— Рабочий люд — скорее всего крестьяне, — заключил Дирк.
Попутчики были далеко и услышать его не могли.
— А я бы сказал, что тот, что шагает впереди, — торговец или еще кто-нибудь в этом роде, — предположил Гар. — У него глины на сапогах не видно.
— Глаз у тебя наметанный, — похвалил товарища Дирк и, поскольку в это мгновение их обогнал еще один прохожий, добавил погромче:
— Да нет, тучи далеко. До заката вряд ли дождик пойдет.
— А я думаю — раньше, — так же громко возразил Гар. — Ветер крепчает. Того и гляди пригонит тучи.
Тут приятелей обогнала телега, и ее владелец испуганно взглянул на них, проходя мимо, и нахмурился, но тут же отвернулся и подстегнул волов.
— Ну, с этим все ясно, — приглушенно пробормотал Гар. — Телега, доверху нагруженная бочонками... он наверняка поставщик винодела.
— Или виноторговец, — возразил Дирк. — Бочонки запросто могут быть наполнены элем.
— Не возражаю. По крайней мере мы согласны в том, что он — не купец.
— Ясное дело. Слишком бедно одет. — Дирк приподнял подбородок, указав на телегу, что ехала им навстречу и сейчас находилась на расстоянии в сто футов. — А уж вот этот точно купец.
Гар прищурился. На вознице были облегающие штаны и примерно такого же покроя рубаха, как на том мужчине, что только что обогнал их, но его одежда явно была скроена из более дорогой ткани, да и цвета ее были повеселее: штаны — темно-синие, а рубаха — голубая. Но что первым делом бросалось в глаза — так это что поверх рубахи был наброшен широкий парчовый плащ.
— Да, это явно более влиятельная особа, но тем не менее сам правит телегой. Правда, у него есть и наемные возницы.
За первой телегой ехали еще две, и правили ими мужчины, одетые в унылую домотканую ряднину.
— Ого! А вот теперь показалась действительно важная шишка! — воскликнул Дирк.
Из-за поворота дороги выехала небольшая закрытая повозка — черная, приземистая и довольно скромная. Перед ней и позади нее скакали верхом по двое всадников в одинаковых нарядах — темно-красных камзолах и штанах и такого же цвета широкополых шляпах с плоскими тульями. Возле седел болтались копья, к ремням всадников были приторочены мечи и кинжалы, которые они и не думали прятать от посторонних глаз.
— Солдаты, форму которых Геркаймер использовал для изготовления нашего камуфляжа, — заключил Гар и нахмурился. — То, что наши одеяния коричневого цвета, скорее всего означает, что мы служим другому боссу.
— Да, но нашего здесь нет, а их босс сидит в карете, — отметил Дирк. — Думаю, самое время поглядеть, что там за деревьями по ту сторону от дороги.
— Думаю, это будет чересчур откровенно, — ответил Гар. — Лучше бы сразу все прояснить. Надеюсь, они говорят на нашем языке.
Дирк был изумлен не на шутку.
— Господи боже, мы ведь таки явились сюда совершенно неподготовленными!
— А какими мы еще могли явиться, не имея никаких предварительных сведений? — сухо возразил Гар. — Но их предки разговаривали на Терранском Стандарте, и нет причин предполагать, почему бы они не знали этого языка.
— Вот-вот, заодно и выясним, насколько терпима их цивилизация, — улыбнулся Дирк. — Чем хуже окажется акцент, тем цивилизация демократичнее, а чем ближе выговор к Стандарту, тем больше, стало быть, местные власти настаивают на том, чтобы все было по правилам.
— Тем более что нам предоставляется прекрасная возможность познакомиться с этими самыми властями, — добавил Гар, — учитывая, кто сидит в карете.
Они поравнялись с эскортом, и солдаты отдали им честь: выбросили в сторону руки, согнутые в локте, прижав при этом пальцы друг к другу так, что кисть становилась похожей на лезвие клинка. Гар и Дирк ответили им таким же жестом, стараясь не раздвинуть губы в улыбке шире, чем это позволили себе солдаты. Когда карета проезжала мимо, друзьям удалось разглядеть в окошке мужчину лет тридцати в квадратной черной шляпе и плаще точно такого же цвета, как форма сопровождавших его солдат. На носу у мужчины блестели очки, и он проглядывал какие-то бумаги, невзирая на то что карету немилосердно качало и трясло. Дирк и Гар отсалютовали двоим всадникам, замыкавшим процессию, и карета угромыхала дальше по дороге.
— Первое испытание одолели, — облегченно вздохнул Дирк.
— Теперь знаем, как тут военные честь отдают, — резюмировал Гар. — Всего лишь ритуальный взмах рукой, не более того.
— Я бы счел это добрым предзнаменованием, если ты не возражаешь. Ну и какие у тебя соображения насчет представителя местного правящего класса?
— Думаю, это был профессиональный управленец, а не тот, кто занимается этим делом по совместительству, на манер венецианских купцов или членов афинского собрания граждан.
— А я бы предпочел любителей...
— Ну ладно, оставайся при своих сомнениях. Но этот, похоже, обучен своему делу.
— Это точно, и наверняка уже придумал, как передать дело своему сынку, но никак не дочке. Любители по крайней мере не так заинтересованы в насаждении бюрократии.
— Ты несправедлив, — шутливо упрекнул друга Гар. — Одного взгляда на человека вряд ли достаточно, чтобы сразу обвинить его в стольких грехах.
— Почему же? Он ведь в таком возрасте, что вполне может иметь детей. А если он — обученный бумагомарака, то, стало быть, — представитель бюрократии.
— Не слишком ли широко ты трактуешь понятие «бюрократия»?.. Постой, что это еще там такое?
Доносившийся из-за поворота дороги гомон стал настолько громким, что наконец привлек внимание спутников.
— Толпа, — заключил Дирк. — И не смотри на меня так. Кто-то же должен назвать вещи своими именами. Но, похоже, особо опасаться нечего.
— Да нет, гомонят они весело. Я бы даже сказал — празднично. Давай-ка поглядим, что там и как.
Обогнув придорожные деревья, друзья увидели выстроившихся вдоль обочин по обе стороны крестьян. Крестьяне переговаривались, махали руками, улыбались, их глаза возбужденно сверкали. У некоторых имелись заплечные мешки, откуда они вынимали еду и питье и делились друг с другом. В толпе можно было разглядеть и купцов, и возниц, и прочих путников. Все как один весело смеялись и раздавали направо и налево всевозможные дары природы.
— Ты был прав, — усмехнулся Дирк. — Это действительно праздник. И когда же начнется парад?
— Давай затешемся в толпу, — предложил Гар. — Может, подслушаем какие-нибудь разговоры.
Он сошел с дороги, опираясь на посох и озираясь по сторонам с мягкой, полной неподдельного интереса улыбкой. Дирк последовал за ним, ворча:
— Почему мне это сборище кажется подозрительным?
Крестьяне сразу обратили внимание на присоединившихся к ним путников. Какой бы добродушной ни была улыбка Гара, видимо, он все-таки чем-то напугал крестьян. Но вреда от него никакого не воспоследовало. Он тихо переговаривался с Дирком — так тихо, что его слов никто, кроме Дирка, не слышал, — и народ мало-помалу успокоился и вернулся к прерванной болтовне. Дирку показалось, что Гар в буквальном смысле слова навострил уши. Неужели он сделал то же самое? Между тем многое в разговорах местных жителей ему было понятно. Да, акцент, безусловно, присутствовал: гласные здесь произносили более широко, чем на привычном Дирку диалекте, а согласные более мягко, но в общем и целом смысл фраз уловить труда не составляло.
