Когда Василий Алов вручил ей ноутбук с полностью отлаженным функционалом, Ульяна вспомнила о видеокамерах и осторожно вызнала у парня, что к записям со всех камер доступ есть только у администрации, а охрана следит лишь за общими холлами этажей и лестницей. Хмыкнув на прошлое сообщение Барховского «Трусиха!», она задалась целью во что бы то ни стало держать оборону и с головой ушла в работу.
Но это было последнее сообщение от Рабовладельца. Он не звонил и не писал. Она перестала его видеть в общем холле, в лифте, он перестал появляться в издательстве. Но краем уха от Валентины она слышала, что Бут ежедневно поднимался к Барховскому решать какие-то свои дела. Однако с ее радаров он полностью исчез.
«Ну… вот он и оставил меня в покое… Неужели так легко?»— иногда скептически думала Ульяна и не понимала, рада она этому или нет.
В конце концов она постепенно успокоилась. Работы стало столько, что некогда было перемалывать пустые переживания. Юрий тоже больше не беспокоил, хотя каждый день Ульяна издали разглядывала двор у своего подъезда, прежде чем зайти домой, мельком окидывала общий холл делового центра, прислушивалась на лестничных пролетах и оглядывала центральный вход.
После чистки ноутбук тот стал работать эффективнее, но все равно некоторые заказы приходилось выполнять в офисе, так как тот не тянул, а ей были важны сроки. Ульяна стала задерживаться до ночи. А дома она чуть ли не до утра изучала особенности открытия IT-направления для Аловых: разрешительную документацию, лицензии, документы по авторскому праву и скрупулезно прорабатывала план действий, в общем чате согласовывая идеи с братьями. А утром начинался день сурка: новые заказы, встречи с клиентами, распределение проектов.
На звонок Беллы о встрече в выходные Ульяна коротко ответила в СМС, что очень загружена и не может уделить ей внимания. И так было нужно. Раз уж она хотела разорвать все связи с Барховским, не следовало поддерживать отношения и с его дочерью. Хотя было очень жаль: Белла ей нравилась.
Но все выходные Ульяна действительно провела в офисе допоздна.
Когда отдел пополнился двумя новыми специалистами, Сергей Павлович лично поручил Ульяне наставничество. Ее радовало, что не пришлось обучать их технической стороне дела, однако организационная — страдала еще как. Два новых молодых человека лет по двадцать пять — «Ботаны», как их прозвала Айгуль, ранее работая на фрилансе, совершенно не были приспособлены к офисному режиму и порядку сдаче дел. А введенный проектный менеджмент для них вообще был чем-то запредельным. Помимо своей нагрузки, Ульяну выматывал еще и ежедневный контроль за новыми коллегами. Хорошо, что те хотя бы не дерзили и прислушивались к наставнице.
***
Прошла неделя. Ульяна чувствовала, что силы на исходе. Ведь она приходила рано, уходила поздно, перестала делать мини-перерывы, общаться с коллегами не по рабочим вопросам, работала весь обед, жуя прямо перед компьютером, а пару дней в обед держалась на одном кофе, потому что встречалась с консультантами РАО* вместе с Аловыми по вопросам авторского права. Круги под глазами и головная боль выдавали сильное переутомление: ей требовался небольшой перерыв, иначе последствия могли быть жесткими.
«Ну все, хватит! Сегодня закончу вовремя. И дома свободный вечер. Ноутбук даже в руки не возьму!»— клятвенно пообещала себе Ульяна и отодвинула свою папку с эскизами.
Несколько листов бумаги выпали на пол. Она наклонилась над ними и замерла. Сплошь на ее карандашных эскизах на тему фэнтези был хорошо узнаваемый образ. Барховский! Он был везде: в мальчиках, в молодых мужчинах, в стариках и даже в животных.
Собрав листы и перебирая их в руках, Ульяна осознала, что его отсутствие влияло на нее еще больше, чем присутствие. Она поняла, что сравнивала с ним всех мужчин, которые встречались ей за это время: клиенты, коллеги, прохожие, и думала о нем чаще, чем хотелось бы. Она давно не видела Барховского, и его образ растворялся в памяти временем. Детали ускользали, и она хваталась за них, рисуя его разного, обнаженного, пытаясь представить его тело, которого никогда, по сути, и не видела.
Она закрыла глаза и вспомнила его руки, запах, вкус кожи… Взгляд… Его крепкую хватку на ее талии, на запястьях и на ягодицах… Его умопомрачительные губы на ее груди и язык внутри нее… даже содрогнулась от неожиданно нахлынувшего желания…
«Ну и трахалась бы с ним до умопомрачения! Кто мешал? — рассердилась Ульяна, чувствуя, как ей не хватает тех острых ощущений, когда он рядом, и сожалеет, что не может это продлить. — Но хорошо, что это закончилось. Он наверняка нашел себе новую игрушку. Пусть это будет последним таким безрассудным приключением!»
День был напряженным, но Ульяна делала все, чтобы выполнить план и завершить работу хотя бы раньше семи. К вечеру она уже сползала в кресле, но к 18:50 все же закончила. Хорошо, что Федор сегодня все-таки вывел ее на шуточное свидание — пообедать и похвастать, что, наконец, нашел работу, о которой мечтал: детский тренер на самом крутом в Москве скалодроме. Это хоть немного, но придало энергии Ульяне.
Радуясь, что все готово, она сделала контрольную проверку макетов, присланных из типографии, чтобы курьер забрал их рано утром, и случайно обнаружила, что кто-то перемешал один заказ с другим. Она с тяжелым предчувствием сползла спиной по стене и обхватила голову руками: это еще час работы, а то и больше.
От отчаянной усталости Ульяна крикнула на весь кабинет:
— Я кого-то завтра повешу!
— Рабочее время давно закончилось, — неожиданно раздалось у двери. — А ты трудоголик…
Ульяна узнала этот голос. Внутри дрогнуло. Она быстро поднялась, мельком глянула в сторону двери и отвернулась к стопкам макетов. В мыслях наступил ступор.
— Ты ужинала? — спокойно спросил Кирилл, облокотившись на стену у двери и внимательно рассматривая Исаеву.
Было заметно, что она истощена, особенно после болезни, и много работала. Под глазами залегли тени, лицо осунулось, даже еще похудела. Он скользнул взглядом по ее фигуре, но то, в чем она была одета сегодня, — какой-то балахонистый сарафан с блузой, не дало разглядеть то действительно привлекательное, что пряталось под одеждой.
— Я работаю, — ровно ответила Ульяна, стараясь не вспылить, но чувствовала, что если Барховский продолжит, то «рыбу» играть не получится.
— Долго еще? — кивнул тот на стопки.
— Это не важно. Главное — закончить сегодня.
— Когда закончишь, набери меня. Поужинаем.
Его тон был подозрительно спокоен и мягок, будто он приглашал на ужин искренне любимую женщину. Но Ульяна знала, что стоит ей поверить в эту иллюзию, и она сразу получит по носу. Тот явно что-то задумал.
От бессилия и досады она оперлась ладонями на самую высокую стопку и опустила голову. Волосы упали вниз, закрыв ее лицо. И хорошо, потому что то, что она хотела сказать, нельзя было произнести, не морщась, чтобы выдержать ровный тон.
— Послушайте, Кирилл Александрович, мы не переходили с вами на «ты». И ужинать я с вами не поеду. И прошу вас обращаться ко мне исключительно по деловым вопросам. Больше я не могу быть вам ничем полезна.
