояла перед деревянным прилавком и испуганно смотрела на молодого удивленного парня в красном форменном поло. Тот в ответ хлопал глазами и разводил руками, мол, ничего поделать не могу, дело уже сделано.
- К-к-как продал? - голос сипел, а сжатые в кулаки ладони покрылись липким холодным потом.
Я не могла поверить, что папа правда так поступил. Проблемы с алкоголем тянулись уже много лет, но за всё это время, как бы трудно нам не было финансово, он никогда не выносил ничего из дома. Мамины украшения, которыми мы оба безумно дорожили, всегда лежали в шкатулке книжного шкафа, а планшет на письменно столе. Это были единственные наши ценные вещи, и, если бы он хотел что-то продать, то давно бы сделал это.
- Мы, честно говоря, и брать-то такое старье не хотели, - парень смотрел на меня удивленно. - Кто ж его перекупит? Бесплатно даже не возьмут.
- Зачем тогда взяли? - я закусила губу и едва сдержалась, чтобы не застонать от отчаяния, сдавившего грудь.
- На запчасти, - пожал плечами продавец.
- А я могу обратно выкупить? – взмолилась с надеждой: - За те же деньги? Или... - осеклась, но через секундную заминку скрепя сердце продолжила: - Или доплачу. Только немного…
Продавец неловко почесал макушку и мотнул головой:
- Извините. Мы его уже разобрали.
Из магазина выходила, ссутулившись и едва сдерживая слёзы обиды. В голове не укладывалось, как могло такое произойти, и почему папа вдруг так поступил? Что он сделал с деньгами? Отнес к дяде Андрею и пропил? Но почему сейчас? Обиделся на наш вчерашний разговор? Решил отомстить? Что произошло вообще?
Я плотнее закуталась в широкую серую ветровку, набросила на голову капюшон и засунула в руки в глубокие карманы. Хорошо хоть сегодня на улице было пасмурно и прохладно, так что можно было не бояться перегрева. Теперь о заказе такси нельзя было даже думать, а значит, меня снова ждал путь через половину города. Вот только сейчас, при тяжелых мыслях о том, что я лишилась единственного способа заработка, даже вероятность идти по людным улицам одной не так пугала. А вот от понимания, что нам совсем скоро нечего будет есть, а свет и воду отключат, если мы не заплатим вовремя, тело бросало в холодную дрожь.
Я злилась на папу. Злилась так, как не злилась уже давно. И в то же время, как и в каждый другой подобный раз, я злилась на себя и чувствовала уколы совести, болезненно терзающие душу. " Себя в первую очередь вини, Ася. Если бы не ты..." - крутилось в голове снова и снова.
Мобильник старый модели мрачно завибрировал в кармане. Я прикрыла глаза, сглотнула горький комок и ответила на звонок.
- Ты хоть понимаешь, что натворил? - проговорила сипло, даже не пытаясь скрывать отчаяние. - Понимаешь? Как мы теперь жить будем?!
Я давно не повышала голоса, тем более на улице, но сейчас не сдержалась. В трубке несколько секунд царило молчание, а потом знакомый голос предположил:
- Долго и счастливо? Знаешь, никогда не нравилась это дополнение про «умрем в один день». Печально как-то звучит, не находишь?
Я в ужасе распахнула глаза и отняла телефон от уха. Незнакомый номер. Ася! Сумасшедшая, как ты могла взять трубку, даже не посмотрев, кто звонит?!
Хотя, что за вопрос? Конечно, могла, ведь у меня в телефоне были только номера отца и Егора. С заказчиками я связывалась через социальные сети, а друзей и родственников у нас не было. Егор тоже почти никогда не звонил, а сразу приходил ко мне домой, если хотел поговорить.
- От-т-ткуда у т-т-тебя мой ном-мер? - и почему я постоянно в разговоре с ним начинаю заикаться?
- От-т-т верблюд-д-да, - передразнил меня Марк.
Не знаю почему, но вышло это у него совсем не обидно. Даже успокаивающе. Давящая на горло обида на отца вдруг ослабила хватку, и стало чуть легче дышать.
- Что стряслось то?
- Ничего.
- Ну да, я так и подумал, - скептически протянул Ермилин. - Ладно, тихуша, все равно ведь не расскажешь.
Я вздрогнула. Прозвище знакомо резануло по ушам и заставило затравленно оглядеться по сторонам.
- Не называй меня так, - попросила тихо, но настойчиво.
Марк тяжело вздохнул, но ничего на это не ответил.
- Так откуда у тебя мой номер? – уточнила, намеренно делая свой голос бесцветным: - И что тебе нужно?
- Три дня назад ты была дружелюбнее, - пожаловался Марк: - А сейчас колешься, как ёжик.
Я сжала губы и промолчала, а Ермилин как ни в чем не бывало продолжил:
- Твой телефон мне дал Егор. И звоню я тоже по поводу него.
- Что-то случилось? - тут же встрепенулась я. - Что с Егором?
- Да с ним-то все нормально, - голос Марка неожиданно стал растерянным, словно парень и сам не совсем понимал, что происходит. - А вот папашка его опять чудит.
- Что такое?
- Привел сегодня Егора и сказал, что ему очень нужно встретиться с нами. Со мной и с тобой. Где-то на «нейтральной территории».
