– Как это? – прошептала я. – Да быть не может! Значит, моя мама… да ерунда! У меня же папа был! Родной. Биологический, в смысле!
Милокот громко хмыкнул и принялся точить когти об ножку гигантского гриба. А дракоша опустил глаза вниз и закрыл лапками лицо.
– Я понимаю, милая, – мягко произнесла Доля. – Это тяжко. Сердечко твое сейчас испуганной птахой в груди бьется. Но правда – она в том, что твоя мама была влюблена в другого до свадьбы. Ну и понесла от него. Только пропал он. Сгинул. Растворился, едва узнал, что ты уже у мамы в животе живешь. Потому как задание свое выполнил. А тот, кого ты за отца почитаешь, был редкой порядочности человеком. Он тебя за свою родную кровиночку признал, поклялся, что никогда тебя этим не попрекнет, и на твоей маме женился.
Земля вдруг как-то сама поплыла из-под ног и я плюхнулась на траву.
– Отдышись, красавица моя. Это еще не все! – Доля достала из кармана большущий пряник и сунула мне в руки. – Вот, поешь сладенького! Полегчает тебе.
10 Глава. Кажется, я влюбилась
– Не нужно, спасибо! – я отмахнулась от пряника. – Что дальше?
– А дальше, голуба моя, явил Горал свое истинную натуру, подлую личину свою, можно сказать. Задумал он сам стать Фатумором, причем давно задумал, с самого начала. А другом Азара лишь прикидывался. Зависть черная да горькая его сердце до косточек обглодала. Когда-то его род драконий был наделен королевской властью над семи мирами Коврами Судьбы, и слыл самым известным и могущественным во всех мирах. Так и звали их Великими Драконьими Королями семи миров.
Но предки Азара дедов Горала с трона сместили. И Горал прикинулся, что согласен, чтобы так все до конца веков и было. А сам план мести вынашивал. Как только свергли Фатумора, он убил его, чего Азар не хотел. Азар думал просто заточить Фатумора в темницу. Горал переиграл Азара, смерть лютую ему приготовил, да только сбежал Азар, и с тех пор прячется. Но самое главное: похитил Горал Прялку Судьбы. Ту, что к Зеркалу Судьбы привязана была. Когда Фатумор смотрел в Зеркало Судьбы, в нем появлялась золотая пряжа, которая превращалась в золотые нити, идущие из сердца Судьбы. Эти нити попадали в Прялку, и золотая нить ткала Ковер Миров. А теперь Прялка спрятана, нитей мало, на всех не хватает. А пока Судьба не производит новую пряжу, ее становится все меньше. Поэтому до выбора нового Фатумора введен режим экономии нитей Судьбы во всех мирах.
– Судьба экономит? Тоже мне новость! – хмыкнула я. – Может, для вас всех это невидаль. А для меня правда жизни моей бедовой. Для меня Судьба вообще режим карточек ввела. Хотя другим она плюшки подбрасывает. Пэрис Хилтон, например, живет и не бедствует. Хоть и дура, зато знала, в какой семье родиться.
– Понимаю я, девочка, грусть-кручину твою. Только на чужой каравай рот-то не разевай.
– На чужой? – я не выдержала и кулаком с размаху стукнула по ножке гриба.
Милокот от неожиданности пискнул и взлетел по ножке вверх на шляпку.
– Это мой каравай! Мой папа точно бы стал олигархом. К этому все шло.
– Не стал бы, – тихо сказала Доля. – Не позволили бы. Твою судьбу заранее просчитали да скроили. Ты – дочь самого Фатумора. Того, что Горал убил.
Земля как-то странно качнулась и ушла из-под ног. Небо перевернулось и упало на меня, придавливая всей своей изумрудной тяжестью.
– Алиса! – дракоша метнулся ко мне, и, ухватив за секунду до падения, истерически замельтешил крыльями, пытаясь удержать.
Доля пришла ему на помощь и подхватила меня с другой стороны. Вдвоем они уложили мою ватную тушку, ставшую вдруг неподъёмной, на мягкую траву.
– Я-то думала, что ты крепче, – Доля обеспокоенно подложила руку мне под затылок. – А ты кисейная барышня, оказывается. Хрясь – и с ножек скувыркнулась.
– От таких новостей кто угодно завалится, – огрызнулась я. – Всегда знала, что живу не своей жизнью. Доктор Чуйка мне это регулярно нашептывал. А теперь выясняется, что мою настоящую просто подменила Судьба. У меня украли мою жизнь и вместо это впарили чужую.
–Такие ощущения бывают у всех, – сказала Доля. – Многие чувствуют, что это не их жизнь, не их судьба, но изменить ничего не могут.
– Верните мою жизнь! – я вскочила на ноги. – Я. Хочу. Назад. Свою. Жизнь.
– Ничего нельзя вернуть, девица, – Доля поднялась и отряхнула от травинок сарафан. – Но можно скроить заново. И для этого ты и нужна Азару и всем нам. Только ты можешь заставить Горала вернуть Прялку.
– А в космос без скафандра слетать не нужно, нет? Если что, вы не стесняйтесь. Я могу и мир спасти по дороге. Чего уж мелочиться? Просто подойти к Горалу и вежливо попросить его отдать Прялку. И знаете, что-то мне подсказывает, что он сразу согласится. Может быть, он даже этого ждет. Главное: сказать ему "пожалуйста".
– Ты не ерепенься, милая, а слушай. Горал не знает, кто ты. Но догадывается, нюхом чует, что ты особенная. Вокруг тебя вертится. Всё узнать пытается, что в тебе такого необычного. Это интуиция, каждому сильному магу присущая. А Горал очень сильный маг.
– Ага. Это я уже поняла, что он ко мне неровно дышит.
– В том-то все и дело, голубица моя. Что нам не надобно, чтобы он неровно дышал, а надобно, чтобы он в тебя влюбился по уши. Только тогда он откроет свое сердце.
– А мне и с закрытым не дует, – мрачно пояснила я.
– А всем остальным совсем худо, когда его сердце закрыто. Потому что Прялка Судьбы в его сердце спрятана.
Что-то Доля совсем заговорилась. Бред какой-то!
– Как можно в сердце спрятать Прялку? – я едва удержалась, чтобы не покрутить пальцем у виска.
– Можно. Если дракон уверен, что ни одна живая душа до его сердца не доберется, – Доля взмахнула рукой и из ее рукава выпорхнули крошечные сердечки и хороводом закружились возле меня. – Сердце каждого мужчины – это целый мир. Вселенная, можно сказать. А ключик в руках только той единственной, что эту Вселенную отопрет. А дракон в любви остается мужчиной: сам выбирает, кому сердце отдать. Вместе с Прялкой. И кого сделать богиней. Как любой мужчина, в сущности. Ты ведь хотела сердце своего олигарха заполучить, чтобы он тебе весь свой "Форбс" на тарелочке с голубой каёмочкой преподнес? И с драконом так же. Только вместо "Форбса" у него Прялка Судьбы. Но пока выбор его не в твою пользу. Шамтару он выбрал. Еще не влюбился в нее, но уже пытается. Сам себя уговаривает, что она ему будет лучшей парой.
