В гробовом молчании было слышно, как задрожал холодильник. Валентина покраснела до корней волос, а губы скривились в ненависти и презрении. По взгляду было видно, что если бы не свидетели, то бросилась бы волосы Исаевой вырывать.
Ульяна тут же пожалела, что дала волю эмоциям: усталость последних дней, нервы с выяснением отношений, такое унижение при всех она просто не смогла выдержать. Никогда не вела себя так низко. Щеки пекло нещадно.
Она резко повернулась к выходу, чтобы скрыться, но взгляд уткнулся в холодно-голубую рубашку. Ульяна медленно подняла голову и ощутила, как в желудке перевернулись остатки завтрака. «Господи, провалиться мне на месте!»
Сурово сдвинутые брови, напряженно сжатые губы и нервно дергающиеся желваки Барховского — ничего по сравнению с его ледяным взглядом, который пронизывал насквозь. От отчаяния и стыда ей захотелось заплакать. Но слов назад не вернуть. Ничего не исправить.
Теперь она пожинала горькие плоды своей безответственности, увязла в этой унизительной интриге и не знала, как будет выбираться. А Барховский молчал и продолжал буравить ее взглядом, за которым пряталось столько негодования и упреков.
— Ну спасибо тебе за это унижение! — от смятения и бессилия прошептала Ульяна ему в лицо и вылетела из кухни.
Что там было после, ее уже мало интересовало. Внутри гудело от злости, стыда и осознания, что ей все же придется пережить тот позор, который пыталась избежать всеми силами. Но кляла себя, оттого что лишь пыталась, ведь по слабости так ничего и не сделала. И из-за всего этого ее репутация добросовестного сотрудника оказалась под сомнением.
Только когда увидела светящуюся панель лифта, Ульяна поняла, что выбежала не только из кухни, но и из офиса. В груди жгло, а руки дрожали. Вжавшись в угол кабины, она уронила затылок назад и закрыла глаза.
Конечно, она была неправа, что опустилась до такого поведения из-за очередного мужчины, решившего, что ему все можно. Но после драки кулаками не машут. Теперь все в офисе из-за своих низких предубеждений будут осуждать ее и посмеиваться, что она получила повышение через постель и к тому же волочится за мужчиной, гораздо моложе нее.
«А в чем моя вина? Что подпустила его? Что хотела чувствовать себя живой? Дура! Да еще с этими заказами… Цапина совсем потеряла совесть… Хоть увольняйся…»
Лифт поехал. Ульяна очнулась, выпрямилась и одернула жакет. А когда двери открылись на незнакомом этаже, она коротко кивнула входящим и вышла.
В холле у панорамного окна стояли кресла, столик с рекламными проспектами и кофейный автомат. Пусто.
Ульяна заказала черный кофе и несколько раз пыталась оплатить с помощью телефона, но только на пятый раз после нервного удара ладонью по автомату ее заказ был принят.
Она бессильно опустилась в одно из кресел и сникла. Зеркальная поверхность кофе в стаканчике дрогнула и разошлась кругами от капнувшей в него слезы. Ульяна быстро заморгала и глубоко задышала, чтобы не допустить новых слез.
Зазвенел телефон. Она поставила стакан на столик и взяла трубку.
— Ульяна Олеговна, я пишу вам в чат, но вы давно не отвечаете. А у меня сроки с подачей синопсиса на конкурс заканчиваются. Вы что-нибудь с названием серии придумали? Может, что коллеги подсказали? — затараторила заказчица Нина.
В голове Ульяны быстро пронеслась беседа с женщиной о написании вампирской серии — подобие «Сумерек», первая обложка, которую никак не удавалось завершить: вроде и готова, но не удовлетворяла некоторыми деталями. Закрыв глаза, она вздохнула и, выровняв дыхание, ответила:
— Как вам название «Хочу тебя навсегда»?
— О, для серии — су-у-упер! И так в тему! — через пару секунд раздумий протяжно выдохнула Нина. — Откуда вы взяли его?
— Само пришло как-то, — морщась от банального названия, сказала Ульяна.
— Я беру! Вы умница!..
— У вас еще что-то, Нина?
— Нет-нет… Жду обложку! Спасибо большое! Удачи!
— Мне бы не удачи, а пулемет, — выдохнула Ульяна в потухшую трубку и откинулась на спинку кресла.
Сколько Ульяна просидела так в полном молчании, она не считала. Барховский молчал, впрочем, как всегда. А настроение стремительно забивалось под плинтус. Пора было уже и на рабочее место вернуться, но Ульяна не могла заставить себя подняться, чтобы войти в клетку со зверями.
Вдруг телефон разразился давно забытой трелью. Ульяна напряглась и с недоверием уставилась на экран. Этот номер она помнила наизусть, только не поняла, почему он не удалился.
— Да… — растерянно ответила она.
— Привет, котенок! — с осторожной радостью произнес Маслов.
Ульяна поморщила нос от давно забытого прозвища и выпрямилась.
— Здравствуй, Аркадий. Как ты меня нашел?
— Это не важно. Главное, что нашел, — как будто облегченно вздохнул тот. — Можно тебя увидеть?
Ульяна поднялась и уставилась на туман за окном, и все мысли об офисе, о Барховском отошли на второй план.
— Я далеко…
— Да, далеко сбежала, — грустно улыбнулся тот. — Я вернулся с аудита, а тебя нет… Я искал. Маше твоей звонил — молчала, как партизан. Мы ведь даже не поговорили толком, а ты скрылась…
— Мне казалось, мы все выяснили…
— Я этого как-то не заметил… Котенок, я хочу поговорить. Я в Москве…
— В Москве?! — рассеянно оглянулась она, будто Аркадий стоял за спиной. — Зачем?
— Встретимся? Не по телефону же…
И Ульяне отчаянно захотелось таких понятных отношений, где можно просто поговорить, спросить и тебе ответят. И даже с Масловым, который так долго ее недооценивал и уже совсем не имел значения, не надо было ломать голову. Но где их было взять?
— Я скину адрес. Буду через полтора часа где-то…
— Спасибо, — искренне обрадовался Аркадий.
Вот с кем было понятно и предсказуемо, хоть и бесперспективно. Конечно, Ульяну это уже не устраивало. Как бы ни были сложны отношения с Барховским, но в них было то, чего ей всегда не хватало, — страсти, огня, внутренней раскрепощенности в сексе и интригующего противостояния.
И все же Ульяна приободрилась, настроение все еще шаткое, но уже поползло к отметке набора высоты, и вернулась на свой этаж.
Ни на кого не глядя и не реагируя на Антонину, которая попыталась с ней заговорить, она молча забрала вещи и зашла к Маевской.
— Рината, можно я сегодня-завтра поработаю удаленно? Встреч с клиентами нет, а у меня важный гость…
Не поднимая головы, Рината посмотрела на Исаеву поверх тонкой оправы очков и снова вернулась к печатным блокам книг.
— Что случилось?
По ее тону Ульяна поняла, что та не слишком расположена к уступкам, видимо, все же затаила какую-то обиду, и начала с извинения:
