Я внутренне вою, и наружу прорывается легкий скулеж.
Делаю отчаянную попытку поторговаться:
- Отпустите… пожалуйста, и я… я расскажу, о чем был разговор! Это важно…
Вместо ответа, я чувствую давление на анус, на этот раз раскаленной головки члена.
Нет-нет-нет! К такому я не готова!
И он не проникает внутрь.
- Твоя наглая попочка недостаточно разработана. Но рвать я тебя не буду. Хоть ты и виновата.
Толстый ствол скользит чуть ниже и упирается в мокрую щелочку. Закусываю губу, сама насаживаюсь. Я бесстыдно и неуместно влажная, а теперь, когда анальная кара миновала, еще и благодарность чувствую…
Боже… Что же это со мной такое…
Под его напором я упираюсь руками в стену.
Он трахает меня, беспомощную и скованную, то жестко и безжалостно, то медленно и тягуче. А мне приятно, и я сладко скулю, ведь это не наказание, это приятная пытка.
Мои руки начинают затекать, но вот Деймос ускоряется, делает мощные, быстрые толчки на всю длину и сдавленно рычит, кончая.
Какое-то время поглаживает меня по спине, потом отходит и отстегивает меня.
Разворачивает, прижимает к себе, целует. Я мелко сотрясаюсь в его руках.
- Рассказывать нет нужды, Алика. У меня установлено приложение, которое записывает все разговоры.
Его глаза многозначительно блестят.
Глава 35
Деймос протягивает мне пушистое полотенце и выходит из кабины.
Я вытираюсь, одеваюсь. Обнимаю себя руками. Трясу головой. Смотрюсь в зеркало исподлобья. Что же за фигня, почему я позволяю так с собой обращаться? Я ли это вообще? Хочу разбить свое отражение, врезать оплеуху, чтобы одумалась уже, пришла в себя.
Хватит.
Решительно распахиваю дверь и вижу его силуэт в дверях комнаты. Одетый, стильный, с иголочки.
Останавливаю его:
- Подожди.
Он оборачивается. Смотрит, как я подхожу.
Я останавливаюсь в паре шагов, задираю голову, требовательно вглядываюсь ему в глаза:
- Если ты слушал телефонный разговор, то знаешь, что папа ничего не делал с Дианой. И ты должен был услышать, что я его отговаривала от Дика. И… Даже если так… то, что тебе нужно от меня? Ты сказал - не играть с тобой в эти игры. Но… Я не дрессированная собачка, чтобы вилять хвостом и облизывать руки, когда меня запирают в комнате и лупят. Забрал меня в плен, используешь, как хочешь и… и что? Я должна играть по твоим правилам? Серьезно? Унижаться, просить телефон, разговаривать на громкой связи, просить меня отпустить и вот это вот все. Просто ответь. Зачем? Одно время мне казалось, что я понимаю, но теперь… - воздух кончается и я замолкаю.
Деймос едва уловимо вздыхает. Берет меня за руку, возвращается на диван. Какое-то время молчит, смотрит перед собой. Наконец переводит взгляд на меня:
- Я так привык.
- О! Отличный ответ. Все объясняет, - я не скрываю ершистых ноток.
Он усмехается краешком рта, кладет руку мне на голову, но я уворачиваюсь. Лицо Деймоса снова приобретает серьезное выражение:
- Цель – оправдывает средства. Знаешь такую фразу?
- Знаю. Но я с ней не согласна.
- Есть еще: победителей не судят. Ты не согласна, но оглянись. Кто я и кто ты? Я всего добивался с нуля. Я так привык. Без сомнений идти к цели. Цель – действие – результат. У меня не было богатого папочки с комфортным гнездышком.
Хмурюсь.
- К чему эти фразы? – спрашиваю. - Цель оправдывает средства, так какая у тебя цель? Ты счастлив, когда самоутверждаешься за счет других что ли? Мстишь? Где тут победа? Ну вот трахнул ты меня, один, второй раз, привязал, в клетку посадил. Моего отца в больницу, а потом в тюрьму или вообще на тот свет отправить. Не разобравшись до конца, да? Это классно? Цель достигнута? Победа? Ты счастлив?
- Ты много говоришь. Неподобающим тоном, - цедит от сквозь зубы.
Хмыкаю:
- Еще скажи: ай-яй-яй, как ты говоришь со взрослыми. Ну вот, я так говорю. И что? Отшлепаешь? Проходили. Оттрахаешь? Проходили. Что еще? Конфетку не дашь? Ударишь?
- Не провоцируй меня, девочка, - он нагибает голову, как хищник перед прыжком.
Но я отмахиваюсь:
- Я тебе не девочка, Господин Деймос. Ты сам не знаешь, зачем я тебе. Не можешь ответить. Просто чтоб была? Как деньги, да? Вы, олигархи, гребете, как не в себя, пытаясь заткнуть пустоту в душе. Но она только разрастается. И тогда нужно больше. Больше страха, вместо уважения. Больше секса, вместо любви. Суррогат. Ты или покупаешь, или запугиваешь. Третьего не дано? С тобой никто никогда не будет по собственной воле. Ради денег, через лицемерие – возможно. Но только не я. Ты со мной не считаешься. Даже Диана – твоя любимая сестра, вынуждена была скрываться от тебя. Я видела ее на фотографии с моим отцом – она там счастливая. А ты делал кого-нибудь счастливым? И… человек ко всему адаптируется, что б ты знал. И ты больше не внушаешь мне ужас. Мне тебя жалко, Денис, - выплевываю последнюю фразу, как колючки из сердца достаю.
Дышать становится легче.
Его бровь изгибается, а лицо темнеет. Глаза цвета грозовой тучи.
Деймос поднимается и размашистыми шагами выходит из комнаты. Провожаю взглядом его атлетическую фигуру.
Я остаюсь одна.
Не ожидала такой реакции. Честно. С облегчением выдыхаю.
Но одумается ли Деймос? Прорвут ли мои слова хоть что-то в его загрубевшей душе, существование которой он не признает?
Не важно уже.
Главное - мне полегчало. Я снова обрела себя.
Всё это лицемерие, притворство, вынужденное послушание – мне претило. Все эти папины советы: быть хитрей, милей и прочее – они не для меня. Все равно он всегда будет хитрее. Да и это всё только провоцирует его на фривольные действия. Конечно, зачем считаться с теми, с кем можно не считаться? Действительно, хватит играть в эти игры.
Я – такая, какая есть. Честная. Открытая. И хочу быть свободной в выборе.
Дверь призывно скрипит. Выхожу в коридор. Ни Фобоса, ни охранников. Пожимаю плечами и иду в свою комнату – хочу переодеться.
Пытаюсь найти свои старые вещи, в которых пришла сюда, но не нахожу. Поэтому останавливаю выбор на спортивном костюме. Люблю удобство и простоту.
Выглядываю в окно. Темнеет. Сколько же времени прошло? В августе вечереет рано… Или это из-за туч на небо так темно? Наверное, будет гроза… Вон уже молнии сверкают.
Такой напряженный день был, я так устала…
Вглядываюсь в фигуры вдалеке у ворот… Хм, количество охранников увеличилось.
